Татьяна Соломатина - Девять месяцев, или «Комедия женских положений»
Узнав в кабинете «главаря», что жалованье в первые два месяца – именно таковой продолжительности предполагался испытательный срок – «присс-корб-но мала» – триста долларов, Пичугина чуть не завопила от счастья. Да это же целое состояние! Можно найти пристойное жилище за сто пятьдесят (тогда ещё было можно), на пятьдесят питаться и стольник отправлять «твоим маме, Светке и Алёшке».
Чем эта авантюра закончилась – вам уже известно. Кроме компьютера, освоенного во всех тонкостях, включая программы баз данных, в рекордно короткие сроки, Лариса за счёт фирмы получила права и авто, принадлежащее фирме, в личное пользование. До того на встречи её возил водитель. Зарплата её выросла во много раз. В разы... Она снимала квартирку, чистенькую, отремонтированную, в приличном районе, хорошо одевалась, отменно питалась, делала маникюры-педикюры-причёски, потому что общение с людьми предполагало пристойный внешний вид, демонстрацию ухоженности. Работала, как ломовая лошадь, и регулярно отсылала деньги маме и Светке. Алёшка оказался толковым парнем, несмотря на пиво и юношеские бунты, и к настоящему моменту уже заканчивал университет. У него всё было в порядке. Во время учёбы он работал – и даже успел жениться на потомственной горожанке. По любви, по любви, а не из-за прописки, поднимите забрало. Жениться и заделать жизнерадостного здорового карапуза. Светка хотела красивой жизни, но учиться не хотела. Потому работала всё в том же универмаге, где прежде посреди драповых пальто и резиновых сапог восседала их мать. Теперь интерьер и товар были значительно богаче и разнообразнее и Светку вполне своей красивостью удовлетворяли. В последнее время сестричка стала добрее и благостнее, как и положено любой беременной. Да-да, глупая Светка понесла неизвестно от кого и, кажется, далеко не отходя не то от кассы, не то от старой скамейки покосившегося бревенчатого дома. «Продолжатель династии! – беззлобно хохотали старшая сестра с младшим братом. – Прокормим!»
Вам не кажется, что в общем и целом успешной истории о покорении Ларисой Александровной Пичугиной собственной судьбы и огней большого города чего-то не хватает? Вот и мне так показалось.
Отпраздновав своё тридцатилетие в гордом одиночестве (не потому, что некого пригласить, а потому, что так уж ею и было запланировано), она поняла, что ей не хватает семьи. Своей семьи. Мужа и троих детей. Она достала из хорошей сумки брендированный фирменный ежедневник для «комсостава» и, открыв его на завтрашней страничке, написала:
1. План на тридцать первый год: выйти замуж, родить первого ребёнка. Мальчика.
2. Перспективный план: в течение последующих двух лет родить ещё двоих. Девочку и потом ещё одного мальчика.
После чего, уверенно и спокойно чокнувшись с бутылкой дорогого шампанского, произнесла:
– За вас, Лариса Александровна Орлова!
С чего бы вдруг Пичугина назвала себя Орловой? С ума она, что ли, сошла? На неё это не похоже. К тому же раньше не сошла, теперь-то уж чего сходить? Или магия это офисная? Модный ныне... как его?.. ну, трусы на лампу вешать, чтобы на вас богатство обрушилось... Ранее ошибочно считали, что для этого надо хорошо соображать и много работать, а нынче доказано, что всё дело в трусах, надетых на лампу. Симорон, вот! «Симорон» это называется, а трусы надевать и прочее «колдунство» творить называется – «симоронить». Отложите эту книгу раскрытыми страницами вниз и срочно наденьте на лампу трусы! Свои, конечно же. Трусы мужа, даже если он у вас есть, не надо одевать на лампу. Во-первых, это не так пикантно, во-вторых, вы же хотите, чтобы богатство обрушилось на вас, а не на вашего мужа. Нет, нет и нет. Наша Лариса Александровна была для подобного слишком прагматична. Может, и не была бы, будь её дорога немного покомфортнее. Это ведь только при прочтении текста создаётся впечатление: «Veni, vidi, vici». Для тех же, кто понимает, какой тяжкий труд стоит между нищей девчонкой, пришедшей в офис на собеседование с двумя козлами, и тридцатилетней леди на топовой позиции, могущей обеспечить себе вполне достойное, по-настоящему средне классовое бытие, яснее ясного, что никаких «Пришёл, увидел, победил!» не было. Не бывает. И не будет. Полагаю, что и Цезарь, сообщая о победе над Фарнаком, сыном Митридата, при Целе в 47 году до Р. Х., лукаво кокетничал. А Лариса Пичугина – не Цезарь, а простая наша современница-соотечественница и вовсе не по кипарисовой аллее вприпрыжку неслась, овеваемая южным ветерком. А пёрла по бурелому далеко не самого человечного и уютного из мегаполисов. Так что если и была в ней прежде вера, что звуками шаманского бубна, магическими письменами или запусканием веночков на Ивана Купалу можно привлечь сокола ясноглазого или какого-нибудь редкого царя пернатых, занесённого в Красную книгу, то давно сплыла. Лариса Александровна Пичугина в силу выработавшейся за последние пять лет привычки просто записала пункты бизнес-плана, стратегическим направлением которого являлась разработка проекта «Олег Орлов».
Олег не был олигархическим чиновником, подмигнувшим ей на одной из корпоративных вечеринок по случаю открытия новой больницы, стоившей государству тридцати с гаком миллионов евро. Конечно же, реальная стоимость больницы была куда ниже, но бумага всё стерпит, аудит всё съест, а что не съест – тем ни разу не подавится. Реставрация двухэтажного бревенчатого здания и приведение газона в божеский вид тоже не может стоить шесть миллионов долларов. Не может! Но стоит. Если бревенчатое здание именуется в официальных документах «домом-музеем» какого-нибудь великого русского писателя, например. А на что потом хатку в Сардинии купил министр не то строительства, не то культуры, не то культурного строительства – это народонаселению знать не обязательно, а то у народонаселения начнётся несварение желудка, и оно, народонаселение, перестанет с должным пиететом относиться... Нет, увы, не к министрам. А к памятникам.
Вернёмся к Ларисе и Олегу. Ларисе не нужен был потёртый боевой конь с большими деньгами. Потому что она успела понять, что подобные товарищи, как правило, уже имеют жён, детей и кучу других проблем. И к тому же жадны, как Плюшкин. Её приятельница – из недавних – была замужем за очень богатым дядей, проживала в особняке, но когда речь зашла о необходимости срочной операции на сосудах глазного дна, дядя всё выбил бесплатно. Чуть ли не благотворительный фонд оплачивал его супруге всё лечение. Не говоря уже о том, что, помимо видимых миру тряпок и сумок, держал он супружницу в чёрном теле, при этом нимало не экономя на девицах «из сопровождения». Нет, спасибо, не надо. «Отработанный материал» эффективного менеджера мало интересует. Кроме того, Ларису, как человека, любившего подготовить любую презентацию, любое предложение и любое обоснование безупречно, интересовал такой немаловажный в данном случае аспект, как чувство (далее в договоре именуемое «Любовью»... Извините, автор не удержался от мелкого ехидства.).
