Ирвин Уэлш - Эйсид Хаус
У меня было такое чувство, как будто с моих костей сорвали кожу. Лицо Анны исказилось, и она повернулась ко мне.
— Я думаю, что нам лучше уйти, — сказал я.
Крисси швырнула в меня пивной кружкой и стала оскорблять. Ричард вцепился в нее, не отпуская от барной стойки, иначе бы она ударила меня.
— ЗАБИРАЙ СВОЮ МАЛЕНЬКУЮ БЛЯДЬ И УЕБЫВАЙ! НАСТОЯЩИЕ БАБЫ ТЕБЕ НЕ ПО ДУШЕ, ДЖАНКИ ХУЕВ! ТЫ ЕЙ ПОКАЗЫВАЛ СВОИ РУКИ?
— Крисси... — слабо начал я.
— УЕБЫВАЙ! УЕБЫВАЙ ОТСЮДА! ТРАХАЙ СВОЮ МАЛЕНЬКУЮ ДЕВОЧКУ, ЕБАНЫЙ ПЕДОФИЛ! Я НАСТОЯЩАЯ, Я НАСТОЯЩАЯ ЖЕНЩИНА, МУДАК!
Я буквально вытолкнул Анну из бара. Сайрус обнажил свои желтые зубы и невозмутимо пожал своими широкими плечами. Я обернулся и увидел, как Ричард успокаивает Крисси.
— Я настоящая женщина, а не какая-то маленькая девочка.
— Ты прекрасна, Крисси. Самая прекрасная, — нежно говорил Ричард.
В каком-то смысле это было благословление. Мы с Анной зашли выпить в другой бар, и я рассказал ей всю правду про Ричарда и Крисси, не утаивая ничего. Я рассказал ей как херово я себя чувствовал, и в какой жопе находился, и как, хотя я ничего ей не обещал, довольно погано обращался с Крисси. Анна все поняла и мы решили забыть этот эпизод. В результате нашего разговора я почувствовал себя еще лучше, и моя последняя маленькая Амстердамская проблема разрешилась.
Странно, но когда через несколько дней я услышал о том, что из Оостердока, рядом с Центральной Станцией, выловили тело женщины, то сразу же подумал о Крисси, она ведь была такой ебнутой. Правда, я быстро забыл об этом. Я наслаждался жизнью или хотя бы пытался наслаждаться, несмотря на то, что обстоятельства работали против нас. Анна поступила в колледж на модельера, и из-за моей ночной работы мы стали вести как корабли во время дрейфа, поэтому я всерьез подумывал подыскать себе другую работу. К тому же я скопил приличную сумму гульденов.
Я в раздумьях валялся на диване, когда услышал настойчивый стук в дверь. Это был Ричард, и как только я открыл дверь, он плюнул мне в лицо. Я был слишком шокирован, чтобы почувствовать злость.
— Ты убийца, твою мать! — прорычал он.
— Что? — я все понял, но не мог это осмыслить. Тысячи импульсов заполнили мое тело, повергнув меня в ступор.
— Крисси мертва.
— Оостердок... это была Крисси...
— Да, это была Крисси. Теперь ты рад?
— НЕТ, МУЖИК... НЕТ! — запротестовал я.
— Лжец! Долбанный лицемер! Ты обращался с ней как с дерьмом. Ты и такие, как ты. Ты скверно поступал по отношению к ней. Использовал ее и выкинул, как грязную тряпку. Воспользовался ее слабостью, ее желанием открыться. Такие люди, как ты, всегда так делают.
— Нет! Это было совсем не так, — взмолился я, зная, что все было точно так, как он описал.
Ричард молча стоял и смотрел на меня. У меня было такое чувство, будто он смотрит сквозь меня, усмотрев нечто, что было мне недоступно. Я прервал молчание, наверное длившееся несколько секунд, хотя казалось, что прошли минуты.
— Я хочу пойти на похороны, Ричард.
Он жестоко ухмыльнулся.
— В Джерси? Ты же туда не поедешь!
— Нормандские острова... — сказал я нерешительно. Я не знал, что Крисси была оттуда. — Я поеду, — заявил я ему.
Я твердо решил поехать. Я чувствовал себя виноватым. Я должен поехать. Ричард окинул меня презрительным взглядом, затем заговорил низким, дрожащим голосом:
— Сент-Хелье, Джерси. Дом Роберта Ле Маршана, отца Крисси. Следующий вторник. Ее сестра уже там, она занималась перевозкой тела.
— Я хочу поехать. А ты?
Он горько усмехнулся.
— Нет. Она мертва. Я хотел ей помочь, когда она была жива.
Он повернулся и пошел прочь. Я смотрел ему вслед, пока его спина не растворилась в темноте, затем вернулся в квартиру, не в состоянии унять дрожь по всему телу.
