Анатолий Приставкин - Ночевала тучка золотая
— Нет.
— Ты Сашка, да?
— Нет.
— А где… другой?
Колька посмотрел на ноги Регины Петровны и вздохнул.
— Ну, садись! Садись! — сказала Регина Петровна и сама села. Колька присел на кончик стула. Но присел так, чтобы можно было в случае чего вскочить и убежать.
— Я ведь вас искала! — Регина Петровна достала папироску и стала ее закуривать. Руки ее дрожали. Колька посмотрел на ее руки и отвел глаза.
— Меня тогда увез Демьян… Иваныч, — продолжала Регина Петровна и глубоко затянулась. — Он приехал на телеге, говорит, ребята пропали. А нам, говорит, надо бежать, чечены в долину прорвались. Мы мужичков положили на телегу, они у меня оба расхворались после дня рождения, и скорей на станцию… На поезд… А потом я пришла в себя, хотела вернуться, но Демьян Иваныч меня не пустил. Там бои, сказал. Там давно никого нет… И вдруг тебя нашли… Кстати, что там за мальчик? — спросила Регина Петровна и кивнула на дверь. — Твой новый дружок? Мне кажется, я его видела…
— Не знаю, — сказал Колька.
Регина Петровна нахмурилась. Лицо у нее потемнело.
— Так и будешь со мной разговаривать? Да?
В это время вернулась Ольга Христофоровна. Медленно прошла к своему столу, спросила, тяжело дыша:
— Ну? Поговорили?
— Да, спасибо, — торопливо произнесла Регина Петровна. — Я к вам, если можно, еще зайду?
— Не очень тяните, — сказала заведующая и посмотрела на Кольку.
— А что? Есть разнарядки?
Заведующая промычала что-то неопределенное. Потом наклонилась к уху Регины Петровны и что-то прошептала.
Регина Петровна удивленно спросила:
— А он откуда?
Заведующая пожала плечами.
— Вот приедут, разберутся. Оттого и держат, и не отсылают.
— Ладно, — сказала Регина Петровна. — Я на днях приду… Ну, до свидания, Коля?
Колька поднял голову. Впервые посмотрел ей в глаза. Так посмотрел, что она не выдержала, отшатнулась. А он не спеша повернулся и пошел к двери.
Уже за своей спиной услышал, заведующая произнесла:
— Это еще цветочки… Вы бы других видели!
32
За несколько дней до Нового, сорок пятого года уже и елку в классной комнате поставили, и самодеятельность готовили, приехали двое на машине — военный и штатский и тут же торопливо объявили:
— Кузьминых срочно в канцелярию!
Ребята сидели возле кровати Мусы, который вдруг затемпературил, и развлекали его. Балбек рассказывал свои легенды про батыров. Все они у него были одинаковые: батыр вырастает и побеждает врагов, и народ становится свободным.
А тут позвали Кузьменышей, да как-то неестественно громко, как на пожар. Но у дверей Кольку задержали, а Алхузура увели одного. Колька начал стучать в дверь и орать, да так сильно, что дверь отворилась, и мужской голос произнес:
— Ну, пусть войдет! Это даже к лучшему, что оба!
Колька влетел в комнату и увидел, что Алхузур сидит на стуле прямо посреди комнаты, перед ним военный, а другой, штатский, стоит у окна. А этот, лысый, в очках, в блестящих высоких сапогах и с папкой, и говорит, и говорит. Что он говорит, Колька сперва не понял. Потом сообразил, что он пересказывает Алхузуру историю самого Кольки. Откуда только узнал… Оттого и лысый, как Демьян. Лысые ушлые, Сашка говорил. Военный спросил:
— А где вы встретились? Ты и Николай? Вы встретились в Березовской?
Алхузур молчал. Военный повернулся к Кольке, вкрадчиво спросил:
— Ты-то помнишь, где вы познакомились? Я от твоего приятеля не могу добиться.
— Он не приятель. Он мой брат.
— Какой брат? — оживился военный. — Названый?
— Он мой родной брат, — повторил Колька.
— Так уж родной? — насмешливо повторил военный.
— Да.
— Как же его зовут?
— Сашка.
— Это он — Сашка? Да ты посмотри! — И военный сверху двумя пальцами взял Алхузура за виски и силой повернул лицом к Кольке. — Он же черный! А ты светлый! Какие же вы братья?
— Настоящие, — сказал Колька.
Военный шепнул Ольге Христофоровне, и та вышла.
Он продолжал ходить, вышагивал, поскрипывая сапогами, по комнате и будто с разных сторон оглядывал Алхузура. На Кольку он не обращал внимания.
А штатский молчал. Он все время молчал. Его вроде бы и не было.
Вдруг вошла вместе с Ольгой Христофоровной Регина Петровна.
— Садитесь, — предложил, будто приказал, ей военный. — Вы были воспитательницей в колонии под Березовской?
— Да, — тихо ответила Регина Петровна и посмотрела на Кольку. Какой-то жалкий, просящий был у нее на этот раз взгляд.
— Вы помните братьев Кузьминых, которые жили там?
Регина Петровна кивнула.
— Хорошо помните? — спросил военный и сердито посмотрел на Регину Петровну.
— Да. Помню, — отвечала она.
— Вот посмотрите… Вы их узнаете? — И военный повел рукой в сторону Алхузура. Колька стоял сбоку.
— Да, — едва слышно произнесла Регина Петровна.
— Это кто? — И военный ткнул пальцем в сторону Кольки.
Регина Петровна помолчала, назвала:
— Кажется… Это Коля.
— Ага, — кивнул удовлетворенно военный. — А это? — И указал на Алхузура.
Регина Петровна продолжала смотреть на Кольку.
— Я думаю… — начала она и запнулась.
— Вы думаете? Или вы знаете?
Регина Петровна молчала.
— Но я вас слушаю! Слушаю! — громко проговорил военный и многозначительно посмотрел на штатского. Тот никак не реагировал.
— Это… Саша… — слабым голосом произнесла Регина Петровна.
— Вы уверены, что он именно Саша, его брат?
Регина Петровна едва кивнула.
— Вы хорошо подумали, отвечая на мой вопрос? — Военный прошел за спину Регины Петровны и теперь разговаривал с ней, как бы обращаясь к ее затылку. Регина Петровна, испугавшись, рывком обернулась к нему.
— Что? — спросила она, и тут же повторила, чуть суетливо: — Да. Ну, конечно, уверена. Их, правда, было много, и я их сперва путала…
— Значит, можно предположить, что вы и сейчас способны спутать? — нависая над головой Регины Петровны, настаивал военный. Даже Колька устал от его прямолинейно-твердого тона. Будто их всех, допрашиваемых здесь, перепиливали одной тупой пилой.
Регина Петровна вздохнула. Ей, наверное, очень хотелось курить.
— Нет, я думаю, что я…
— Опять думаете! А вы не думайте! — посоветовал вдруг, усмехнувшись, военный. — Вы же воспитательница, да? И небось учили детишек не лгать? А как же вы теперь — да еще при них! — лжете?
— Я не лгу, — как провинившаяся школьница произнесла, потупясь, Регина Петровна.
— Вот и отлично! — произнес военный и сделал несколько шагов по комнате. — Так вы говорите, что способны спутать детей, и поэтому вы не уверены, что здесь, перед вами, братья? Я вас правильно понял?
