Олег Шишкин - Ведьменыш
– И я не видела. Но очень хотелось. Вот и поехали мы с моим парнем в Пермскую область в деревню Малебка, где эти тарелки, говорят, бывают очень часто.
Но не повезло нам. Вот. А потом на Иванов день в Аркаим поехали. Там много народу собралось, и его друг Виталик Лапшин колдовал и через костер прыгал.
– Колдовал? – переспросил Николай.
– Ага. Ну, посмотрели мы все это, а утром я ему говорю: знаешь, поехали домой. И он ни в какую. А я его, Андрюшу-то, тяну – поехали-поехали. Расплакалась даже. Но он только разозлился и даже ударил меня. Он ударил, а мне не больно. Конечно, и синяк появился. Но больно не было.
– Ударил?
– Да. И цепочку на шее порвал. Ну, я и послала его подальше. Он уехал. А я вдруг передумала и даже хотела его догнать. Но потом встретила одного профессора, поговорила с ним и поняла, на кой мне этот Андрей сдался? Поеду-ка я обратно. И вот теперь своим ходом до дома добираюсь. За умный разговор до города подбросишь?
Она улыбнулась. Николай увидел в ее глазах игривую искру. И представил, как, встав где-нибудь под вечер, они юркнут с ней в лесопосадку и там устроят прокачку нервов.
– Валяй, – согласился шофер – Ночью, сама знаешь, в сон тянет. Большинство аварий из-за этого. Я, знаешь, однажды вздремнул и въехал в сад к одной бабке. Такой переполох был. А еще раз вообще чудом спасся. Часа в три ночи как начало меня крючить. Дорога монотонная. А по соседней полосе тоже фура шла. «КамАЗ»? Да, «КамАЗ». Знаешь, что случилось? Он меня как-то так странно задел, что только тонкая полоса прямо посередине левого борта чиркнула… Ну, и меня холодным потом пробило.
– И что?
– А ничего. Свернул на обочину, притормозил и просто поспал часок. Время, конечно, чуть-чуть потеряли. Степан меня потом обматерил, зато доехали уже без приключений. Но еще хуже, когда свой брат-шофер на ночной трассе поставит на обочине фуру без огней, и тогда с ней поцеловаться пара пустяков.
Николай пристально глянул на нежданную попутчицу.
– Вообще, у нас не принято девушек брать. На трассе плечевых хватает.
– ?
– Ну… дорожных проституток. А когда идешь издалека… то… знаешь, все мы люди-человеки, хочется…
– А вы сейчас издалека?
– Нет, сейчас нет, – шофер рассмеялся. – На тюбукский спиртозавод гоним, загрузимся – и обратно.
– А во Владивосток не ездили?
– Далековато. До Владика я еще не добрался. Мы помельче. Но вот там, говорят, ночью пьют настойку на женьшене и лимоннике. От нее хорошо не спится.
4
Оля и Николай уселись в кабине, он хлопнул в ладоши, перекрестился, поправив маленькие дорожные иконки над зеркалом, после этого обряда машина тронулась.
– Эти иконки мне один монашек подарил. Представляешь, молодой монах-автостопщик из Верхо-
турского монастыря! У него в рейсовом автобусе вещи украли, и он без паспорта и денег пол-России проехал. Изобретательный, шустрый.
С минуту они молчали, наблюдая за дорогой, потом Николай сказал:
– Знаешь, давай-ка музыку, что ли, поставь. У меня там кассетка Круга… А сама-то что слушаешь?
– Я? «ДК», «Веселые картинки», «Умку и Броневичок». Крышеломная музыка.
– Я таких даже не знаю.
Николай вставил первую попавшуюся кассету. Послышался однообразный гитарный ритм, и какой-то хриплый тюремный голос загундосил:
А лагеря…
Меня встречают лагеря!
От той честной песни Николай поддал газу, и они обогнали по встречке «ЗИЛ-бычок» и не спеша ковылявший рейсовый автобус. Оле даже показалось, что она увидела в его салоне дремавшего у окна Андрюшу.
«Бог с ним, – подумала девушка, – уже забылось. Навсегда».
Потом их подрезал «рафик» с уфимским номером и быстро скрылся в сумерках, надвигавшихся на шоссе грозной мутной массой.
Еще издали Николай приметил, что впереди что-то случилось. Стоял милицейский «уазик», и двое переговаривались, покуривая, у края дороги.
Только тут Николай и Оля увидели, что рядом с «Газелью», притормозившей у правой обочины, в лучах фар милицейской машины лежит, раскинув руки, человек. Голова затылком откинулась в лужу крови. Распахнутая коричневая кожаная куртка тоже была в крови. Ноги раскинуты, ботинки валяются рядом. Было в этих ногах что-то беспомощное, стыдное, куриное.
С другой стороны дороги под фонарем стояла «шестерка» с помятым крылом, перескочившая через кювет.
Возле нее суетился парень в белой рубашке с окровавленным виском и что-то лихорадочно говорил кому-то по мобильнику, безостановочно жестикулируя.
