Дуглас Кеннеди - Испытание правдой
Он замолчал, крепко закусив губу.
— Как сказал мне Лиари, этот сценарий далеко не нов: женатый мужчина заставляет замолчать свою любовницу, когда та начинает угрожать его семье. Но их беспокоят показания продавца из круглосуточного супермаркета на Козвей-стрит возле Северного вокзала. Именно там было произведено первое снятие наличных из банкомата — хотя парень и не может припомнить подробности, он божится, что не видел женщину, которая пользовалась их банкоматом в то время, когда банк зафиксировал снятие средств со счета.
— Они показывали ему фотографию Маккуина? — спросила я.
— Конечно. Парень не смог сказать точно, он это был или нет.
— Разве у банкоматов не установлены камеры видеонаблюдения?
— Да, но только не в забегаловках. И к сожалению, оба раза деньги снимали именно в таких местах.
— Козвей-стрит — это ведь недалеко отсюда?
— Полминуты ходьбы от отеля. Я зашел в этот магазин, когда возвращался. Показал продавщице фотографию Лиззи. Она никогда ее не видела, но в тот вечер, когда были сняты деньги, она как раз работала в подсобке. Я походил по округе, поговорил с людьми, из тех, что болтаются возле Северного вокзала. Никто не узнал ее, хотя каждый разбомбил меня на пару баксов.
— Зачем такому богатому доктору, как Маккуин, снимать в банкомате деньги по кредитке Лиззи?
— Этот же вопрос я задал Лиари. Он сказал, что, возможно, Маккуин пытался направить полицию по ложному следу, хотел, чтобы все поверили, будто Лиззи еще жива, раз снимает деньги…
— Логично. Они еще не расспрашивали Маккуина об этом?
— Про банкоматы они не упоминали. Они хотят подождать, будет ли еще одно снятие наличных, и, возможно, на этот раз им удастся отследить владельца карты. Вдруг он воспользуется банкоматом с встроенной видеокамерой?
— Маккуин слишком умен и не допустит такого промаха.
— Они пока еще не уверены в том, что это Маккуин, и, хотя он находится под наблюдением, его пока не ставили в известность о том, что он подозреваемый, иначе он может занервничать и попытаться бежать.
Лиззи убита? Нет, я не могла с этим согласиться, не могла в это поверить. При всей моей ненависти к Маккуину. Я помнила его досаду и злость во время нашего телефонного разговора. Если бы он убил Лиззи, то наверняка вел бы себя более сдержанно, не был бы таким многословным. Но возможно, он изображал, ярость, чтобы усыпить мою бдительность, отвести от себя подозрения. В конце концов, если ему удалось убедить полицию в том, что в последний раз он видел Лиззи в баре отеля «Фор Сизенс», когда у нее сорвало крышу, с чего вдруг им связывать его с исчезновением?
Я озвучила свою версию Дэну. Он пожал плечами и сказал, что Лиари придерживается такого же мнения. Теперь детектив хотел встретиться со мной, чтобы услышать из моих уст подробности того телефонного разговора с Маккуином, да и вообще побеседовать и со мной, и с моим отцом.
— Он полагает, что кто-то из вас мог бы вспомнить что-то, на ваш взгляд, несущественное, но для него очень важное. Он предложил встретиться завтра, в половине десятого утра.
— Хорошо, я готова.
— Он хороший парень. Между тем он сообщил мне еще одну неприятную новость. Какой-то журналист из «Бостон глоб» ведет собственное расследование, и, хотя Лиари удалось приостановить публикацию его статьи, это вопрос дней. Материал все-таки напечатают, и тогда…
О, я могла представить, что из этого получится. История была с богатой интригой, как раз для таблоидов: богатый, респектабельный доктор; хорошо образованная, успешная молодая женщина; тайная сексуальная связь; прерванная беременность; лживые обещания совместного будущего; преследование со стороны отвергнутой любовницы; крупный скандал в присутствии жены доктора и его детей; и — самое эффектное — исчезновение де-вушки. Возможно ли, что это убийство? Мог ли знаменитый дерматолог (они с радостью уцепятся за то, что он дерматолог, да еще с собственным телешоу) в приступе неконтролируемой ярости…
Перед глазами возникло любительское фото моей бедной девочки, выставленное напоказ на странице «Геральд» с подписью: «У молодой яппи Элизабет Бакэн было все… кроме звездного доктора ее мечты».
— Дэн, как ты думаешь, он убил ее? И не говори «нет» только для того, чтобы меня успокоить. По-твоему, он мог зайти так далеко?
— Нет, я так не думаю. Какой смысл ему было убивать? К тому же Лиари говорит, что Маккуин может по минутам отчитаться о своем местонахождении после исчезновения Лиззи.
