О'Санчес - Я люблю время
– Кто бы сомневался. Завтра к одиннадцати и подойдем. Вдвоем. Кстати, надо нам подумать насчет Светкиной доли, это же не предусматривалось… – Велимир ухмыльнулся в ответ:
– Не стоит беспокоиться. Сердце подсказывает мне, что мы ее не обидим. Так, говоришь, совпадение?
– Безусловно. Просто они нас как-то случайно выследили, но дело не в Светке, абсолютно точно.
– И ты прав. Дело вот в этом. – Велимир похлопал по карману. – Угрюмая штуковина.
– Я тоже хочу ознакомиться. Кстати, не припоминаю тебя таким дерганым. Давай сюда.
– Завещание написал?
– Давай, давай.
– Ты что, прямо здесь затеял испытывать? Обалдел?
– Не учи. Вы со Светой погуляйте пока, по направлению к ее дому, там поужинаем в домашних условиях, а я смотаюсь на Елагин, цепочку покручу-поверчу.
– Цепочку? А… Ну-ну. На, только аккуратнее. – Велимир осторожно выудил из кармана обруч и протянул Филарету.
– Суй сюда. – Велимир послушно вложил корону в одно из отделений кожаного бумажника, подставленного Филаретом.
– Ладно, мое дело предупредить. В крайнем случае, денежки мы со Светой распилим, вместе с твоей долей.
– Пуганый уже. Света, велкам! Всем по коням.
– Мальчики! Вы слышали какой ужас в Сосновском парке сегодня был?
– Нет.
– Нет, Светик, а что там такое?
– По радио передали, что туда рухнул метеорит и полпарка разворотило. Там теперь одна большая воронка! Про пострадавших пока ничего не сказали. Вот ужас!
Велимир криво улыбнулся.
– Нет, Светик, все как всегда переврано. Я как раз мимо проезжал. Там было что-то вроде сильного пожара. Выгорел небольшой участок. Но уж выгорел дотла. Думаю, там напалмом баловались – такая черная плешь без единого деревца… Но не более того.
– Да, а может, это еще про другое место говорили?
– Вряд ли. Так, друзья. Встречаемся через два часа… у фонтана. Света, это фонтан, который возле твоего дома. Вы с Велимиром гуляете, ходите, где хотите, но не опаздываете. А я подъеду и постараюсь тоже не задержаться.
– Но…
– Все, Света. Дело есть дело, нам завтра деньги получать. Сверяем часы. Расходимся.
Свете очень не хотелось терять из виду Филарета, но, привыкшая беспрекословно выполнять повеления начальства, ослушаться она не посмела.
– Вилечка, а куда мы пойдем?
– К твоему дому, как нам и приказано. Пойдем пешком, останавливаясь, где захотим, по любым нашим надобностям и прихотям, а как устанем – в седло и к фонтану! Ок?
– Да. Вилечка… А мне Фил сказал, что вы оба не простые люди, а со специальными способностями.
– Да неужели?
– Да, только не сердись. Я ведь никому-никому не скажу! – «Это точно, – мысленно согласился с нею Велимир, – не скажешь».
– Мы с Филей такое пережили на Крестовском! Нас там один цыган так напугал!…
– Да ты что? – Велимир уже слышал об этом эпизоде от Фила, но в самых общих словах, а от Светы многого не добиться, даже и пробовать нет смысла, поскольку она большую часть событий была в обмороке, или с замороченым зрением.
– Да. Но Филичкин его потом тоже припугнул – будь здоров, да и меня заодно, что я поверила, что он ему голову отрубит! Ой, кошмар!…
– Отвлекись, дорогая, все позади.
– Да я и то. Вилечка…
– Да, мэм?
– Не называй меня мэм! Пожалуйста. Вилечка, а что с тобой такое?
– Какое?
– Тебя как подменили, ты у нас сегодня какой-то примороженный, нет, правда!
– Примороженный? Скорее, пережаренный. Нет, Светик, все ок. Я бодр и прекраснодушен. Твоя моя понимай?
– Понимай. Вот теперь другое дело, а то ты словно не в своей тарелке. Может… ты ревнуешь?
– Чиво???
– Ладно, а вот у меня хорошее настроение, просто чудесное! Вилечка… – Велимир почувствовал, что в девушке вопросы выстроились в такую длинную очередь, что ее смело можно было бы протянуть до Москвы и обратно, и решил принять меры.
– Погоди… Я мигом. – Он подбежал к уличной продавщице игрушками, неловко притулившейся вместе с лотком как раз возле Прачечного моста, рядом с Летним садом, почти не глядя купил какую-то дрянь, подменил ее в руке и тут же вернулся.
– Держи-ка!
– Что это?
– Укрепитель хорошего настроения. Давай, попробуй!
– А, знаю, это мыльные пузыри пускать. Мы в детстве часто…
– Почти угадала. Выдуй-ка пузырь-другой-третий, не бойся…
Света взяла рамочку в руки, надула щеки и послушно дунула. Но вместо мыльного пузыря выдулась радуга-дуга, метра в три от края до края и в полметра шириной. Она медленно поплыла над молодыми людьми, заколыхалась и исчезла.
