Диана Чемберлен - Огонь и дождь
– Как долго он работал в «Классической планете»? – спросила Кармен.
– О, позвольте сообразить. По-моему, семь или восемь лет.
– В то время он успел жениться или просто был близок с кем-то?
– О да, конечно, он женился, когда работал у нас. Я не был на его свадьбе. Это было обставлено очень скромно и тихо. Его жену звали Лесли.
Лесли Блекуэлл. Где она сейчас? Состоят ли они с Джеффом до сих пор в браке?
– Вы случайно не знаете девичью фамилию Лесли?
– Извините, не в курсе. Меня это как-то совершенно не интересовало.
– Что бы вы могли о ней сказать?
– Довольно симпатичная особа, хотя я не был с ней как следует знаком. Просто встречался на пикниках и так далее. У них родился ребенок вскоре после того, как они поженились Девочка. Я помню розовые ленточки на букете.
Кармен вспомнила про фотографию в бумажнике у, Джеффа: две белокурые малышки на спине у слона.
– Были ли Роб и Лесли все еще женаты, когда он ушел из вашей компании?
– Конечно. – Уоррен заколебался. – Вы хотите сказать, что сейчас он не с ней, да?
– Я не могу сказать точно. Я недостаточно хорошо осведомлена о его личной жизни, но весьма похоже на то, что они успели расстаться.
– Ну, вот это плохо, хотя что вы хотите в наше время, когда половина браков кончается разводами? Ничего в этом нет удивительного, да к тому же не так-то легко, наверное, было быть замужем за этаким странным малым. С ним и работать-то было нелегко.
– В каком смысле?
– Ну, он был не таким, как мы. Мы все временами ощущали себя так, словно подрядились работать его уборщиком.
– Что вы имеете в виду? Он что, вел себя неряшливо на работе или...
– Нет. – Уоррен Гуэст снова рассмеялся. – Это его работа могла оказаться неряшливой в определенном смысле. Он мог додуматься до идеи – блестящей идеи – и делать потом с нею все, что ему заблагорассудится, а все остальные должны были подбирать объедки с его стола. Поначалу меня это просто бесило. Но потом я понял: он не ученый в полном смысле этого слова – он художник.
– Боюсь, что не совсем понимаю вас, – нахмурилась Кармен.
– Ну, представьте себе гениального художника. Представьте себе Пикассо, хорошо?
– Хорошо.
– Вы не пытаетесь постичь гения. Вы не пытаетесь ограничить его какими-то рамками. Вы наблюдаете за его работой, как он подбирает невообразимые сочетания красок, наносит их широкими мазками на полотно и в один прекрасный момент решает, что ему не подходит то сочетание красок, которое он подобрал. Вот он в сердцах швыряет на пол свою кисть и принимается творить заново. Вы же не скажете ему: «а ну-ка подними с пола свою кисть, прежде чем начнешь мазать дальше»? Кармен рассмеялась.
– Вы поняли меня? Вот так примерно обстояло дело и с Робом. Если он за что-то брался, его невозможно было остановить. Вы могли только стоять в сторонке и наблюдать, что он делает, а если он на пути к открытию устраивал свалку, вам приходилось ее разгребать.
– Ого. – На Кармен явно произвела впечатление удачная аналогия, придуманная Гуэстом. Интересно, насколько эффективным уборщиком окажется Рик Смит? – Когда Роб ушел из «Классической планеты»?
– Хм-м-м. Пять лет назад, вроде бы так. Он открыл собственное дело, стал консультантом, он и еще один парень, который знал его еще по колледжу, Кент Рид. Еще один ребенок – вундеркинд.
– Верно. Вы не знаете, где я могу найти сейчас Кента Рида?
– Вот уж про него я точно могу сказать, что таких типов хочется скорее потерять, чем найти, – со стоном отвращения произнес Уоррен.
– Почему вы так говорите? – Похожее, что даже во взрослом состоянии Кент Рид не сподобился завоевать расположение окружающих.
– О, да он же все эти годы вился возле нас, приклеившись к Робу, как... Наш шеф посоветовал ему в конце концов держаться подальше от нас, но вскоре после этого Роб уволился, и они вместе с Кентом открыли собственное дело.
– Вы не помните, как называлось их предприятие?
– Возможно, я найду это в моей картотеке, – отвечал он. – Мне совершенно не хотелось лишний раз вспоминать про эту парочку. Подождите секунду.
Она услышала в трубке шелест перебираемых карточек.
– Блекуэлл и Рид – консультанты по вопросам окружающей среды, – прочитал Уоррен. Он продиктовал ей адрес офиса в Морристауне, штат Нью-Джерси, вместе с номером телефона. – Однако учтите, что это устаревшие данные. Я знаю, что их там уже давно нет. Я даже не уверен, что они по-прежнему сотрудничают Но вам действительно лучше всего будет обратиться к Кенту, если вас так интересует Роб. Он знает Роба Блекуэлла лучше, чем кто бы то ни был.
