Даниэла Стил - Музыка души
– Я не умел так собой владеть, – признался он в разговоре со Стефани. – Ты сумела вырастить отличного сына, Стиви.
Она и сама гордилась Майклом, хотя немного беспокоилась о Сэнди. Девочке исполнилось восемнадцать, а Майкл был на семь лет старше. Как бы они ни любили друг друга, юную певицу ждал долгий путь в творчестве и в карьере, плохо сочетающийся с ролью жены и матери. Чейз согласился.
– Будет позором, если она бросит музыку, чтобы выйти замуж и родить детей. Я очень этого боюсь. Нельзя жертвовать талантом и упускать свой шанс.
– Майкл не потребует жертв, – заверила Стефани. – К тому же пока он и сам не готов к семейной жизни. – В этом заключалась одна из проблем с Амандой. Конечно, помимо главной: она не была девушкой его мечты.
– Но он может созреть значительно раньше. Парни с трудом терпят, когда любимая окружена массой поклонников и коллег. Опасная история. К счастью, у Сэнди на плечах не только красивая, но и умная голова.
– Да и у Майкла тоже, – добавила Стефани, хотя понимала, что сын попал в чужой, неведомый мир.
В понедельник вечером, перед возвращением в Атланту, Майкл признался в любви, и Сэнди ответила, что тоже любит. Чувство пронзило подобно молнии. Он пообещал прилететь через две недели, когда команда отправится на выездные матчи. Раньше встречи не предвиделось, но, возвращаясь в свой коттедж, Сэнди чувствовала себя счастливой.
Две недели подряд она работала упорнее, чем прежде, стремясь доказать Чейзу, что взаимное чувство не в состоянии расстроить планы и помешать карьере. Напротив, любовь дарила новое вдохновение. Чейз был восхищен, а когда Майкл приехал, поделился с ним радостным открытием.
– Ты благотворно влияешь на девочку; значит, все правильно, – спокойно оценил он, когда они вдвоем сидели возле бассейна, а Сэнди одевалась, чтобы вместе с Майклом отправиться на обед в гриль-ресторан «1808». – Неудачная личная жизнь способна погубить карьеру, особенно в творческой сфере. В расстроенных чувствах работать трудно, хотя я, когда грущу, сочиняю больше песен. А плодотворные отношения способны вдохновить и наделить новой силой.
Пока что Сэнди летала как на крыльях, и Чейз надеялся, что так будет продолжаться и впредь.
Через несколько минут появилась Сэнди, и молодые люди поехали в ресторан, а Чейз остался возле бассейна, погруженный в раздумья о Стиви.
Спустя пару дней он ее удивил. Позвонил утром, когда Стефани возилась на кухне, переставляя с места на место кастрюли и сковородки.
– Какие у тебя планы на выходные? – поинтересовался Чейз загадочно.
– Собираюсь навести порядок в гараже. Давно пора избавиться от древних инструментов, которые давно сломались. – Прополка дома превратилась в священную миссию.
– Помощь не нужна? – Стефани не поняла, что имеет в виду Чейз, и решила, что тот предлагает нанять специально обученного человека, что было вполне в его духе.
– Нет-нет, справлюсь сама. Спешить некуда. Но спасибо за заботу.
Она становилась все более независимой; даже голос изменился. Чейз искренне радовался.
– Очень жаль, – заметил он, притворившись разочарованным. – Хотел поучаствовать в работе. – В трубке повисла долгая тишина.
– Ты серьезно?
– Абсолютно. Сегодня позвонил агент и предупредил, что на следующей неделе предстоит поездка в Лос-Анджелес, в одну крупную звукозаписывающую фирму. Вот я и подумал, что можно прилететь на выходные в Сан-Франциско, а потом уже вместе поехать в Лос-Анджелес.
– Ах, господи! – выдохнула Стефани. Ничего лучше невозможно было представить: они не виделись уже несколько недель. – Когда?
– А когда тебе хотелось бы?
– Сейчас, – со смехом ответила Стефани. Руки дрожали от счастливого волнения.
– Завтра. Четыре дня проведем в твоем прекрасном городе, а потом поедем в Лос-Анджелес. – Была среда. Значит, он собирался прилететь в четверг. – Как долго ты сможешь задержаться в Лос-Анджелесе или насколько мне можно остаться в Сан-Франциско, если вернемся?
– Шарлотта приедет через две недели, а до этого я свободна.
Приют для бездомных подростков вполне мог обойтись и без ее участия.
– Значит, до тех пор и останусь, – заявил Чейз, радуясь ничуть не меньше Стефани.
Такой замечательной новости она не слышала давным-давно. Не могла дождаться встречи и днем поделилась счастьем с доктором Зеллер. Вернувшись домой, Стефани продолжила консультации у психотерапевта. Беседы всегда давали пищу для размышлений.
В этот раз доктор Зеллер спросила, почему миссис Адамс не оставила мужа после измены или даже раньше.
– Судя по рассказам, ваша совместная жизнь не производит впечатления вполне гармоничной. Билл всегда был занят, домой возвращался поздно, а в свободное время предпочитал играть в гольф с клиентами и друзьями, а вовсе не с вами. Не интересовался детьми, так что вам постоянно приходилось восполнять пробелы, действуя и за маму, и за папу. Так что же все-таки он вам давал? В данном случае секс не предстает в качестве основного звена. На чем держался брак?
– На преданности. На ответственности. На любви к детям. Я старалась быть хорошей женой. Не хотела лишать детей отца. Так было после измены.
– Двадцать шесть лет преданности и долга. Честное слово, редко кто способен на такой подвиг. Я под впечатлением. Вы очень любили мужа?
– Да. – Но Стефани знала, что осталась не из-за любви. Доктор Зеллер дала понять, что не очень поверила в изложенную версию, а впечатление на самом деле оказалось не таким уж и сильным.
– А еще какие-то причины могли существовать?
– Предложите свою версию. Что думаете по этому поводу вы?
Психотерапевт сомневалась в словах пациентки и не скрывала скептицизма.
– А как насчет страха?
– Страх перед Биллом? Опасение, что, если уйду, он меня изобьет?
Предположение казалось нелепым. Билл никогда не поднимал руку и даже не угрожал. Он вообще не был агрессивным человеком. Скорее равнодушным и отстраненным.
– Страх перед одиночеством, – спокойно пояснила доктор Зеллер, и Стефани показалось, что ее с силой ударили в солнечное сплетение. Дыхание сбилось. – Страх перед тем, что не удастся встретить другого человека, перед необходимостью выйти в открытый мир. Жизнь с мужем текла в полной безопасности: вы ясно представляли, где находитесь и с кем имеете дело. Страх перед неизвестностью, отсутствие уверенности в себе.
Доктор Зеллер знала, что Стефани стала другой, иначе никогда бы не поехала ни в Лас-Вегас, ни в Большой каньон, ни в Нэшвилл и тем более не решилась бы вернуться через всю страну на машине, да еще в полном одиночестве. Еще полгода назад, до смерти Билла, она не осмелилась бы совершить что-то подобное. И вот сейчас, лишившись оправданий, оказалась лицом к лицу со своими страхами. Долго сидела молча, со слезами на глазах, а потом кивнула и благодарно посмотрела на психотерапевта.