– Ой, как это?… А можно еще?
– Нужно.
Света дунул еще раз, и радуга вышла еще ярче, еще больше. Шли они по самой набережной Невы, одни, густой поток автомобилей словно бы отделял их от всего остального мира. Очумевшие в пробках ездоки высовывались из окон, смеялись, некоторые давили на клаксоны, но Велимир и Света не обращали на них ровно никакого внимания, они по очереди выдували радуги, соревнуясь, у кого получается лучше. Победил, конечно, Велимир, он с такой силой дунул, что рамочка сломалась, а последняя радуга вымахнула коромыслом в полнеба, широченная, как мост, так что другое плечо ее уперлось в набережную на противоположном берегу, как раз возле старинного революционного крейсера. Но и эта радуга через минуту растаяла, и Света, все еще смеясь, жалобно захныкала:
– Еще хочу!… Вилечка, ты такой классный! А что ты еще умеешь? А ты меня научишь?…
– Фил научит, он не хуже умеет. Но нам пора смешаться с толпой, затем вынырнуть из нее, захватить транспортную единицу и мчаться к твоему дому, на место встречи.
Фонтан, по замыслу архитекторов, должен был дарить жителям микрорайона прохладу в знойные дни, а безмятежным влажным плеском струй размягчать натянутые нервы горожан, но водоводы не работали и на дне бассейна скопилось немало мусора. Кое-что из него пахло… Велимир втихомолку приказал падали не смердеть и оставшиеся до срока десять минут они со Светой провели в приятном полуфлиртовочном трепе.
– Однако опаздывает наш босс.
– Вилечка, пять минут только прошло. И начальство не опаздывает, а задерживается. Вот увидишь, сейчас он придет. – Велимир неопределенно шевельнул бровью и вздохнул.
Но прошло еще пять, и еще десять минут, а Филарета все так и не было. Тут уже и Света забеспокоилась.
– Мы же ему можем позвонить, я и забыла! Сейчас… Виля, а труба не отвечает… Может, он в метро?
– Может быть… – Велимир решил про себя, что еще они подождут… пятнадцать минут, для очистки совести, а потом он расправит возможности и понюхает, попытается определить – где и что случилось с Филаретом… Давно ему не было так… Так… Не по себе… Но самое главное, надо будет засечь – где теперь эта корона?… А?…
– Вилечка… Ой, я тебя напугала? Ты аж вздрогнул… Извини, я тоже вся на нервах. Нет, ну в самом-то деле. Может быть переговоры неудачно пошли?… Идет! Ур-ра-аааа! – И точно, на исходе сорок четвертой минуты после им же обозначенного срока, Филарет выбрался из такси, притормозившего с противным визгом, демонстрирующим усердие водителя, у самой кромки тротуара. Света не выдержала, сорвалась со скамейки и побежала навстречу.
Фил не пошатнувшись выдержал ее прыжок с поцелуем, прикоснулся ответным и – видно что с усилием – улыбнулся Велимиру. Был он бледен, но жив и здоров.
– Филечка, что с тобой? Ты плохо себя чувствуешь? Ты такой бледный?…
– Да, пустяки. Это меня по пути радикулит прихватил, повернулся неудачно и вроде как защемил нерв. Сейчас все пройдет, уже проходит.
– Гм… Вечером надо будет по телеку поглядеть, – брякнул Велимир, якобы ни к селу, ни к городу, – не упал ли где еще один метеорит?
– Все прикалываешься… Надо было предупредить.
– Я предупредил.
– Мальчики, вы о чем? Филя, ты все сделал, что собирался?
– Да, все отлично. Завтра деньги, сегодня ужин.
– Ура! Филечка, Велимир сейчас, когда мы гуляли, такую игрушку с радугами нашел, просто суперски! Мальчики, есть хотите? Все ко мне! Я все очень быстро приготовлю! А хотите – Татке позвоним?
– Нет.
– О, нет! Завтра что угодно, а сегодня без Таты, в узком рабочем коллективе. Вообще говоря, поесть бы не мешало. Вил хорошо себя вел? Не приставал, не обижал?
– Нет, нет, что ты! Вилечка хороший! Филя, а ты же на машине приехал, почему у тебя трубка не отвечала? Мы переволновались, не знали, что и думать!
– С трубой отдельная история, я уже новую купил, потом номер запишете. Пошли, что ли, чего стоим?…
Уже в квартире выяснилось, что все есть в холодильнике для праздничного ужина, кроме хлеба и фруктов. Света ринулась было бежать покупать, но мужчины дружно воспрепятствовали этому. Стали судить и рядить, кому из мужчин отрывать задницу от кресла, аргументы разбивались о контраргументы, апелляции к совести – о нравственную глухоту обоих участников. Наконец, решили разыграть это дело шахматной партией. Света тем временем поставила в духовку будущее жаркое, а сама объявила «мальчикам», что идет в душ, пока они разбираются, и что таких ленивых брокеров давно пора поганой метлой, она бы сто раз уже сбегала и вообще бедные женщины, а мужики трутни.
