Бернард Вербер - Звездная бабочка
Но вот вибрация уменьшилась. Маленькие металлические крылья смогли обрести подъемную силу, и отвесное, как у метеорита, падение «Мушки» сменилось полетом по кривой. Дым развеялся, и теперь стало видно то, что скрывалось за плотной завесой облаков. Работающие двигатели позволяли управлять летательным аппаратом, превратившимся в самолет.
Пассажиры челнока переглянулись, удивленные тем, что до сих пор живы. Поскольку теперь челнок, планируя, плавно спускался вниз, Адриан-18 схватился за рычаг управления и стал изменять траекторию полета. Перед глазами людей развернулся новый мир. Внизу раскинулась ровная сверкающая поверхность. Они могли бы подумать, что попали на ледяную планету, если бы не разглядели среди этого сияния маленькие морщины.
— Вода. На этой планете есть вода.
— И больше ничего. Это безбрежный океан, поверхность жидкой планеты. Мы пропали, — прошептала Элизабет-15.
— Нам просто придется жить на лодке, например, мы можем превратить наш челнок в плот. Мы станем есть рыбу, которую будем ловить, как делали это на озере…
— Как бы не так! Полагаю, Ив разглядел издалека наличие атмосферы и воды, но не понял, что больше здесь ничего нет. Лучше бы мы высадились на спутнике этой планеты. По крайней мере там были кратеры, то есть твердая земля.
— Нет, там не было атмосферы. В любом случае улететь отсюда нам уже не удастся. Значит, каковы бы ни были условия существования на этой планете, если мы хотим выжить, нам придется к ним привыкать.
— Я не люблю рыбу, — заявила Элизабет-15, которая постепенно восстанавливала сбитое дыхание.
Один из двигателей слишком сильно пострадал от вибрации при входе челнока в атмосферу. Сначала он кашлял и плевался дымом, а затем взорвался. «Мушка» потеряла подъемную силу и вновь начала падать, хотя металлические крылья чуть замедляли движение к поверхности планеты.
— Быстро надевай скафандр! — закричал Адриан-18, указывая на серебристые костюмы, находящиеся за пилотскими креслами.
Повозившись некоторое время, они сумели облачиться в слишком большие для них скафандры и вновь пристегнулись к креслам ремнями безопасности.
— Слышишь меня?
К огромному удивлению людей, радиосистема на гальванических элементах позволяла им говорить друг с другом, несмотря на то что их прозрачные шлемы были герметично закрыты. Прикрепленные к спине кислородные баллоны снабжали их воздухом, пахнущим плесенью. Дышать было трудно.
«Мушка» продолжала падение. В этот момент вдали показался неподвижный объект, который они сначала приняли за темное облако.
— Вон там, гляди! — завопила девушка. — Это остров!
Металлические крылья вновь загорелись. На этот раз большие языки пламени охватили их целиком.
— Было бы слишком глупо погибнуть именно теперь, — процедил сквозь зубы Адриан-18 и изо всех сил потянул рычаг управления полетом на себя.
Однако челнок все еще обладал слишком высокой скоростью, а перед «Мушкой» образовалась плотная завеса белого дыма, закрывавшая обзор.
— Постарайся дотянуть до острова! — закричала Элизабет-15.
— Этим я и занимаюсь! — огрызнулся Адриан, намертво вцепившись в рычаг, который из-за резких скачков падающего корабля ходил ходуном.
Затем он схватил книгу «Новая планета: инструкция по применению», судорожно перелистал ее и, повернув несколько тумблеров, объявил среди грохота и дыма, который начал заполнять кабину пилотов:
— Процедура посадки на неизвестную планету начата.
«Мушка» на большой скорости приближалась к земле, а ее пилот не знал, как замедлить падение горящего корабля. В конце концов юноша отыскал рычаг, запускавший механизм развертывания тормозных парашютов, но было уже слишком поздно. Парашюты тут же вспыхнули.
— Мы сейчас разобьемся вдребезги! — завопила Элизабет-15, закрывая глаза.
Адриан-18 схватился за другой тумблер, который выпустил группу запасных парашютов. Полет челнока чуть замедлился, но поверхность планеты все равно приближалась с большой скоростью. Со слишком большой скоростью. Юноше вновь удалось выровнять носовую часть «Мушки», и ее крылья обрели достаточную подъемную силу, чтобы вернуть челнок на пологую кривую. Земля бросилась прямо на них. Удар. Ремни безопасности не выдержали. Люди вылетели из кресел и ударились о смотровое окно «Мушки», пробив его насквозь. Раздался треск бьющегося стекла.
65. ПЕПЕЛ
Столб черного дыма. Механическая муха разбилась о темную скалу. Серый пар поднимался из большого глаза-кабины пилотов, тогда как наполовину расплавившиеся металлические крылья еще продолжали пылать. От парусов же остались лишь спекшиеся в твердую массу клочки. В стороне от корабля дымились две маленькие фигурки, съежившиеся на земле.
Когда Элизабет-15 наконец вновь открыла глаза, она с удивлением обнаружила, что до сих пор жива. Внутри скафандра было горячо и мокро. Девушка ощущала во рту привкус крови. Звук собственного дыхания оглушал ее. Элизабет-15 сделала несколько движений, чтобы понять, ранена она или нет, и с облегчением констатировала, что, за исключением ряда болезненных мест на спине, руках и ягодицах, все члены ее тела были в полном порядке. Она заметила скафандр своего спутника, лежавший чуть дальше, и поползла к нему.
— Эй!
Молчание в ответ. Девушка встряхнула неподвижное тело.
— Эй, Адриан! Адриан!
Тут она услышала в наушниках потрескивание — звук дыхания. Юноша закашлял. Успокоившись, она крепко обхватила его руками.
Через стекло оставшихся целыми шлемов они разглядывали поверхность чужой планеты. Все вокруг было серым. Серая планета с серой почвой, со светло-серой атмосферой и темно-серым океаном. Лучи местного солнца едва пробивались сквозь висящий в воздухе туман. За их спинами еще продолжала дымиться «Мушка-2», но ее почерневший от копоти корпус казался неповрежденным, пострадала только кабина пилотов со смотровым окном.
Элизабет первой попыталась встать, но ноги сперва отказались ей служить. Это был «синдром твердой Земли». Все-таки поднявшись и справившись с головокружением, они продолжили осматриваться, пытаясь проникнуть взглядом как можно дальше в глубь острова и рассмотреть детали окружающего их рельефа. Ни малейшего следа растительности. Только теперь люди осознали, что им удалось приземлиться на планету с твердой почвой и атмосферой. И они по-прежнему были живы — двое спасшихся из 144 000 пассажиров после 1251 года и 20 000 миллиардов километров пути.
— Что ж, с этим кончено, — вздохнула Элизабет, не зная, что эти слова пришли к ней очень издалека, из самых глубин древней памяти, записанной в ее клетках.