Мне нужно было добраться до Сент-Хелье ко вторнику. Местонахождение Ле Маршана можно будет выяснить позднее, когда я доберусь до острова. Анна захотела поехать вместе со мной. Я сказал ей, что я совершенно неподходящий компаньон для такого путешествия, но она настояла на своем. Вместе с Анной, терзаемый чувством вины, которое, казалось, просочилось в арендованную мной машину, я проехал через Голландию, Бельгию и Францию к небольшому порту Сент-Мало. Я думал о Крисси, конечно, но одновременно и о других вещах, о которых раньше не задумывался. Начал думать о политике Европейской интеграции, пытаясь понять, хорошо это или плохо. Я пытался сопоставить точку зрения политиков с тем парадоксом, что узрел, проезжая по уродливым дорогам Европы; абсурдная несовместимость с неминуемым политическим объединением. Представления политиков казались еще одной мошеннической схемой для выкачивания денег из населения или очередной попыткой властных структур закрутить гайки. Пока мы не достигли Сент-Мало, мы ели в захудалых придорожных забегаловках. По приезде мы с Анной сняли номер в дешевом отеле и надрались в стельку. Следующим утром мы на пароме отправились в Джерси.
Мы прибыли в понедельник и снова сняли комнату в отеле. В Jersey Evening Post не было никаких объявлений о похоронах. Я достал телефонный справочник и поискал Ле Маршана. В справочнике их было шесть, но только один — Р. Мужчина поднял трубку.
— Алло?
— Алло. Я хотел бы поговорить с Мистером Робертом Ле Маршаном.
— Я Вас слушаю.
— Извините за беспокойство, но мы друзья Крисси и приехали из Голландии на похороны. Мы знаем, что все запланировано на завтра, и хотели бы присутствовать.
— Из Голландии? — мрачно повторил он.
— Да. Мы сейчас в отеле «Гарднер».
— Ну, вы проделали долгий путь, — констатировал он. Его классический, вкрадчивый английский акцент сильно раздражал. — Похороны в десять. Церковь Святого Томаса, кстати, через дорогу от вашего отеля.
— Спасибо, — сказал я, но он уже положил трубку.
Как констатация факта...Казалось, будто для Мистера Ле Маршана все было просто констатацией фактов.
Я чувствовал себя выжатым как лимон. Несомненно, его холодность и неприязнь были следствием предположений, которые он сделал насчет амстердамских друзей Крисси и причины ее смерти; когда ее выловили из дока, в ее желудке нашли кучу барбитуратов.
На похоронах я представился ее матери и отцу. Ее мать была маленькой, иссохшей женщиной, уменьшенной этой трагедией до практически полного небытия. Ее отец выглядел как человек, чувствующий большую вину за случившееся. Я явно ощущал его ощущение краха и ужаса, и это снижало мое чувство вины за свою маленькую, но решающую роль в смерти Крисси.
— Я не хочу лицемерить, — сказал он. — Мы не всегда находили общий язык, но Кристофер был моим сыном, и я любил его.
Я почувствовал комок в груди. В моих ушах зазвенело и кислород, казалось, испарился в атмосфере. Все внешние звуки затихли. Я каким-то образом сумел кивнуть головой, извиниться, и отойти от родственников, собравшихся вокруг могилы.
Я стоял, содрогаясь в замешательстве, и прошлые события вихрем пронеслись в моей голове. Анна крепко обняла меня и остальные наверняка подумали, что я убит горем. Какая-то женщина подошла к нам. Она была более молодой, подтянутой и красивой версией Крисси... Криса...
— Вы знаете, да?
Я стоял, уставившись куда-то вдаль.
— Пожалуйста, только ничего не говорите отцу с матерью. Разве Ричард не сказал вам?
Я отрешенно качнул головой.
— Это убьет маму и папу. Они до сих пор ничего не знают о его перемене... Я привезла тело домой. Попросила постричь его волосы, одеть его в костюм. Я подкупила их, чтобы они ничего не рассказали родителям... это причинит лишь боль. Он не был женщиной. Он был моим братом, понимаете? Он был мужчиной. Таким он родился, таким был похоронен. Все прочее лишь причинило бы боль тем, кто остался. Вы же понимаете? — с мольбой в глазах сказала она. — Крис был в смятении. Здесь у него была полная каша, — она указала на голову. — Бог свидетель, я пыталась. Мы все пытались. Родители могли свыкнуться с наркотиками, даже с гомосексуализмом. Для Кристофера это все было большим экспериментом. Он пытался найти себя... вы же знаете, как у этих бывает. — Она посмотрела на меня со смущением, смешанным с презрением. — Я имею в виду, у такого типа людей.
Она заплакала.
Ее одновременно терзали печаль и гнев. При таких обстоятельствах можно было не подвергать ее слова сомнению, хотя что же они пытались скрыть? В чем была проблема? Что было не так в реальности? Как экс-джанки я знал ответ на это. Часто в реальности много чего идет не так. Да и чья реальность то была, если на то пошло?
— Все в порядке, — сказал я.
Она с благодарностью кивнула головой и присоединилась к остальным. Мы долго не задерживались. Нам нужно было успеть на паром.
Когда мы приехали в Амстердам, я разыскал Ричарда. Он извинялся за то, что втянул меня во все это.
— Я неверно судил о тебе. Крис совершенно слетел с нарезок. Ты не был причиной его смерти. Жестоко с моей стороны было отправлять тебя туда без объяснений.
