Светлана Гольшанская - Северный путь. Часть 1
А вот с умиротворяющим образом выходило куда сложнее. Вожык не мог придумать, что поможет настроиться на добрый лад. Неожиданно Герда поняла, что тоже испытывает с этим затруднения.
- Надо понять, когда ты чувствуешь себя спокойно и уверенно. Мне, к примеру, нравится читать, ездить верхом, гулять по лесу - тогда меня совершенно ничего не беспокоит и не волнует. А что нравится тебе?
Вожык пожал плечами. В голову совсем ничего не шло - видно, последние события совсем его закрепостили, а у Герды никак не получалось до него достучаться. Нужно говорить, пока не найдется заветный ключик, открыться самой, чтобы открылся он. Последнее стало испытанием. Ведь она все время только и делала, что от всех закрывалась.
- Может, тебе раньше что-то нравилось, было время в твоей жизни, когда ты чувствовал себя спокойным и счастливым? Хотя бы такое, от которого сохранились хорошие воспоминания.
- Как у тебя после встречи с Охотником? - неожиданно спросил мальчик. - Ты прямо светилась, когда про него говорила - все это заметили. Потом еще долго обсуждали, любишь ты его или нет.
Герда почувствовала, как начинает краснеть то ли от смущения, то ли от злости. Какого демона им понадобилось обсуждать ее чувства при ребенке? И вообще, какое им дело, кого она любит?
- Нет, я имела в виду родителей, - поспешила сменить тему Герда. - Я очень любила своих родителей. Они всегда заботились обо мне, от всего защищали. Мне было хорошо с ними, спокойно. И хотя немного грустно вспоминать, потому что они умерли, и я даже могил их навестить не могу, но это светлая грусть. Она дает успокоение. Такие воспоминания у тебя есть?
Вожык задумался, а потом его лицо прояснилось, как будто на ум действительно пришло что-то хорошее.
- Мамины руки и голос. Странно, я не могу вспомнить ни ее лица, ни фигуры, ни одежды, а помню только руки, которые обнимали меня и гладили по голове. И голос, чистый и добрый, совсем как твой. Голос, который пел мне колыбельные, когда я не мог уснуть, который рассказывал сказки, когда мне было скучно. Голос, который до сих пор звучит во мне, стоит лишь прислушаться.
- Хорошо! Это именно то, что нам нужно, - обрадовалась Герда. - Обращайся к этому голосу каждый раз, когда тебе страшно, и все пройдет. Ты почувствуешь себя неуязвимым, потому что сильнее родительской любви во всем Мидгарде защиты нет.
Вожык слабо улыбнулся.
- Папа тоже меня любил, хотя не всегда показывал. Я помню, как прижался к его щеке на прощание, а она оказалась мокрой от слез. Ему было грустно меня отпускать, но я должен был уйти, потому что... - мальчик запнулся.
- Да, Вожык, говори, чего ты боишься.
- Огня, я боюсь своего дара. Да и не дар это вовсе, а проклятие. Вот у Ждана действительно дар - он удивительные вещи может делать, а меня все боятся. Я сам себя боюсь.
- Неправильно. Это как с лошадьми - их нельзя бояться, иначе они сразу поймут и не станут слушать. Чтобы научиться контролировать дар, ты должен перестать его бояться.
- Я не хочу. Я хочу, чтобы его не было, - упрямо отвечал Вожык.
- Но ведь это часть тебя, очень важная часть. Помнишь ту легенду про бога Вулкана? Так вот, я знаю ее продолжение.
Вожык подался вперед, ловя каждое слово.
- Когда Вулкан ушел из Подземного города и стал жить среди смертных, он женился на одной из них. От их союза родились дети с необыкновенным даром управлять огнем, который они использовали, чтобы бороться с демонами, самыми жуткими похождениями червоточин, которые крадут маленьких деток из колыбелек. И этот дар и его предназначение - защита невинных - передавался из поколения в поколение долгие века, пока не появился ты, Вожык.
- Я? - удивился мальчик.
- Да. Ведь ты потомок самого Вулкана, и должен использовать свой дар во благо. Но для этого нужно самую малость - перестать его бояться.
- Я попытаюсь, - тихо пообещал Вожык. - Но пусть он перестанет меня обжигать!
- Ты сам себя обжигаешь, - покачала головой Герда. - Возвращайся к остальным, я скоро приду.
Мальчик кивнул и побежал к лагерю. Герда повернулась к кустам. За ними явно кто-то прятался.
- Выходи, я знаю, что ты там, - позвала она.
Кусты зашелестели и, отряхивая снег, оттуда вышел Финист.
- Давно ты там стоял? - подозрительно спросила Герда.
- Достаточно, - он протяжно посмотрел на нее. - Красивая легенда. Где вычитала?
- Нигде, - пожала плечами Герда. - Только что придумала.
