Джон Тул - Сговор остолопов
ДЕВЯТЬ
— У нас на тебя жалоба из Департамента Здравоохранения, Райлли.
— О, и это все? По выражению вашего лица я бы решил, что у вас нечто вроде эпилептического припадка, — сказал Игнациус мистеру Клайду, с трудом проталкивая слова сквозь рот, набитый «горячей собакой» и булочкой, и тараня тележкой стены гаража. — Я опасаюсь догадываться, какой может оказаться природа этой кляузы или каково ее возможное происхождение. Уверяю вас — я сама душа опрятности. Мои интимные привычки безукоризненны. Не служа переносчиком ни одного социального заболевания, я не понимаю, каким образом мог бы заразить ваши сосиски тем, что у них и без того уже есть. Вы только посмотрите на эти ногти.
— Хватит мне тут баки заколачивать, жирный оборванец. — Мистер Клайд проигнорировал лапы, протянутые Игнациусом для инспекции. — Ты на работу всего несколько дней ходишь. А у меня парни по многу лет работают, и ни один в катавасию с Департаментом еще не попадал.
— Вне всякого сомнения, они пронырливее меня.
— Там этот ихний человек тебя проверял.
— О, — спокойно ответил Игнациус и сделал паузу, чтобы прожевать кончик сосиски, свисавший у него с нижней губы сигарным окурком. — Так вот кем был тот очевидный аппендикс чиновничества. Он и походил на руку бюрократии. Правительственных наймитов всегда можно отличить по тотальной пустоте, заполняющей то пространство, где у большинства прочих людей располагаются лица.
— Закрой пасть, неряха. Ты заплатил за ту сосиску, которую жрешь?
— Ну, косвенным образом. Вы можете вычесть ее стоимость из моего жалкого содержания. — Игнациус видел, как мистер Клайд занес какие-то цифры в блокнотик. — Скажите же мне, какое архаическое санитарное табу я нарушил. Я подозреваю, что со стороны инспектора имела место некая фальсификация.
— Департамент утверждает, что они видели киоскера с Номером Семь… это значит — тебя…
— Так и есть. Трижды благословенная Семерка! И в этом я виновен. Мне уже что-то пришили. Я воображал, что ироническим образом Семерка окажется тележкой несчастливой. Я желаю другую тележку — и немедленно. Очевидно, я толкаю по улицам какой-то сглаз. Я уверен, что с какой-нибудь другой тележкой у меня все получится гораздо удачнее. Колымага для меня — путь-дорога для коня!
— Ты будешь меня слушать или нет?
— Ну что ж, если это в самом деле необходимо. Хотя мне, вероятно, следует предупредить вас, что я почти готов лишиться чувств от треволнений и общей подавленности. Фильм, который я просмотрел вчера вечером, был особенно изнурителен — мюзикл для подростков, имеющий место на пляже. Я едва не упал в обморок во время сцены пения на доске для серфинга. Помимо этого, вчера ночью я пережил два кошмара, в одном из которых немалую роль играл туристический автобус с круговой панорамой. Второй повествовал об одной моей знакомой девушке. Он был довольно-таки жесток и непристоен. Если бы я стал вам его описывать, вы бы, вне всякого сомнения, испугались.
— Они видели, как ты подобрал из канавы кота на улице Св. Иосифа.
— И это — лучшее, на что они способны? Какая абсурдная ложь! — ответил Игнациус и одним мановением языка втянул внутрь последнюю видимую порцию «горячей собаки».
— Что ты делал на улице Св. Иосифа? Там же одни склады и причалы. На улице Св. Иосифа людей-то не бывает. Она даже не входит в наши маршруты.
— Что ж, я этого не знал. Я лишь немощно забрел туда, чтобы немного передохнуть. Время от времени мне навстречу попадался пешеход. К несчастью для нас, ни один из них не был в настроении для «горячей собаки».
— Так ты был там? Не удивительно, что ты постоянно ничего не продаешь. И ты, наверно, игрался с тем проклятым котом.
— Теперь, когда вы об этом упомянули, я действительно припоминаю одно-другое одомашненное животное поблизости.
— Значит, ты игрался с котом.
— Нет, я не «игрался» с котом. Я лишь подобрал его и немного погладил. Это была довольно привлекательная на вид пестренькая особь. Я предложил ему «горячую собаку». Тем не менее, кот отказался ее есть. Вот вам животное хоть с каким-то вкусом и пристойностью.
— А ты отдаешь себе отчет, какое это серьезное нарушение, гамадрил?
— Боюсь, что нет, — рассерженно отвечал Игнациус. — Очевидно, само собой разумеющимся сочли то, что кот нечистоплотен. Откуда мы это знаем? Коты знамениты своей санитарией — постоянно вылизывают себя, когда подозревают, что имеется хоть малейшая причина для сомнения. У этого инспектора, должно быть, имелось некое предубеждение против котов. Кот не удостоился ни малейшего шанса.
— Мы не про кота толкуем! — выдохнул мистер Клайд с таким неистовством, что Игнациус разглядел, как вокруг белесого шрама на носу набухают лиловые вены. — Мы говорим о тебе.
— Ну, я-то, разумеется, чистоплотен. Мы это уже обсуждали. Мне просто хотелось, чтобы коту честно предоставили слово. Сэр, неужели меня бесконечно будут третировать? Мои нервы уже приближаются к стадии тотального разложения. Когда вы лишь мгновение назад проверили мои ногти, я надеюсь, вы отметили пугающие вибрации в моих конечностях? Мне бы очень не хотелось подавать на корпорацию «Райские Киоскеры» в суд, чтобы она оплачивала гонорары моего психиатра. Возможно, вам неведомо, что я не охвачен никаким страховым планом госпитализации. «Райские Киоскеры», разумеется, слишком палеолитичны, чтобы рассмотреть предложение своим работникам подобных льгот. В действительности, сэр, я довольно-таки неудовлетворен условиями труда в этой сомнительной фирме.
— Почему, что такое? — встревожился мистер Клайд.
— Боюсь, что всё. Но превыше всего прочего — я совсем не ощущаю, что меня здесь ценят.
— Ну, ты, по крайней мере, приходишь на работу каждый день. Что есть, то есть.
— Это все потому, что, осмелься я остаться дома, меня бы избили до потери пульса печеной винной бутылкой. Открывать дверь в мой дом — все равно, что вторгаться в логово львицы. Моя мать все больше становится негуманна и злобна.
— Знаешь, Райлли, мне не хочется тебя увольнять, — отеческим тоном произнес мистер Клайд. он уже слышал прискорбную историю киоскера Райлли: пьющая мать, убытки, за которые следовало платить, угроза нищеты как для матери, так и для сына, сладострастные материнские дружки. — Я выделю тебе новый маршрут и дам еще один шанс. У меня тут есть в заначке кое-какие коммерческие штучки — может, тебе пригодятся.
— Можете сразу отправить карту моего нового маршрута в психиатрическую палату Благотворительной Больницы. Заботливые монахини и психиатры помогут мне там расшифровать ее между сеансами шоковой терапии.
