Сергей Бушуев - Горький осадок
Мы шли достаточно медленно, чтобы спокойно говорить. Не напрягаясь. Шумел ветер, раскачивая почти голые ещё ветки, шумела неподалёку дорога бегущими по ней автомобилями, однако, шум этот, не являлся докучливым, и его не нужно было перекрикивать, да и вообще повышать голос.
- Вот и я о том же! - услышал я в ответ. - Я с ними каждый день общаюсь, и каждый день наблюдаю. Дети сейчас - психи! И орут как психи! И я часто подозреваю, что и родители их - психи!
- М-да, звучит печально... - проговорил я без выражения.
- Да. А орут они на переменах - о Бэтмане!
- О ком? - насупился я с убитым видом.
- О Бэтмане. Это человек - паук.
"По-моему всё-таки летучая мышь" - сказал я сам себе мысленно, перебирая скудные сведения, содержащиеся в памяти на данный счёт.
Но вслух поправлять её не стал.
- Представляешь, - продолжала Людмила, не спеша переставляя ноги в своих белых, громоздких на вид туфлях, - какая-то мерзкая тварь, которой увлечены дети! Всё это говорит о их слабоумии и о слабоумии их родителей. Вот в наши времена, когда мы были детьми, помнишь - кто был героем?
Женщина устремила на меня недолгий, но изучающий взгляд. Я кивнул, но опасаясь, что могу назвать кого-нибудь не того, благоразумно промолчал.
- Гагарин! - выпалила Люда, не дождавшись от меня ответа.
"Ну так и есть! - засверлила у меня догадка. - Ей точно за сорок! Когда это было - Гагарин!"
Я опять закивал головой, как краснозадая макака в обезьяньем питомнике, изображая понимание и одобрение.
- А сейчас везде психи! - воодушевившись, повторила она в очередной раз. - И Бэтман их главный кумир! И что же, ты думаешь, из них выйдет в дальнейшем что-то хорошее?
- Да я не знаю, - уклончиво отозвался я. - Жизнь штука непростая, и длинная...
- Нет-нет-нет! Ничего из них хорошего не выйдет! Я же общаюсь с их родителями!
Теперь мы шли по широкой дороге. Мимо нас разъезжали молодые парни и девушки на роликах. Гуляли пары с колясками. Вдалеке виднелись свадебные машины украшенные цветами и лентами. Было тепло. Светило солнце. И слушать чушь совсем не хотелось.
- Ну ладно, - решительно произнёс я, пытаясь уйти от данной темы. - А что ты преподаёшь?
- О - о - о! - многозначительно и гордо протянула она. - Я преподаю математику, физику, информатику, немецкий и английский язык, и фортепьяно!
Я прикрыл глаза рукой от солнца, в упор глядя на Людмилу. До этого просто щурился и не особо на неё смотрел.
"Это что за многостаночник такой? - изумился я про себя. - Такого не бывает! Что это она несёт?"
- Ого! - однако, сказал я вслух. - Многовато! Что-то я никогда не слышал, чтобы один учитель преподавал столько дисциплин!
- Вот! - нечто похожее на улыбку украсило её губы. - Видишь! Я же говорю, что ты давно закончил школу. И сильно отстал от современных требований. Не в курсе. А они повысились и к ученикам, и к преподавателям! А я - всё успеваю! Я в числе тех немногих!
" Ну то что ты в числе тех немногих, это я уже понял! - мысленно ответил я ей. - Особенно рядом с которыми мне нечего делать!"
- И как же ты всё это успеваешь? - поинтересовался я.
- С трудом. Но оно того стоит.
- Ты имеешь в виду зарплату?
- И зарплату тоже! Хотя она не самое главное. Я больше работаю не ради зарплаты.
- А ради чего же?
Я недоумённо приподнял брови.
- Ради дела, которому служу.
- Подожди-ка, но ведь те с кем ты работаешь...
- Что? - встрепенулась Людмила, и в глазах её засверкали первые искорки зарождающегося гнева. - Те с кем я работаю? Да ты знаешь, какие они дегенераты? Знаешь?
Она почти кричала на меня.
- Да я практически не могу с ними общаться! И вообще не понимаю тех, кто заводит себе друзей на работе! Какие могут быть друзья? Какие я спрашиваю?
Терминатор явно перегревался. Но поразительно! - лицо её оставалось прежним. Холодным и бесстрастным. Я не мог не удивиться данному факту.
- Вот возьми одного моего коллегу. Преподавателя. Он учитель истории. У него есть семья. Ребёнок только что родился. А он живёт на одну зарплату! Нигде не подрабатывает! Ты можешь это себе представить?
- Ну... могу, конечно, - ответил я машинально.
- Что - о - о? - видимо женщина ожидала иного ответа. - Ты можешь?! Можешь? В Москве жить на одну зарплату? Не подрабатывая ещё?
- Да ты знаешь...
