Джоди Пиколт - Обещание
Гас фыркнула.
— Джеймс, это уже произошло. И сейчас происходит. Что бы ты ни говорил — или просто молчал — ты не можешь просто отмахнуться от этого в надежде, что все уладится само собой.
Она уже почти спустилась вниз, когда услышала голос мужа, такой тихий, что ей показалось, в нем выплеснулась вся его боль.
— Не могу, — ответил он. — Но ты не можешь запретить мне попытаться.
Одной из многих вещей, которым Селена Дамаскус научилась за десять лет работы частным детективом, было то, что случайностей в этом мире не бывает. Часто случайности тщательно спланированы, просчитаны и организованы в пользу одной из сторон — все, разумеется, под покровом воли случая.
Любому желающему она могла бы ответить: нет никакого колдовства в работе детектива, требуется только здравый смысл и умение разговорить собеседника. С этой целью она разработала целую систему навыков, направленных на то, чтобы получить как можно больше информации за минимальное время. Она не чуралась пользоваться своим обаянием, своим телом, своим умом, чтобы проникнуть за закрытые двери, и если уж проникала внутрь, то не уходила, черт возьми, без чего-то стоящего в клювике.
В тот день, когда Селена запланировала встретиться с Майклом Голдом, она проснулась в четыре часа утра. Надела джинсы и белую футболку и стала поджидать в своей машине на проселочной дороге, примыкающей к Лесной ложбине, пока в начале шестого от дома Голдов не отъедет грузовичок Майкла. Разумеется, к настоящему моменту Селена уже знала, что у Майкла собственная ветеринарная практика и занимается он в основном крупными животными. Знала, что он водит полноприводную «тойоту». Знала, что когда он останавливается выпить кофе по дороге к первому пациенту, то добавляет в напиток молоко, но не кладет сахар.
Селена незаметно тронулась за грузовичком Майкла — задача непростая, поскольку в столь ранний час машин на дороге не было. Когда он свернул к ферме «Семь акров», она проехала мимо, остановила машину метрах в восьмистах дальше по дороге и поспешила назад, на сладкий запах сена и лошадей, к видневшемуся вдали полю.
Селена несколько дней следила за Майклом и узнала, что он начинает рабочий день на конюшне, смотрит, как обстоят дела в целом, а не только осматривает больное животное. Сегодня утром сюда вызвали и кузнеца — невиданная удача, поскольку крепкий мужчина, выстукивающий подкову, решит, что она помощница ветеринара, а ветеринар подумает, что она помогает кузнецу. Она улыбалась всем встречным — тут жизнь так и кипит, в такую-то рань! — и обнаружила Майкла в одном из загонов, склонившегося над передней ногой гнедой кобылицы.
Услышав шаги, Майкл опустил копыто на солому.
— Не вижу никаких следов нагноения, Генри, — бросил он через плечо. — Ох! — Он поднялся и отряхнул руки. — Простите, я принял вас за Генри.
Селена покачала головой.
— Ничего страшного. Вам помочь?
— Сам справлюсь. Вы Генри случайно не видели?
— Нет, — честно ответила она. — Но если увижу, скажу, чтобы подошел к вам.
И прежде чем он успел что-нибудь спросить, исчезла в конюшне.
Она намеренно избегала Майкла целый час, пока он не попрощался за руку с мужчиной, который вывел из конюшни гнедую лошадь, и не направился к своей машине. Она остановилась у забора рядом с его грузовиком и улыбнулась, когда он помахал рукой и начал складывать свои инструменты.
— Вы доктор Голд? — спросила Селена.
— Да, — ответил Майкл, — но только в официальных документах. Пациенты зовут меня Майкл.
— Трудно представить, чтобы ваши пациенты вообще могли изъясняться человеческим языком, — пошутила Селена.
Майкл засмеялся.
— Ладно, тогда их хозяева.
— У вас есть минутка, чтобы поговорить? — продолжала Селена.
— Разумеется. Речь пойдет об одной из лошадей на ферме?
— Честно признаться, — сказала Селена, — речь пойдет о Кристофере Харте.
Майкл побледнел, и она заметила испуг на его лице, который он попытался скрыть.
— Вы журналистка? — наконец спросил он.
— Я детектив, — призналась Селена. — Меня наняла защита.
Майкл хмыкнул.
— Неужели вы думали, что я захочу с вами разговаривать?
Он протиснулся мимо нее, открыл дверцу грузовичка и запрыгнул внутрь.
— Нет, не думала, что захотите! — выкрикнула Селена. — Я просто подумала, что вам это необходимо.
Он опустил стекло, поскольку дверцу уже захлопнул.
— Что вы имеете в виду?
Она пожала плечами.
— Я наблюдала за тем, как вы работаете. И мне трудно представить, что человек, который преодолевает такие расстояния, чтобы спасти жизнь животного, захочет намеренно сломать жизнь человеку. — Она помолчала, следя за сменой эмоций на лице Майкла. — Понимаете, именно это может произойти.
Майкл Голд, играя желваками, посмотрел на Селену. Она положила руку ему на плечо.
— То, что произошло с вашей дочерью, ужасно и трагично. Никто со стороны защиты не приуменьшает вашу потерю.
— Не думаю, что я тот человек, к которому вам стоило обратиться, — сказал Майкл.
— Ошибаетесь, — возразила Селена. — Вы именно тот, с кем я должна была поговорить. Я хочу задать вам, отцу Эмили, вопрос: захотела бы ваша дочь, чтобы Крис принимал участие в этом шоу? Поверила бы она, что он мог ее убить?
Майкл провел большим пальцем по кромке руля.
— Мисс…
— Дамаскус. Селена Дамаскус.
— Лучше просто Селена, — заключил он. — А не выпить ли нам по чашечке кофе?
Закусочная, куда ее повез Майкл, больше напоминала придорожное кафе: здесь было битком здоровяков в красных фланелевых бейсболках, измазанных сажей. Их железные кони выстроились на парковке, словно длинные клавиши ксилофона.
— Тут не до кулинарных изысков, — заметил Майкл, извиняясь, и прошел в кабинку в глубине ресторана.
Он, как показалось Селене, нервно теребил солонку с перечницей в ожидании, пока официантка принесет две белые керамические чашки, наполненные горячим кофе.
— Осторожно, — предупредил он, когда Селена поднесла чашку к губам, — очень горячий!
Селена сделала малюсенький глоток и поморщилась.
— И едкий, как электролит, — заметила она. Поставила чашку и положила ладони на стол, по обе стороны блокнота и ручки. — Так как?
Майкл глубоко вздохнул.
— Я должен знать, — сказал он, — наш разговор не записывается?
— Я же вам говорила, доктор Голд. Я не журналистка. У меня нет диктофона.
Он, казалось, удивился.
— Тогда зачем вам со мной говорить?
— Потому что назначен суд, — негромко произнесла Селена. — Для нас очень важно знать, что вы собираетесь говорить в суде.
