Елена Блонди - Инга. Мир
Она решительно упала в воду, задохнулась от холодной свежести, и почти подвизгивая, резко заработала руками и ногами. А через пару минут уже смеялась и кричала от радостного тепла, протекающего по коже.
Наплававшись, медленно возвращалась, совершенно согретая, мерно окуная в воду горящее лицо. Удивительно, ведь холода она терпеть не могла, никогда. А вот оказалось, что прохладная осенняя вода — совершенный праздник. И ей его хочется.
Фыркнула, представляя себя совершенной старушкой, важно стоящей на пляже среди пятен непрочного снега вместе с другими морозоустойчивыми пенсионерами.
Устав, перевернулась на спину, и, глядя через радуги, севшие на мокрые ресницы, на мерно поднимающиеся руки, доплыла до мелкого, окунулась, вскакивая на подвижный подводный песок.
На берегу, рядом с ее вещами стояли двое парней, в черных футболках и распахнутых куртках, в джинсах, обтягивающих спортивные ноги. Короткие стрижки, широкие, как у братьев, одинаковые лица. И ухмылки у обоих тоже одинаковые. За их спинами, почти нависая колесами над краем обрывчика, ждал красный сверкающий автомобиль.
Инга пригнулась и ступила назад, поглубже. Выпрямилась, стоя по плечи в воде и прикрывая руками грудь. Вот же черт, пока там резвилась, они подкатили, по грунтовке, что идет вдоль озер. Принесло их…
— Замерзнешь! — крикнул один из парней, скалясь, — вылазь, русалка!
— Отойди от вещей! — потребовала Инга, — оба, отойдите!
— Нда? — удивился второй, трогая носком ботинка лежащую на камне фотокамеру, — а то, что?
Первый растопырил руки и пошел к воде, смеясь широким ртом. Кожаная куртка вскинулась на плечах кургузыми крыльями.
Инга беспомощно оглядела пляж. В обе стороны — пусто, только волны и песок. Отплыть? Но она быстро замерзнет. И убежать, даже если выскочит из воды в сотне метров отсюда, босиком по рыхлому песку, а они наверняка станут мчаться по берегу, в своих ботинках… И куда она побежит — голая?
— А то! — крикнула, одновременно про себя свирепо надеясь, ну ведь должен почувствовать, что она влипла, — то! Я вашу тачку сняла, еще когда ехали! Фотка уже в инстаграмме.
— Хде? В каких сто грамме? — издевательски удивился тот, что стоял у воды, отскакивая от набегающих волн. Поманил ее обеими руками:
— Вылазь, цыпочка! Печан, тащи с машины ковер, щас у нас будет праздник.
— Бока, — позвал Печан, по-прежнему стоя рядом с вещами Инги, и с раздражением прикрикнул, — та Бока! Сюда иди.
Быстро оглянулся по сторонам, и снова уставился, не на Ингу, а на своего кореша, нетерпеливо переминаясь. И рассердившись, завернул длинную матерную тираду, видимо, не желая кричать что-то вслух, перекрывая мерный грохот воды.
Бока ухмыльнулся, сделал Инге ручкой, и лениво пошел обратно, постоянно оглядываясь. Выслушал что-то, набычив голову, попытался возразить, но Печан снова рявкнул и коротко сказал что-то невнятное.
Инга ступила ближе к берегу, по-прежнему держа одну руку перед грудью, а другой закрывая низ живота. Надо просто выйти, взять вещи и побежать по прибою, изо всех сил. Вдруг получится.
За длинными метелками травы сверкнуло что-то зеленое. Оба парня подняли головы, следя за прыгающим по кочкам автомобилем. Печан махнул рукой другу, и оба, не торопясь, поднялись на обрыв, встали рядом со своей машиной, в десятке метров от брошенных Ингой вещичек.
Она решительно вышла и побежала к одежде, взрывая пятками песок. Тут шум воды стал меньше, было слышно — натужно ревет мотор, а машину ей почти и не видно. Бока насторженно следя за машиной, оглянулся на Ингу, которая натягивала на голое тело рубашку, изгибаясь, чтоб не упали расстегнутые шорты:
— Та не кипишуй. Щас тачка проедет, и побазарим. Инстаграмм у ней какой-то.
— Дебил ты, Бока, — раздраженно заорал Печан, ступая ближе и дергая его за воротник куртки.
Инга непослушными пальцами застегнула шорты. Схватила камеру с песка, и срывая крышку, нацелила объектив. Крикнула срывающимся голосом:
— Еще одна! Щас прям. Уже в сети!
За красным авто мелькнула зеленая крыша, и внезапно, будто выпрыгивая из-за густой щетки высоченной прибрежной осоки, поодаль встала длинная коробка девятки. Стремительно распахнулись обе дверцы.
— И муж мой, вот он! — заорала Инга, тыкая фотоаппаратом в бегущего по траве Сережу, — и Оум! — добавила, глядя с изумлением.
— Я что ли знал? — так же заорал в ответ Бока, а Печан толкал в открытую дверцу. Втиснулся сам, хлопая и тут же заводя мотор.