— Тогда почему он подозревает Маккуина?
— Потому что он коп, и, насколько я понимаю, копы никогда никого не исключают из числа подозреваемых, пока не собраны доказательства обратного… к тому же если он ищет человека, заинтересованного в исчезновении Лиззи, то Маккуин — идеальная кандидатура.
— Мы должны позвонить Джеффу, — сказала я.
— Мне тоже приходила в голову эта мысль, тем более что эта история вот-вот появится в газетах. Если он узнает обо всем из вторых рук…
Да, он рассвирепеет, подумала я. И будет совершенно прав. Потому что Джефф уж точно должен был одним из первых узнать о том, что произошло с его сестрой.
— Если хочешь, я позвоню ему, — предложил Дэн.
— Нет, я сама.
На самом деле мне вовсе не хотелось звонить Джеффу, потому что я, как и Дэн, в глубине души побаивалась его. Я боялась его злости, его назидательных интонаций. Но я знала, что куда лучше, чем его отец, справлюсь с этим всплеском эмоций. Дэн ненавидит конфронтацию, особенно со своими детьми.
Поэтому я потянулась к трубке и набрала номер домашнего телефона Джеффа в Вест-Хартфорде. К телефону подошла Шэннон. Фоном в трубке звучали громкие голоса мультяшных героев из телевизора.
— О, рада тебя слышать, Ханна! — воскликнула она своим неизменно бодрым голосом, который расставлял восклицательные знаки в конце каждого предложения. — Ты застала меня в такой момент…
— Я могу перезвонить, когда Джефф будет дома.
— Нет, он здесь. Просто мы только что вернулись из церкви.
— В пятницу?
— Сегодня Страстная пятница, — холодно произнесла она.
Я что-то совсем упустила это из виду.
— Да, верно, — сказала я.
— Я позову Джеффа.
Было слышно, как она окликнула его… а он в ответ крикнул, что возьмет трубку в кабинете, потом раздались щелчки — он снял трубку, а Шэннон положила, — и все звуки уютного семейного хаоса разом стихли.
— Привет, мам, — довольным голосом произнес он. — Как дела в Мэне?
— Я в Бостоне. И я здесь с твоим отцом и дедом.
— Не знал, что вы проводите пасхальный уик-энд вместе и в Бостоне.
— Мы тоже не думали, что так получится.
Пауза.
— Что это значит? — спросил он.
— Джефф, у меня плохие новости. Лиззи пропала.
И тут я выложила ему все. Он ни разу не перебил меня. Просто слушал. Когда я закончила, он сказал:
— Я выезжаю в Бостон.
— В этом нет такой уж необходимости, — сказала я. — Полиция делает все, что возможно, и завтра мы уезжаем.
— Ты считаешь, это правильное решение?
— Нет, я готова прочесывать каждую улицу, стучаться в каждую дверь Бостона и его окрестностей, только чтобы найти Лиззи. Но у твоего отца на воскресенье назначены три операции…
— Он оперирует в Пасху?
— Не все ведь убежденные евангелисты…
— К чему эти подколки сейчас, в такой ситуации?
— Я просто с ума схожу от горя, вот и все. Тебя устраивает такое объяснение?
Что-то в моем голосе убедило его смягчить тон. Что он и сделал.
— Хорошо, — услышала я.
— Короче, твоему отцу послезавтра предстоит оперировать, а мне надо отвезти дедушку обратно в Берлингтон, а оттуда ехать в Портленд… так что, если ты хочешь в Бостон, — пожалуйста. Но нас здесь не будет. Потому что мы не можем находиться в Бостоне, когда вся история окажется на страницах «Бостон геральд», хотя детектив Лиари уверяет, что газета обязательно пошлет кого-то из своих репортеров в Мэн разнюхивать дальше и уговаривать нас на душещипательное интервью о Лиззи, а возможно, потащится и к ее школьным подругам — поговорить о том, каким милым ребенком она была…
Я с трудом сдержала готовый вырваться крик боли.
— Мам, ты в порядке?
— Почему все задают мне один и тот же вопрос? — крикнула я. — Как я могу быть в порядке, когда…
— Еще раз, как полное имя этого доктора? — деловито спросил Джефф.
Я назвала.
— А детектив в Бруклине, который ведет дело?
Я продиктовала ему имя Лиари и номер его телефона.
— Посмотрю, что можно сделать, чтобы эта история не попала в газеты. Нам не нужна такая реклама.
— Нам?
— Я имею в виду семью… и прежде всего Лиззи. Когда все узнают про этот ее роман, скандал с детьми и аборт, на ее карьере можно будет поставить крест.
