Вильям Козлов - Волосы Вероники
Город исчез, растворился в бешено вращающемся лохматом снежном буране.
Тяжелый для меня разговор с дочерью состоялся на следующий день в воскресенье: в субботу Варя не ночевала дома. Часов в девять вечера она позвонила и сказала, что едет с девочками в Зеленогорск на базу отдыха. Не увидь я в машине Боровикова, поверил бы,— Варя меня никогда не обманывала, пожалуй, это была первая ее ложь. И вот мы сидим на кухне за столом. Варя в пушистом свитере и джинсах, подкрашенные губы вспухли, даже высокий воротник свитера и распущенные по плечам волосы не прикрывают фиолетовое пятно на шее возле уха.
Ходить вокруг и около не в моих привычках, да и Варя этого не любит. И я напрямик говорю:
— Ты обманула меня… Ты не была ни на какой базе отдыха.
— Была,— отвечает она.
— С девочками?
— С мужчиной, которого я люблю,— не моргнув, заявляет она.
— Я знаю этого мужчину, Варя, он подонок,— стараясь не повышать голос, говорю я.
— Если ты хочешь, чтобы я отвечала на твои вопросы, больше не называй его подонком,— отчеканивает она. Зеленоватые глаза ее округляются, на щеках появляются розовые пятна. Я еще ни разу не видел свою дочь в гневе. В любых ситуациях она обычно не утрачивала чувства юмора. Еще когда мы жили все вместе, ее мать жаловалась, что с Варей невозможно серьезно разговаривать, она все переводит в шутку. Кстати, в этом же она упрекала и меня.
Сегодня нам было не до шуток. Варя сняла с гвоздя старинного козла во фраке и стала внимательно его разглядывать. Длинные ресницы ее вздрагивали, на среднем пальце я увидел тоненькое золотое колечко с прозрачным камнем. Еще вчера его не было…
— Он подарил тебе кольцо?
— Ага,— не отрывая глаз от деревянного козлика, кивает она.
— Сними его.
— И не подумаю,— отвечает она.— Оно мне очень нравится.
— И кожаную сумку подарил он?
— Ты все знаешь,— чуть приметно улыбается она.
— Как ты могла все это взять у него? — вырывается у меня.
— Очень просто,— говорит она.— Он меня любит.
— Я в этом очень сомневаюсь,— саркастически улыбаюсь я.
— Ты его ненавидишь за то, то он когда-то был с твоей Олей? — Она смотрела на меня с явным сожалением.
Теперь я почувствовал, что моим щекам стало жарко: меньше всего я хотел, чтобы наш разговор оборачивался таким образом. Но как я мог объяснить этой влюбленной дурочке, что Боровиков действительно подонок? Я готов был поверить, что он сознательно задурил голову девчонке, чтобы устроить мне большую неприятность. Теперь может прыгать от радости, он своего добился!
Как можно спокойнее я постарался объяснить дочери, что совсем не в том причина моего отрицательного отношения к баскетболисту, просто мне пришлось несколько раз столкнуться с ним и он вел себя отвратительно. У меня сложилось впечатление, что у этого дылды ничего святого нет за душой…
— Позволь мне судить о том, какой он на самом деле,— прерывает меня Варя.— Да, Леня не золото, может пустить в ход кулаки, бывает груб, но у него есть и достоинства: он смелый, добрый, ничего не пожалеет для друга, если тот попал в беду… Ты знаешь, он товарищу по команде, который женился, принес на свадьбу на своих плечах холодильник «Минск»! Его любят друзья, а ты ведь не видел, как он забрасывает мячи в корзинку?..
— У него случайно нет нимба вокруг головы и крылышек на спине?
— Ты именно такого ангела с крылышками прочишь мне в мужья?
— Я желаю тебе добра.
— Почему же тогда мне неприятно тебя слушать?
— Ты слышишь только себя,— говорю я.
— Мы по-разному смотрим на жизнь…
— Не обобщай,— перебиваю я ее.
— Он лучше, чем ты о нем думаешь.
— Черт побери, почему именно он? — вырывается у меня.
— Положительные герои из сентиментальных романов мне никогда не нравились, было бы тебе известно,— резко отвечает она.— То, что было у Лени до меня, меня тоже ни капельки не волнует. Мало ли у кого что было. И потом он меня любит…
— Заблуждаешься,— вставляю я.
— По крайней мере, даже Оля говорит, что Леня еще ни к кому так хорошо не относился, как ко мне,— продолжает она.— Но если бы он позволил себе…
— Ты спала с ним? — перебиваю я.
— Папа!..— укоризненно смотрит она на меня. Деревянный козлик тоже поблескивает своими вставными радужными глазами.— Не стыдно тебе меня об этом спрашивать?
— Именно потому, что я па-па, и спрашиваю.
— А я по наивности полагала, что это мое личное дело,— Варя уже обрела свой насмешливый тон, во взгляде ее снисходительность.
Трудно быть отцом взрослой дочери! Ей-богу, с сыном мне куда легче было бы сейчас разговаривать.
— Ты Леню совсем не знаешь,— после продолжительной паузы говорит Варя.— Не тронул он меня, дорогой па-па… Хотя я и не оттолкнула бы его.
Я облегченно вздыхаю: у меня гора с плеч!
— Неужели это так важно для тебя? — смотрит она на меня с любопытством.— Тебе, наверное, приятнее было бы, чтобы я осталась старой девой?
— Тебе это не грозит,— говорю я. И тут она меня убивает наповал:
— При всем желании старой девой я не могу быть,— лицемерно вздыхает она.— Еще в девятом классе я потеряла невинность. Ты хочешь знать, как это случилось?
— Я, оказывается, совсем не знаю свою дочь,— вздыхаю я.
— Это случилось в Новый год сразу после вашего развода с мамой… Ты знаешь, мне тогда на все было наплевать, вот так сразу потерять отца и мать! Я хотела бросить школу и поступить на работу, зачем мне нужен был этот Киев? Какой-то Чеботаренко?
— Оставалась бы со мной,— говорю я.
— Я тебя тогда ненавидела… Ну что я понимала в ваших делах? Мама во всем обвиняла тебя…
— Я это знаю.
— Почему же ты мне ничего не сказал?
— Я и сейчас ничего не скажу плохого о твоей матери.
— А она о тебе не скажет ничего хорошего,— жестко произносит Варя.
— Это ее дело.
— Я очень сильно переживала все это…
— То, что сотворила большую глупость?
— Нет, ваш развод.
— Кто же он? Тот самый мотоциклист из вашего дома?
— Ты его не знаешь… Коля Парамонов, из десятого «А»… Ты даже побледнел! Не переживай, па, у нас ничего не получилось, и мы только разочаровались друг в друге.
— У меня нет слов,— сокрушенно говорю я.
— Ну и отлично! — смеется она.— Надоели мне эти дурацкие разговоры… Давай ужинать? Я приготовлю твои любимые сырники в сметане. Хочешь?..
Глава тринадцатая
Я отправился к нему пешком. Мне хотелось по дороге поразмыслить обо всем. Он жил на улице Дзержинского, неподалеку от ТЮЗа. Адрес мне сообщила Оля Журавлева. Сегодня тридцатое декабря, хороший же новогодний подарочек преподнесла мне дочь! Было морозно, под ногами поскрипывал снежок, небо над городом расчистилось, иногда в окна зданий ударял красноватый солнечный луч. Фонтанка замерзла, у каменных берегов в молчаливой неподвижности застыли вмерзшие в лед катера. На обитой досками рубке сидел нахохлившийся голубь и равнодушно смотрел на проносящиеся по мосту машины.