— А ну, сволочь! — орал Горчик, летя по траве большими шагами, — ты что, к жене моей? А?
Перед самым носом Сереги и Оума машина, ревя, выбила из-под колес фонтан песка и, дергаясь, поскакала прямиком через степь.
— О, мы герои! — заорал Олега, тряся кулаком и танцуя, — мо-ом, привет! Ты чего тут?
— Ты чего тут? — ответила Инга, опуская дрожащие руки.
Серега подхватил фотокамеру, намотал ремешок на кисть. Быстро оглядев Ингу, повернулся к лежащим маленьким ворошком трусикам и кружевному лифчику.
— Та-ак. Блин, Инга! А если б не успели? У тебя голова есть вообще?
Обнял ее плечи, прижимая к себе.
— Вы успели, — запоздало обрадовалась Инга, — ох, Серый, успели! Вы молод-цы. Олега! Ты откуда взялся? Саныч? Вы что, вы все, что ли, тут?
Саныч в ответ порычал двигателем, приглашая садиться. И Оум тут же прыгнул на переднее сиденье, развалился, наслаждаясь.
Сережа подтолкнул Ингу, усаживая. Сел рядом.
— А где? — начала она.
— Здороваются с драконом. Мом, мы хотели сюрприз. Вам вот. Серега ж вчера звонил, сказал — закончил. Мы сели и хоба, приехали. С Вивой тоже. А он классный такой, прям супер. Помнишь, кино детское, про страну Фантазию? Там такой же, только лохматый. С крыльями. Ты чего вообще пошла одна? Я тебе куплю баллончик, газовый. Вот завтра же и куплю.
— Олега! Не тарахти, — Инга нервно засмеялась, виновато поглядывая на серьезного Горчика, который держал ее руку:
— И я с баллончиком, купаться, ага.
— Голая, — наклоняясь к ее уху, внятно подсказал Горчик, — черти где. Ты знаешь, Михайлова, что ты — дура?
Она покаянно кивнула. Горчик обнял ее за плечи.
— Мам? — Олега повернулся, пытаясь положить подбородок на спинку сиденья и клацая зубами на ухабах, — тьфу ты… а ты чего кричала там, про сеть?
— Сеть? А… так я, ну, что я фотки сразу кидаю в интернет. Что их тачка уже в сети, с номером прям.
Олега заржал, держась за спинку кресла широкими ладонями.
— И чего? Сработало?
— Один вроде поверил. Другой не понял. Кажется.
Оум поднял палец:
— Вот что прогресс делает! Хорошо, понимающий не врубился, что твоим фотиком нифига туда не закинешь.
Машина мягко шла по грунтовке. Саныч, расправив плечи, молодцевато придерживал ладонями баранку, иногда наклонял голову, озабоченно слушая двигатель.
— Серый, — сказала Инга, рукой нагибая к себе голову Горчика и тыкаясь в ухо губами, — я кричала, вот мой муж. А ты кричал, не лезьте, к жене. Мы муж и жена, да?
Он кивнул. Она отпустила сережину голову, глядя на плывущее за окном озеро, с зеркалом дождевой воды посреди плоского солончака.
— Ты не против? — уточнил Серега, улыбаясь.
Инга затрясла головой. Сперва отрицательно, показывая — нет, не против. А после закивала, тоже расплываясь в улыбке.
— Нюха все планы себе поломала, чтоб со мной ехать, — гордо вещал Оум, — у них там фестиваль, фриданса, она в лидерах, но сказала, та успеется…
— Наша Нюха? — удивилась Инга, но, вспоминая ночной танец на маленьком пляже, кивнула с гордостью, — ну да, наша Нюха!
— Ей предлагали в студии преподавать. Но, мам, с Нюхи нашей какой преподаватель, она сама по себе.
— Ангелы, — сказал Сережа, — они просто показывают. Как оно бывает.
Смутился, когда два лица повернулись к нему, внимательно слушая.
— И все, — добавил.
Ангелы, думала Инга, держась за руку своего мужа, глядя в окно под болтовню и смех Оума, а там плыли кустики серебристого лоха, высокие заросли темной приозерной травы, мягко блестела уложенная в сверкающие ладони соли вода. Ангелам с нами, людьми, очень, наверное, тяжело. Мы ближе к нижнему миру, мы крепче. И когда среди людей рождается ангел, если конечно, это не спустившийся с горних небес молодцеватый Гавриил с мечом, то бесы тревожатся, там внизу. Выходят, выдираются через тайные прорехи, надеясь ангела уничтожить. Да и без бесов, с людьми, которые бывают всякие, всякое может случиться. Хорошо, что девочка Анна теперь с нами. Мы сильные, мы — люди. Может быть, все вместе мы ее сбережем.
Ангел Нюха сидела на корточках перед спокойной мордой дракона, положив руку на круглую ноздрю, и дракон понимающе смотрел зелеными глазами. Узкая короткая юбка туго обтягивала маленькую попу, ярко светили прозрачными колготками колени. А пышные волосы, как летом, окутывали плечи, закрывая спину.