- Какие тут могут быть: да ты знаешь? - наконец презрительно скривилась она. - На одну зарплату в Москве не может жить никто! В том числе и я!
- Ты? - с заинтересованностью спросил я. - Это ещё почему? На что ты свои деньги тратишь?
- Как - на что? А на съёмную квартиру? Ты думаешь что, платить не нужно? Думаешь, что кто-то из москвичей будет настолько добр, что разрешит пожить у себя совершенно незнакомому человеку бесплатно? А?
В её взгляде только сейчас промелькнуло нечто человеческое.
"Так она приезжая? - с ужасом подумал я. - Не понимаю!"
- Подожди, - быстро проговорил я. - Так ты же писала что ты москвичка!
- Нет, я писала, что живу в Москве. А согласись, жить в Москве и быть москвичом - это существенная разница!
Я расплылся в радужной улыбке.
"Пора бежать! - решил я. - Сорокалетняя безумная провинциалка, уж во всяком случае - не предел моих мечтаний!"
- Ясненько, - тем не менее, довольно бодро проговорил я. И, показав рукой в левую сторону, прибавил:
- Слушай, а давай тут повернём? А то идти дальше очень далеко. Так мы до утра бродить будем.
- Ну хорошо, - нехотя согласилась Людмила.
Мы свернули в сторону с основной дороги, что изрядно сокращало путь, и соответственно - прогулку. Пока мы шли, моя спутница ни на минуту не умолкала, и всё время поливала потоками брани и всяческих упрёков тех, с кем работает и кому преподаёт. Особенно доставалось почему-то учителю истории.
- Ты представляешь вообще, какой это дурак? - восклицала она в сердцах. - Вот женился год назад на одной из матерей наших учеников! Взял себе женщину с ребёнком! Представляешь?
- Ну а что тут такого? - пожал я плечами, убирая от лица ветки ближайшего дерева, мимо которого мы проходили.
- Как это - что тут такого? Ему что, больше делать было нечего?
- Так, наверное, он влюбился...
При этих словах Людмила сморщилась так, что её и без того чересчур длинный нос стал выпирать вовсе уж неприлично. И уж точно, это её нисколько не красило.
- Влюбился? - переспросила женщина, делая большой шаг, дабы обойти лежащую на тропинке кучу листьев. - Да ну что ты! Не будь смешным.
- Отчего же? - хотя я знал ответ на данный вопрос.
- Да нет, не влюбился. Просто он нищий, и нигде не подрабатывает. Ленивый. Вот у него женщины и не было. И она уже с ребёнком. Выйти замуж с таким приплодом очень тяжело. Мужики-то с деньгами предпочтут молоденьких. Без детей. И симпатичных. Потому они и сошлись. И причём тут любовь? Никакой любви. Просто два неудачника.
- Ты знаешь, мне кажется, ты судишь очень поверхностно, - возразил я, стараясь быстрее переступать ногами.
- Поверхностно? - усмехнулась Людмила. - Но где же тут поверхностный взгляд? Ведь до своей женитьбы этот тип сильно клеился ко мне.
- И почему же ты ему отказала?
- Я ему не отказывала. Против меня оказалась настроена его мать.
- Потому что ты провинциалка?
- Знаешь что, - обидчиво заявила женщина. - Лучше не говори этого слова совсем. Провинциалка! Очень уж это плохо звучит. Даже когда говорят: "лимита", это почему-то совсем не обидно. А вот когда говорят: "провинциалка", это отдаёт чем-то унизительным и второсортным!
- Хорошо. Буду иметь в виду. Ну так что там насчёт его матери?
- Да не хотела она меня видеть рядом с ним. И постоянно настраивала его против меня. Представляешь?
Людмила мельком взглянула на меня своими холодными глазами, и вновь стала смотреть себе под ноги.
- М-да! - отозвался я. - А если бы она была не против?
- Да что говорить о том! Если да кабы... Так же ведь не случилось? Единственное что я не могу понять: неужели его мать думает, что с другой ему будет лучше, чем со мной? Ведь там - чужой ребёнок. А знаешь, сколько обычно проблем в таких семьях?
Я отрицательно покачал головой.
- Не знаешь? У тебя никогда не было женщины с ребёнком?
- Нет, - бесцветно ответил я.
- Вот лучше и не начинай даже с такой встречаться! Это просто ужасно!
"Откуда тебе-то знать? - сверкнула у меня в голове мысль. - Ты же не мужик! А раздаёшь советы!"
- И что же там такого ужасного? - поинтересовался я.
- Да всё! Проблемы. Заботы. Отношения. А потом, такие семьи всё равно никогда не бывают полноценными!
- Да? А этот твой учитель истории, так уж плохо теперь выглядит? Так уж жутковато живёт?
- Да как тебе сказать, - медленно, почти по слогам произнесла Люда. - Выглядит плоховато, конечно. У него сейчас ребёнок родился. Тяжело приходится. Денег нет. Перспектив нет.