– Ботинки слетели… – мрачно произнес Николай.
– Ну…
– Вот тебе и ну… Значит – труп. Ботинки слетают, когда мышцы расслабляются. А расслабляются они только в случае смерти, – пояснил он, а сам подумал: «Не к добру я ее взял. Что-то будет».
– Интересно, как же он его сбил? – заинтересовалась Оля.
– А очень просто. Этот парень скорее всего выходил из своего «рафика». А тот бедолага на «шестерке» летел куда-то… и… Вообще, думаю, во время удара хорошо тот подлетел, высоко. Вот так – выйдешь из машины, и уже на том свете. А ты говоришь, НЛО. Ты учишься?
– Ага, в медицинском колледже.
Он молча пошел на обгон еле тянувшейся «Беларуси».
– Ну ладно, допустим, они есть, – объехав трактор, продолжил Николай. – А что же они, тарелки твои, знаков нам не подают? Не контактируют с нами?
– Почему же, контактируют. Вот, например, круги на полях… Не слышал?
– Слышал. Да и в детстве у бабки в деревне на поле видел. Там это ведьмиными кругами называли. А что?
– Двенадцатого июля такие странные круги обнаружили в аэропорту «Кольцово», в Екатеринбурге. Получается, ведьмы здесь ни при чем. Поверьте, ни при чем. И вот почему. Еще в 74-м году радиотелескопом Аресибо было направлено послание в космос. Это была двоично кодированная радиопередача. Что-то вроде схематичного изображения нашей планеты. Там даже фигурку со средним ростом человека закодировали. Правда-правда. И вот, представь, в понедельник 20 августа 2001 года в Англии на поле рядом с Чилболтонской обсерваторией был обнаружен рисунок, очень похожий на тот, что был отправлен в космос, но с некоторыми изменениями.
– Ну и что?
– А то, что в послании с Аресибо, ну еще тогда, в 74-м, стояло число, обозначающее средний человеческий рост, и число это было кратно семерке. А в ответном послании оттуда (она указала пальцем наверх) на этом же месте стояла единица. Это значит, что эти самые энэлошники очень маленькие. Понимаешь?
– А карлики-то эти не опасные?
– Кто их знает. В Америке был случай: 19 сентября 1961 года они женщину одну похитили и в голову ей имплантат вживили. Ее звали Бетти Хилл. Не слышал?
– Нет.
– Правда, не слышал?
– Ну, нет, говорю же.
– Об этом в Нете очень много. Вот… И Бетти потом под гипнозом об этом врачу рассказала. Рентген сделали, смотрят – а в голове-то металл! Врачи удивляются: откуда там металл? И она им все рассказала. Доктора не поверили, но, с другой стороны, не она же сама себе этот имплантат в голову засунула?
– Какая же ты умная, Оль! Откуда ты все это знаешь?
– Интернет. И книжки продвинутые читаю. А ты, между прочим, тормоз. Об этом писали даже в газете «Пограничник Севера». Не читал?
– Не читал и не слышал, – подтвердил, улыбаясь, Николай и принялся рассуждать, сосредоточенно наблюдая за дорогой: – Значит, получается, где-то там живут карлики? Лилипуты? Так? Космические малыши?
Навстречу, слепя глаза, прошла целая колонна фур.
– Интересно! Карлики! Хм! – Николай почесал затылок и рассмеялся.
– Говорят, их трупы военные скрывают в «Зеленой комнате»… Вот только где она? Хоть бы одним глазком посмотреть.
– «Зеленая комната»?
– Да, представляешь, – продолжала Оля. – Но с ними, с пришельцами, бывают очень неприятные случаи. Ты, Коль, про «ртутного человека» слышал?
– Чего-чего?
– «Ртутный человек». Был такой чудик под Красноярском. Прорабом на стройке работал. Обычный, вроде тебя. И вот, значит, сидит он на остановке и ждет трамвая – домой ехать. Вечер. Вокруг никого. И вдруг замечает, что и слева и справа два каких-то типа высоченного роста в костюмах, похожих на одежду конькобежцев. А потом к остановке их аппарат подлетел, и прораб потерял сознание. Очнулся уже в другом месте. Голова болит. Ну, он недолго думая встал и как-то до дома добрался. А потом у него на теле стали всякие фурункулы выскакивать.
– Фу! – поморщился шофер. – Они его заразили?
– Ты слушай. Пошел этот прораб к врачу: так, мол, и так – заболел, лечите. Вскрыл хирург один такой фурункул, а из него не гной, а ртуть полилась…
– М-да…
– Сделали ему рентген – а у него этой ртути по всему телу целый килограмм. И даже вокруг сердца ртуть.
– Вон как! – удивился шофер.
– А человек-то обычный даже от ртути, что в градуснике, умереть может, – продолжала Оля. – А прораб прожил еще целых пять лет. И признался, что его похитили гуманоиды для каких-то медицинских опытов. И ртутью его зачем-то накачали.
