Алекс Гарленд - Пляж
В общем, главное, что помешало прибывшим, — это их глупость. Когда они пришли к первому плато, никто из них не догадался, что они на поле.
Я знаю об этом
Сэмми издал точно такой же вопль, как и полгода назад, когда бежал под дождем на Самуе. Он орал: «Это ни на что не похоже, дружище! Никогда не видел так много чертовой травки! Здесь ее больше, чем я видел за всю свою жизнь!» Потом он начал набирать большие охапки листьев и подбрасывать их в воздух, а остальные четверо тоже принялись вопить и подбрасывать в воздух листья. Прямо грабители банка, укравшие миллион долларов и осыпавшие себя добычей! Полностью потеряли над собой контроль. Они были обречены. Время близилось к десяти. Охранники уже часа два патрулировали поля, и если не услышали, как те лезли напролом через джунгли, то наверняка услышали их теперь.
По странному капризу судьбы мы с мистером Даком совершенно случайно спрятались в том же кустарнике, где когда-то я укрывался вместе с Этьеном и Франсуазой. Естественно, это придавало всей сцене дополнительную остроту. Следя за Зефом и Сэмми, я как бы наблюдал за самим собой — видел, что могло бы случиться с нами полгода назад, если бы не холодная голова Этьена, и едва ли не отождествлял себя со Скруджем. Мистер Дак, наверное, — мой Дух Будущего Рождества, думал я, когда у меня схватывало живот от воспоминаний о пережитом полгода назад страхе. Но я также ощущал дрожь удовольствия. Похоже, проблема с нашими незваными гостями решалась сама собой, и, как будто этого было недостаточно, я еще мог выяснить, что происходит, когда охранники ловят кого-нибудь. Более того, я мог все увидеть своими глазами.
Мне не хочется, чтобы кто-то подумал, что я не испытывал к ним жалости. Я не желал присутствия Зефа и Сэмми на острове и знал, что будет очень хорошо, если они исчезнут отсюда, — впрочем, не таким способом. Идеальный сценарий: они пристают к берегу; дня два я слежу, как они пробираются в глубь острова; затем они пасуют перед водопадом и убираются восвояси. Я развлекся, но при этом нет ни слез, ни крови.
Зеф истекал кровью, как только что зарезанная свинья… Когда появились охранники, он двинулся им прямо навстречу, как будто они были его старые друзья. Совершенно необъяснимая, на мой взгляд, вещь, но именно так он и поступил. Казалось, он по-прежнему не понимал, что происходит, несмотря на то, что все охранники сдернули с плеч АК и начали тараторить по-тайски. Может быть, он решил, что они принадлежат к общине Эдема, а может, был настолько поражен, что не соображал, в какую переделку попал. Как бы то ни было, как только Зеф приблизился к ним, один из охранников ударил его по лицу прикладом. Я ни капельки не удивился. Охранники сильно нервничали и, казалось, были так же озадачены поведением Зефа, как я.
После нескольких мгновений молчаливого переглядывания поверх кустиков марихуаны Зеф начал медленно отступать назад, собирая в ладонь бежавшую из носа кровь. Видимо, обе группы испытывали равное замешательство. Прибывшим на плоту пришлось мысленно перестроиться, и всего за несколько секунд рай для них превратился в ад. Охранники, казалось, были поражены тем, что кто-то оказался настолько глуп, что проник на их плантацию и стал уничтожать ее.
Во время этого короткого промежуточного эпизода мне пришла в голову мысль, что большинство охранников были обычными деревенскими парнями, а не опытными наемниками. И шрамы получили, неосторожно ныряя в кораллах, а не в результате поножовщины. Одним словом, не много походили на настоящих вьетконговцев. Но я уверен, что мои наблюдения вряд ли заинтересовали бы Зефа и Сэмми, хотя охранники в данном случае, по-моему, еще опаснее. Охранник поопытнее, наверное, не поддался бы панике и не ударил бы Зефа по лицу. Разве не говорят, что опаснее мужчины с ружьем может быть только нервничающий мужчина с ружьем. Если такой поговорки нет, она должна появиться. После непродолжительного обмена взглядами через поле охранники окончательно потеряли голову. Они запаниковали, метнулись вперед и начали жестоко избивать теперь уже своих, а не моих, непрошеных гостей.
Я решил, что прибывших забьют насмерть прямо на месте, но как только зрелище стало слишком неприятным, появился другой отряд охранников вместе с командиром. Я никогда раньше его не видел. Он был старше остальных, и у него не было АК, а только пистолет в кобуре. Традиционный знак власти среди вооруженных людей. Человек произнес лишь одно слово, и избиение прекратилось.
