Гектор Тобар - 33. В плену темноты
Дьявол действительно присутствовал в шахте, принимая разные формы жадности, нежелания понимать друг друга, зависти и предательства. Марио верил, что дьявол спустился с поверхности, прицепившись к письмам, которые предлагали им деньги и славу, и теперь настраивал шахтеров друг против друга.
Марио молился: «Господи, защити нас и изгони эту муху из нашего разума. Дьявол вошел в душу всех и каждого из нас. Смилуйся над нами, сделай нас такими, какими мы были раньше. И, Господи, начни с меня, потому что, признаться, я боюсь зла».
Как только Марио произнес эти слова, он услышал оглушительный грохот. Огромный кусок породы сорвался с одной из стен в трех метрах от него – такой же большой и смертоносный, как тот, что искалечил Хино Кортеса. Для шахты падающие камни – не такое уж редкое событие, но этот обвал, происшедший так близко и в тот самый миг, когда он говорит Богу о дьяволе, заставил Марио сжаться от страха. В ту же секунду он ощутил чужое присутствие за спиной. Нечто похожее на горячее дыхание словно коснулось его шеи сзади. «Кто там?» – закричал он и резко обернулся. При свете своего налобного фонаря он увидел поверхность пруда, откуда на него смотрела пара перепуганных, полубезумных глаз – его собственных глаз, отраженных в воде. Марио смотрел в лицо своему страху, и это напугало его больше, чем все, что он видел в шахте за минувшие тридцать семь дней.
«Diablo!» – закричал он в темноту и буквально почувствовал, как дьявол пытается им завладеть. Внезапно зло перестало быть просто идеей, его присутствие явно ощущалось здесь, на отметке 44, где злой дух парил над водами пруда. «Тебе никогда не завладеть мной, я не стану твоим сыном!» Грохот камня, отражение собственного лица в воде, жаркое дыхание на шее – все это привело рассудок Марио в помутненное состояние, и мужчина искренне поверил, что ведет борьбу со злым духом. В исступлении он начал рыться в грязи в поисках камней и швырял их в темноту, в ту тварь в черной пещере, которая пыталась пробраться ему под кожу. «Я никогда не буду твоим сыном! Пропади ты пропадом! La concha de tu madre!» Он швырял камни в стены пещеры, а затем бросился прочь, наверх, до отметки 90, к живым душам, запертым в ожидании спасения.
Когда Марио добежал, все увидели, что его лицо и одежда покрыты грязью, словно он боролся с кем-то там, внизу.
– Что с тобой случилось? – спросили они.
– Я дрался с дьяволом, – ответил Марио.
Кто-то из шахтеров засмеялся, но другие промолчали, потому что практически все, кто работал на шахте достаточно долго, рано или поздно видели или чувствовали, что где-то там, внизу, действительно живет дьявол. У чилийских горняков есть легенда, согласно которой Сатана обитает в золотоносных шахтах, а ведь именно золото они добывали из породы там, в пещерах у самого дна горы. Шахтеры вынимали тонны породы, чтобы добыть из них несколько граммов золота, и тем самым ослабили гору, превратив ее в тюрьму со стенами, готовыми рухнуть в любой момент безо всякого предупреждения. Шахтеры «Сан-Хосе» видели, как взрывается скала, и это вселило в них страх божий и страх перед дьяволом. Через некоторое время после сражения Марио Сепульведы с отцом зла на отметке 44 случился очередной обвал. Осколок, весивший больше тонны, сорвался с потолка и с оглушительным грохотом рухнул прямо на то место, где Марио устроил свою кафедру и часовню.
Глава 16. День независимости
Спустившись в шахту 5 августа, Ариель Тикона уже знал о том, что 18 сентября, в День независимости Чили, жена должна родить их третьего ребенка, девочку. Первые семнадцать дней подземного плена он твердил себе, что должен остаться в живых, чтобы подняться на поверхность и обнять малышку, которую они с женой уже условились назвать Каролиной Элизабет. Пожалуй, именно желание во что бы то ни стало увидеть дочку и подвигло его утаить от остальных печенье, полученное от Виктора Заморы после налета на съестные припасы, который состоялся в первую же ночь после обрушения, – и он тайком съел четыре ломтика в первую же неделю подземного плена. После того как на семнадцатые сутки шахтеров обнаружили, Ариель убедил себя, что его непременно спасут раньше, чем родится Каролина, и что он сможет сдержать обещание, данное жене: он будет присутствовать в родильном отделении при рождении этого ребенка, в отличие от двух других детей. Ариелю исполнилось двадцать девять, и он признавал, что изрядно повзрослел по сравнению с тем, когда впервые стал отцом. Когда у мужчины появляются двое детей, он начинает отдавать себе отчет в том, какое значение имеют домашние хлопоты и заботы, на основе которых и создается семья. Когда жена забеременела в третий раз, он стал больше помогать ей: сам стирал, например, и даже рассчитывал быть рядом в последние минуты схваток, чтобы поддержать добрым словом и утешить.
