Гийом Мюссо - Завтра
— Не совсем, — смущенно ответил мальчик. — Слишком много помех, их голоса тонут в общем гаме. Придется повозиться с записью, кое-что отфильтровать…
— Так фильтруй! — рявкнула Эмма и резко прервала разговор.
Кейт тем временем вернулась в больницу, а незнакомец направился в противоположную сторону. Эмма решила все-таки проследить, куда уносят полмиллиона долларов, и пошла за ним следом.
Пока они с Кейт договаривались, она не спускала с них глаз. Так что сомнений нет: деньги он взял, а взамен ничего не дал.
«Кто этот странный субъект? Что он пообещал Кейт за такую непомерную сумму?»
Незнакомец неторопливо шел по Кембридж-стрит. Эмма следовала за ним неотступно, сохраняя, само собой, приличную дистанцию. Народу кругом полно. Бостон в предпраздничной лихорадке. Повсюду развешаны разноцветные фонарики. Все деревья, все столбы увиты гирляндами, нет ни единого фасада без венка остролиста или омелы. Разукрашенный город сиял, освещенный ярким зимним солнцем. И отражался радостным блеском в глазах прохожих, нагруженных бесчисленными подарками, танцующих на ходу, вовлеченных в веселую суету. Даже ледяной ветер славил приближение Рождества, разнося по улицам запах корицы, жареных каштанов и хвои.
Незнакомец подошел к станции метро, Эмма думала, что он спустится вниз, но нет, странный человек быстро вскочил в автобус номер восемнадцать. Эмма едва успела проскользнуть в закрывающиеся двери. К счастью, после вчерашнего позднего возвращения от Джойс Уилкинсон у нее сохранилась карта «Линк-Пас» на все виды городского транспорта.
Ей снова повезло: в автобусе вскоре освободилось место позади объекта ее пристального наблюдения — теперь всего три пассажира отделяли их друг от друга. Она видела, что мужчина так и просидел всю поездку с каменным лицом, глядя безо всякого выражения на зимний городской пейзаж, проплывающий за окном.
Автобус исколесил все окрестности городских парков, уехал на север, отклонился к западу, свернул на широкую улицу, обсаженную каштанами и вязами, и вот тут незнакомец вышел.
На Глочестер-стрит, ага. Эмма незаметно пробиралась в толпе за ним следом. Бойл стон-стрит совсем близко, вон там, чуть южнее.
«Стало быть, он остановился в одном из роскошных отелей на Бэк Бэй, любопытно…»
Ну да, направился к гостинице Святого Франциска, кирпичному зданию в строгом британском викторианском стиле, что прекрасно гармонирует с благородной сдержанной европейской архитектурой Бостона. Эмма знала эту гостиницу, вернее, помнила здешний ресторан, получивший в прошлом году третью звездочку престижного рейтинга Мишлен. Вместе с «каменным гостем» они миновали холл, дождались лифта, сели в кабину. Он нажал кнопку третьего этажа.
— Надо же, мне тоже на третий, — испуганно пискнула Эмма.
Он ничего не сказал, лишь окинул ее ледяным взглядом с головы до ног.
«Все, теперь я спалилась…»
Открылась стеклянная дверца, оба вышли в устланный мягким ковром коридор. Незнакомец не проявил галантности, не пропустил даму вперед. Стремительно повернул направо и скрылся в своем номере. Эмма едва успела заметить, в каком именно. Постаралась запомнить все цифры, потопталась в нерешительности, затем спустилась на лифте вниз.
У нее созрел дерзкий план, как разоблачить таинственного незнакомца.
* * *Ресторан гостиницы напоминал шкатулку с драгоценностями в стиле модерн. По углам — ширмы, обтянутые кремовым шелком с изящной росписью; резные серебристые карнизы; вычурные кресла с атласной обивкой цвета слоновой кости; желтоватые хрустальные люстры.
— Добро пожаловать, мадам, надеюсь, на ваше имя заказан столик? — осведомился метрдотель.
— К сожалению, я не обедать сюда пришла. Мне нужно срочно передать вашему сомелье, Михаэлю Бушару, одно важное сообщение.
— Прошу, подождите минутку, я сейчас его позову.
Юный коллега Эммы появился незамедлительно.
— Ловенстайн? Какими судьбами? — искренне удивился уроженец Квебека.
Они не были друзьями, однако неоднократно встречались на всевозможных семинарах, дегустациях и конкурсах, так что отлично знали друг друга.
— Здравствуй, Михаэль. Мне нужна твоя помощь.
— У меня сейчас дел по горло. Сама знаешь, каково это. Давай лучше пропустим по стаканчику вечерком, идет?
— Мне очень жаль, что я отнимаю у тебя время. Но дело не терпит отлагательств, — прошептала она, придвинувшись к нему вплотную.
— ОК, только быстро.
— Мне нужно узнать, кто остановился у вас в триста двадцать первом номере, ты мне поможешь?
— Шутишь, что ли? А как же конфиденциальность? Так-то вы заботитесь о посетителях в «Императоре»?
— Михаэль, пожалуйста! Это очень важно! Спроси у коридорного или у консьержа.
— Да меня сразу же уволят!
— Не гони волну. Мне нужно всего лишь имя, подумаешь, тайна!
— А я что с этого буду иметь?
— Даже не знаю. Чего ты хочешь? Могу отсосать тебе по-быстрому на кухне, идет?
Она нарочно сказала это громко, так что несколько посетителей с возмущением обернулись. Канадец мертвенно побледнел и потащил Эмму в холл.
— Заткни свой поганый рот, Ловенстайн! Совсем с катушек слетела! Жди здесь и не высовывайся.
— Подойди, пожалуйста, к стойке администратора и спроси, кто остановился в 321-м. Умоляю!
Он глянул на нее с ненавистью, но просьбу выполнил. Ответ получил мгновенно. Вернулся и сразу же прошипел:
— Если верить записи, некий Олег Тарасов. Все, ты довольна?
— Дорогой коллега, выношу вам особую благодарность за чуткость и верность корпоративной взаимопомощи.
— Да пошла ты, Ловенстайн! — Он резко развернулся на каблуках и исчез.
Эмма спокойно сняла рюкзак, вытащила из бокового кармана ручку и записала имя «каменного гостя» на руке.
* * *Ромуальд с нездоровым блеском в глазах не отходил от монитора. Чтобы очистить запись, он выделил отрезок, где шумы проявлены без примеси полезного сигнала. Для более точной и аккуратной работы растянул изображение волны по горизонтали, так что теперь она походила не на горную гряду, а на плато. «Редактор» отсканировал заданный участок и захватил профиль шумов, дабы удалить только их в процессе последующей обработки. Измерил уровень вибрации.
Подросток передвинул регулятор шумоподавления и заново прослушал запись. Часть помех исчезла, но фон остался прежним. Общий результат неудовлетворительный.
«А в телесериалах шумы удаляют за секунду…»
Гик не сдался и не впал в отчаяние, он повторял эту операцию снова и снова на разных участках звуковой дорожки, пока программа не отделила полностью полезный сигнал от прочих наслоений.