- Странно, мне она почему-то показалась знакомой. Хотя с чего бы? У меня на родине нет ни гор, ни вулканов.
- Наверное, у вас не про Вулкана, а про какого-нибудь степного бога рассказывают. История-то совершенно обычная, такие по всему Мидгарду можно встретить, я уверена. Зато она хорошо на чувство долга давит, и значимость свою помогает осознать. Потомок бога - это ведь не просто так.
- Знаешь, из тебя бы вышел отличный учитель. Уж точно лучше меня, - грустно усмехнулся Финист.
- Вряд ли, у меня ведь даже дара нет. Чтобы кого-то чему-то научить, нужно на себе прочувствовать и понять. Все, на что я способна - это сказки рассказывать.
- Но с Вожыком ты за пару дней добилась большего, чем я с Майли за все это время, несмотря на то, что болиголов ему давать перестала.
Герда опустила глаза:
- Я хочу попробовать другие способы. Нельзя опаивать его до бесконечности. Это подрывает здоровье и с даром справляться ничуть не помогает.
- Нам главное до Упсалы доехать, а как быть с пирокинетиком, пусть решает мастер-инспектор.
Герда совсем поникла.
- Скажи, что ты собираешься делать, когда закончится наше путешествие? - Финист взял ее за руки и посмотрел в глаза. Герда отвернулась.
- Еще не думала.
- Так давай придумаем вместе. Я собираюсь уйти из Компании - меня гнетет весь этот снобизм и высокомерие. Не хочу никому служить, мне нужна свобода - без нее я жить не смогу. Да и не думаю, что после всего меня станут удерживать. А вдвоем искать судьбу проще, чем одному.
- Финист! - со стороны лагеря к ним приближалась Майли. - Я сделала все, как ты сказал, но они не исчезли!
Финист закатил глаза, устало вздохнул и нехотя пошел к ней.
Через несколько дней выяснилось, что одной техники дыхания да хороших воспоминаний для того, чтобы держать пирокинез под контролем, недостаточно. Огонь рвался из Вожыка, словно застаивался внутри. Тогда Герда припомнила совет Ждана про физическую работу, которая должна поглотить лишнюю энергию, и решила научить Вожыка драться, хотя сама почти забыла, как махать палкой - Финист с ней практически не занимался в последнее время. Но для десятилетнего мальчика ее скудных знаний должно было хватить.
По утрам перед завтраком они совершали долгие пробежки вокруг лагеря, во время дневных стоянок выполняли упражнения, которые показывал Финист давным-давно, а вечером дрались на палках. Выходило не слишком хорошо - часто Герда ощущала, как ей не хватает опыта и ума, чтобы подсказать Вожыку даже самое необходимое. Самой хотелось, чтобы кто-нибудь помог, но Финист был слишком занят с учениками, а Шквал появлялся лишь ночью - молча ложился рядом и смотрел на нее, пока она засыпала.
С приближением середины зимы дорога, идущая по горным отрогам, стала совсем тяжелой. В день путники проходили гораздо меньше, чем планировал Финист, а срок поджимал. Когда до Йольтайда оставался всего один день, они добрались до высокого горного хребта, который закрывал от них побережье Западного океана и конечную цель их путешествия - Упсалу. На то, чтобы перевалить через него, ушло бы не меньше недели. И еще день идти по плато до города. Начиналась метель с туманом. В горах в такую погоду могло случиться все, что угодно. Нужно было переждать у подножия.
Когда они разбивали лагерь, Финист раздраженно бродил взад-вперед, с ненавистью глядя на покрытую снегом громадину. Вид у их предводителя был крайне суровый: щеки впали, под глазами красовались темные круги, всклокоченные волосы стояли дыбом. Герде стало его нестерпимо жалко. Она все время думала над его словами. Неужели он бросит Стражей ради нее? Какое будущее ждет их вместе? И как же Майли? Не будет ли ей больно потерять Финиста? Ведь Герда слишком хорошо знала, что такое потерять любимого.
- Мы никогда не перевалим через этот хребет. Скорее шеи себе свернем, - подлил масла в огонь Ждан.
Герду всегда забавляла его шутовская манера, но сейчас очень хотелось стукнуть его чем-нибудь тяжелым. Разве Ждан не видит, что всем и так плохо? Тот, кажется, сам это понял и понурился. Над лагерем повисло мрачное молчание, нарушаемое лишь воем метели.
Герда достала дневник Лайсве. Если она шла той же дорогой, то должна была перевалить через этот хребет и в книжке могла сохраниться запись об этом.
- Мы могли бы попробовать пройти низом, - неожиданно предложила Герда, найдя нужную страницу в дневнике. - Где-то здесь должен быть вход в пещеру Истины, которая пронизывает хребет насквозь. Через нее можно быстро и безопасно попасть на другую сторону.