Ариель уже смирился с тем, что пропустит рождение дочери, но тут на него вдруг снизошло озарение. Поговорив с семьей посредством видеосвязи и посмотрев картинки с поверхности, из лагеря, в котором собрались родственники тридцати трех шахтеров и сотни спасателей, он решил, что дочь следует назвать Эсперансой. Четырнадцатого сентября Эсперанса пришла в мир в родильном доме в Копьяпо. Сестра жены принесла в родильную палату видеокамеру, а чилийский канал «Мегавижн» подготовил краткий репортаж об этом знаменательном событии, сопроводив его музыкой. Но Ариель так его и не увидел. Эсперанса появилась на свет благодаря кесареву сечению, и, по сообщениям средств массовой информации, психологи решили, что его следует избавить от шока, которым, несомненно, стал бы просмотр хирургической операции, пока сам он пребывает в заточении в подземелье. Вместо этого Ариелю показали тщательно отредактированное видео, переданное по оптоволоконной связи на большой экран внизу. Остальные шахтеры решили, что Ариелю лучше посмотреть кадры рождения дочери в одиночестве, и потому оставили его с экраном наедине. Сначала он увидел докторов в голубых халатах, обступивших жену, а потом объектив вдруг переместился на одного из врачей, а тот уже держал на руках его новорожденную дочку, а потом ее, со спутанными влажными волосиками, уже показали лежащей рядом с устало улыбающейся женой. По воле людей с поверхности тот же самый двухминутный отрезок видео прокручивался снова и снова. Впрочем, съемка получилась недостаточно четкой для того, чтобы Ариель с уверенностью решил для себя, на кого больше похожа Эсперанса – на него или на жену. Еще никто в истории человечества не наблюдал за рождением собственной дочери, будучи запертым в каменной дыре. И когда я позже заговорил об этом и спросил у Ариеля, какие чувства он испытал, впервые увидев дочь, тот ответил: «Не знаю, что я в тот момент почувствовал. Мне трудно сказать, что это было – радость, счастье или что-либо еще». После разговора с братом Ариеля средства массовой информации раструбили на весь мир: мол, узнав о том, что он стал отцом в третий раз, Ариель расплакался от счастья. Они же сообщили и антропометрические данные малышки: 3,05 килограмма, 48 сантиметров, время появления на свет 12:20. Впрочем, эти цифры перемешались в их отчетах с последними данными о скважинах, которые спасатели пытались пробить к попавшим в подземный плен шахтерам. В «плане Б» бур углубился в землю на 368 метров, а в «плане А» – на 300 метров. Осуществление «плана С» откладывалось на несколько дней.
Скважину, которую пробьют к пленникам первой, предполагалось использовать для спуска спасательной капсулы, и вот чилийский флот приступил к ее изготовлению – кстати говоря, в тех же доках, где чинил двигатели механик Рауль Бустос перед приходом цунами. Причем от флотских ремонтно-механических мастерских, где производилась сборка капсулы, до крошечного гаража, в котором работал Бустос, всего-то пару минут ходьбы. На стенах большинства зданий судоверфи в Талькахуано на высоте двух метров от земли и сейчас виднелись отметки уровня океанской воды, которая всесокрушающей волной прошлась здесь полгода тому, да и земля на территории огромного комплекса кое-где до сих пор напоминала болото. Но флот вывез отсюда всю снулую рыбу, убрал занесенный чудовищной волной корабли, и судоверфь заработала снова. И вот теперь команда военно-морских инженеров и техников приступила к созданию того, что их коллеги в НАСА – с типично североамериканской маниакальной страстью к сокращениям – именовали ТСП, или «транспортное средство для покидания». Чилийцы получили из НАСА меморандум на двенадцати страницах, в котором были подробно расписаны все требования к такому аппарату: «…ТСП… должен располагать переносными баллонами с кислородом достаточного объема… способными поставлять кислород медицинской очистки со скоростью 6 литров в минуту на протяжении 2–4 часов… ТСП должен быть сконструирован таким образом, чтобы эвакуируемый имел возможность поднести к лицу хотя бы одну руку». Впрочем, чилийцы сконструировали свой собственный аппарат (который они вскоре намерены запатентовать), и уже 12 сентября правительство обнародовало в средствах массовой информации его основные технические характеристики. Сваренный из стальных листов, ТСП имел наружный диаметр более полуметра, высота его не превышала 2,5 метра, а масса составляла приблизительно 250 килограммов без груза. Система подачи кислорода соответствовала требованиям НАСА, а конструкция крыши предусматривала, что та выдержит падение предметов с большой высоты (на случай обрушения камней). Передвигаться капсула должна была на колесах, которые предотвращали ее контакт со стенками скважины по мере подъема. (Сменные резиновые шасси поставила итальянская компания.) Если человек, находящийся внутри, потерял бы сознание, ременные крепления удержали бы его в вертикальном положении.
