Джеффри Арчер - Дети судьбы
В полдень он пошёл на кухню, открыл банку мясных консервов и высыпал их на сковородку, добавил масла и два яйца и подождал, пока это всё не зажарилось.
Пообедав, он напечатал список финансовых учреждений, с которыми имел дело за прошлый год, и сел им звонить. Он начал с банка, откуда ему позвонили всего несколько дней назад.
— О, привет, Нат! Мы в минувшую пятницу взяли человека на это место.
— Добрый день, Нат! Это — интересное предложение; дай мне пару дней подумать, и я тебе позвоню.
— А, здравствуйте, мистер Картрайт, рад вас слышать, но…
Закончив звонки по своему списку, Нат положил трубку. На него явно не было спроса. Он проверил свой текущий счёт. На нём всё ещё была изрядная сумма, но надолго ли её хватит? Он посмотрел на картину маслом, висящую над столом. «Обнажённая, откинувшаяся назад» Камуана.[49] Интересно, скоро ли ему придётся вернуть одну из своих любовниц галерейному деляге?
Зазвонил телефон. Неужели кто-то из них передумал и перезвонил ему? Нат поднял трубку и услышал знакомый голос.
— Извините меня, мистер Рассел, — сказал Нат. — Я должен был позвонить вам раньше.
* * *После того как Логан ушёл из фирмы, Флетчер чувствовал себя одиноким, к тому же, чуть ли не каждый день Эллиот старался под него подкопаться. Так что когда утром в понедельник его вызвал к себе Билл Александер, Флетчер почувствовал, что это не будет дружеская беседа.
Перед этим в воскресенье Флетчер рассказал Энни за обедом, что произошло за последние несколько дней, пытаясь ничего не преувеличить. Энни выслушала его молча и сказала:
— Если ты не расскажешь мистеру Александеру правду о его племяннике, вы оба об этом когда-нибудь пожалеете.
— Это не так-то просто.
— Правда никогда не бывает простой, — сказала Энни. — С Логаном поступили безобразно, и если бы не ты, он, небось, никогда не нашёл бы другой работы. Ты зря не рассказал мистеру Александеру об Эллиоте сразу после собрания; это показало Эллиоту, что он может безнаказанно под тебя подкапываться.
— А если Билл Александер и меня уволит?
— Значит, это — такая фирма, в которую ты с самого начала не должен был поступить на работу, Флетчер Давенпорт, а ты — определённо не тот человек, за которого я выходила замуж.
* * *Когда Флетчер пришёл к мистеру Александеру за несколько минут до девяти часов, миссис Таунсенд сразу же провела его в кабинет.
— Садитесь, — сказал Билл Александер, указывая Флетчеру на стул рядом со своим письменным столом; никаких «рад вас видеть», просто «садитесь»; никаких «как Энни и Люси?», просто «садитесь». Это утвердило Флетчера в убеждении, что Энни права и он не должен бояться сказать правду.
— Флетчер, когда два года назад вы поступили на работу в фирму «Александер, Дюпон и Белл», я возлагал на вас большие надежды, и в свой первый год работы вы более чем оправдали мои ожидания. Все мы с удовольствием вспоминаем случай с компанией «Хиггс и Данлоп». Но в последнее время вы не выказывали подобной инициативности. — Флетчер удивился: он недавно читал свою характеристику, написанную Маттом Канлиффом, и у него в мозгу всплыло слово «образцовый». — Я думаю, мы имеем право ожидать от своих сотрудников высшего уровня преданности в юридической профессии, — продолжал Билл Александер; Флетчер молчал, не понимая, в каком преступлении его обвиняют. — До моего сведения было доведено, что вы тоже были в баре вместе с Фицджеральдом в тот вечер, когда он выпивал со своим так называемым другом.
— Это довёл до вашего сведения, конечно, Билл Эллиот, — сказал Флетчер. — Но его роль в этом деле была далеко не бескорыстной.
— Что вы имеете в виду?
— Просто сообщение мистера Эллиота было полностью основано на своекорыстных интересах, и как человек проницательный, вы это, конечно, уже поняли.
— Проницательный? — спросил Александер. — Не нужно быть проницательным, чтобы оценить ваше пребывание в обществе фицджеральдовского друга. — Он снова подчеркнул это слово.
— Я не общался с фицджеральдовским другом, как, без сомнения, мистер Эллиот вам сообщил, если он не хотел, чтобы вы знали только полуправду. Я отправился в Риджвуд.
— Но Ралф сказал мне, что вы потом вернулись.
— Да, я вернулся, и, как хороший доносчик, ваш племянник должен был вам сообщить, что я вернулся, чтобы забрать свой шарф, который до того выпал из рукава моего пальто.
— Нет, этого он мне не сообщил, — сказал Александер.
— Именно это я имел в виду, говоря, что он сообщил вам лишь полуправду.
— Итак, вы не общались с фицджеральдовским другом?
— Нет, не общался, — сказал Флетчер, — но только потому, что я спешил, и мне было некогда с ним пообщаться.
— Так вы могли бы с ним общаться?
— Да, мог бы.
— Даже зная, что Логан гомосексуалист?
— Я этого не знал, и это меня не интересовало.
— Вас это не интересовало?
— Нет, я считал, что мне нет дела до личной жизни Логана.
— Но фирме до этого есть дело, и поэтому я должен затронуть более важный аспект. Известно ли вам, что Логан Фицджеральд поступил на работу в фирму, в которой работает ваш шурин?
— Да, известно, — ответил Флетчер. — Я сказал мистеру Гейтсу, что Логан будет искать работу, и им повезёт, если они наймут человека такого уровня.
— Едва ли это было разумно с вашей стороны, — сказал Билл Александер.
— Когда речь идёт о моём друге, я ставлю справедливость выше своих личных интересов.
— И даже выше интересов фирмы?
— Да, если это нравственно и порядочно. Так меня учил профессор Абрахамс.
— Не играйте словами, мистер Давенпорт.
— Почему нет? Ведь вы сейчас играли словами со мной, мистер Александер.
Лицо старшего партнёра налилось кровью.
— Вы должны понимать, что я сейчас же могу вас уволить из фирмы.
— Если два человека уйдут из фирмы в течение одной недели, это потребует от вас некоторых объяснений, мистер Александер.
— Вы мне угрожаете?
— Нет, я думаю, что скорее вы мне угрожаете.
— Возможно, мне не так просто будет от вас избавиться, мистер Давенпорт, но я могу сделать так, что вы никогда не станете партнёром, пока я — член фирмы. А теперь убирайтесь.
Вставая, чтобы уйти, Флетчер вспомнил слова Энни: «Значит, это — такая фирма, в которую ты с самого начала не должен был поступать на работу».
Когда он вернулся к себе в кабинет, зазвонил телефон. Он поднял трубку, готовый подать заявление об уходе. Но это был Джимми.