Кармен попыталась найти номер телефона на фамилию Лесли Блекуэлл, но безуспешно. А тот номер, что дал ей Уоррен в Морристаунской конторе Джеффа и Кента, теперь принадлежал какому-то престарелому господину, который зарыдал от счастья при звуках ее голода, потому что принял за свою дочь, которая пропала без мести много лет назад – и вот теперь нашлась. Кармен с трудом могла втолковать ему, что он ошибся.
Наконец ей не осталось ничего иного, как опять обратиться за помощью к Тому Форресту.
– Проверь все старые лицензии на частный бизнес, – посоветовал он. – Нет, тебе не надо беспокоиться. Я сам наведу справки и сообщу тебе результат.
– Но я прекрасно управлюсь с этим и сама, Том. – ее с давно смущала его родительская опека над ней.
– Да брось ты, Кармен. Тебе еще предстоит куча работы, когда я раздобуду информацию. Позволь мне помочь хотя бы в мелочах – И после некоторого колебания он добавил:
– Ты великолепна, Кармен. Та статья в «Юнионе» просто потрясная.
В статье во вчерашнем выпуске «Сан-Диего Юнион» утверждалось ни больше ни меньше, что с возвращением па телевидение Кармен Перес «стало ясно, чего не хватало программе „Новости после девяти“ на протяжении последних пяти лет».
Кармен прочитала эту статью три раза подряд.
Том позвонил ей снова меньше чем через час.
– Рид выехал из штата пару лет назад, – сообщил он. – Я раздобыл его следующий адрес в Ламаре, штат Западная Вирджиния, но это оказался номер почтового ящика. Попытался разыскать его по тамошней телефонной книге, но похоже на то, что он в ней не числится.
– Все в порядке, – сказала Кармен, записав адрес. – Я сумею разобраться на месте.
***
Ее самолет приземлился в вирджинском международном аэропорту Даллес в час, когда заходившее солнце окрасило небо в кровавые тона. Деннис Кетчум весьма неохотно санкционировал эту ее поездку. И теперь, стоя в очереди у окошка найма машин, Кармен, все еще борясь с остатками беспокойного, не принесшего облегчения сна в самолете, с тревогой думала, не придется ли ей сегодня заниматься ловлей журавля в небе.
До Западной Вирджинии она доехала за два часа, причем вторая половина дороги шла постоянно в гору. Окрестности поражали обилием зелени и красотой. Однако, даже несмотря на высокогорье, воздух был раскаленным, и Кармен не раз порадовалась тому, что в снятой на время поездки машине исправно работает кондиционер.
По мере приближения к Ламару Кармен все чаще сверялась с каргой, лежавшей на соседнем сиденье. Вид окрестностей все больше склонял Кармен к мысли, что зря она вырядилась в свой легкомысленный зеленый шелковый костюмчик, когда собралась сюда ехать. Шоссе покинуло зону густых лесов и проходило теперь по бесконечным просторам полей. Дома были разбросаны довольно далеко от дорог и выглядели достаточно убого, казались маленькими, тесными, нуждающимися в ремонте и уходе. Ржавые железные решетки красовались на перилах крылечек, а гипсовые статуи фламинго, утят и стоявших на задних ножках, одетых в костюмы целующихся свинок украшали собою сады.
Наконец невдалеке показался и сам Ламар, почти неразличимый под зелеными куполами деревьев. И это называется городом? Тяжело вздохнув, Кармен продолжала вести машину мимо редко разбросанных домишек, мимо пасущихся коров и лошадей. По сравнению с Ламаром, Долину Розы можно было счесть блестящей столицей.
Наконец она доехала до места, где пересекались две узенькие улочки, а на углу был расположен магазин. Завернув на тесную автомобильную стоянку, Кармен остановилась возле старого газового насоса. Стоило ей выйти из машины, и тяжелый душный воздух навалился на нее совершенно беспощадно – чтобы хоть немного чувствовать себя полегче, она достала из сумочки заколку и стянула волосы в пучок на затылке. Неужели кто-то по своей воле захочет жить в этой духовке, подумала она. Хотя наверняка жители Ламара тоже диву дадутся, если узнают, что где-то по своей воле живут люди, у которых есть возможность лишь один раз в день спустить воду в туалете.
Ее глаза не сразу привыкли к ослепительному солнечному свету, а потом долго не могли освоиться в полутьме, царившей в магазине. Похоже, что Кармен была здесь единственным покупателем. По ту сторону прилавка сидел на табурете средних лет мужчина, читавший газету. Женщина, стоявшая возле полок, расставляла банки с суповыми концентратами Оба они обернулись в сторону вошедшей в магазин Кармен.