Мистер Дак протиснулся ко мне и вцепился в мою руку:
— Рич, по-моему, их сейчас убьют.
Я сердито посмотрел на него и сделал губами знак: «Тихо».
— Нет, ты выслушай меня, — настойчиво продолжал он. — Я не хочу, чтобы их убивали.
На этот раз я закрыл ему рот, но не пальцем, а всей пятерней. Командир охранников заговорил.
Он говорил на ломаном английском. Но не был похож на нациста-коменданта концлагеря — ценителя английской поэзии, который объявляет своим заключенным: «Знаете, мы с вами очень похожи — вы и я». Хотя английский был довольно приличный.
— Кто вы такие? — очень громко и отчетливо спросил он.
Исключительно коварный вопрос. Ну что тут сказать? Официально представиться? Ответить: «никто»? Попросить пощады? Я решил, что Сэмми нашел хороший ответ, учитывая, что ему только что выбили передние зубы.
— Мы путешественники с Пхангана, — тяжело дыша, ответил Сэмми, невольно пуская слюни. — Мы разыскивали других путешественников. Мы ошиблись. Мы не знали, что это ваш остров.
Командир довольно дружелюбно кивнул:
— Очень большой ошибка.
— Нам очень… — Сэмми сделал судорожный вдох, — жаль.
— Вы одни сейчас? С вами есть друзь?
— Мы одни. Мы ищем друга. Мы думали, он здесь, и мы понимаем, что совершили ошиб…
— Почему вы искать друзь здесь?
— Наш друг дал нам карту.
Командир склонил голову набок:
— Какой карта?
— Я могу показ…
— Ты можешь показать мне эта карта поже.
— Нам очень жаль.
— Да. Я знаю, что вы жаль.
— Нам хотелось бы уехать отсюда. Мы сейчас же покинем ваш остров и никому ничего не скажем.
— Да. Вы никому ничего не сказать. Я знаю об это.
Сэмми попытался улыбнуться. Все его оставшиеся зубы были залиты кровью.
— Вы отпустите нас? Пожалуйста.
— Ага. — Командир улыбнулся ему в ответ. — Вы можете ити.
— Мы можем идти?
— Да.
— Спасибо. — Сэмми с усилием поднялся на колени. — Спасибо, обещаю, что мы не расскажем ни…
— Вы можете ити с нами.
— С вами?
— Вы сейчас ити с нами.
— Нет, — запротестовал Сэмми. — Подождите, пожалуйста, мы же ошиблись! Нам очень жаль! Мы никому не скажем!
Парень-немец начал подниматься с земли, умоляюще воздев руки в воздух.
— Мы не скажем! — выпалил он. — Мы не скажем!
Командир равнодушно посмотрел на немца, а потом что-то быстро сказал охранникам. Трое из них вышли вперед и попытались за руки поднять Зефа. Он начал сопротивляться. Еще один охранник шагнул вперед и ударил Зефа в живот прикладом АК.
— Ричард, — произнес мистер Дак, вывернувшись из-под моей руки. — Их определенно сейчас убьют.
Я не обратил на его слова никакого внимания.
— Сделай что-нибудь, Ричард.
Я снова ничего еще не ответил, но на этот раз он больно ткнул меня пальцем под ребра. К счастью, мой вопль потонул в криках прибывших на плоту.
— Боже мой! — недоверчиво прошептал я. — Ну что у тебя там?
— Сделай что-нибудь, чтобы им помочь.
— Что, например?
— Например… — Он задумался, а тем временем охранники двинулись на одну из девушек. Она попыталась удрать, но ее сбили с ног уже через каких-то два-три метра. — Я не знаю.
— Я тоже. Поэтому заткнись! А то меня тоже убьют.
— Но…
Борясь с желанием наорать на него, я схватил его за лацканы военной куртки и прижался ртом прямо к его уху:
— Последний раз говорю, заткнись, черт тебя побери!
Мистер Дак закрыл лицо руками, а охранники куда-то поволокли своих испуганных пленников.
Дешевый наезд
Постепенно крики и вой сменились звуками джунглей. Обыкновенными звуками, на которые я раньше не обращал внимания, но сейчас они казались неестественными. И, что еще хуже, — они были какими-то несерьезными: щебетание птиц походило на сопровождаемые хихиканьем плоские шутки. Эти звуки действовали мне на нервы и раздражали меня. Я поднялся, не сказав ни слова мистеру Даку, а потом направился обратно к седловине. Это был нелегкий переход. Голова болела от израсходованного адреналина, ноги не слушались, и я практически пренебрегал мерами предосторожности. Дважды я споткнулся и нередко продирался через кустарник, предварительно даже не убедившись, что на другой стороне никого нет.
