Кристофер Голден - Лесная дорога
– О нет, Скутер, - прошептал он. - О нет. Сьюзен попыталась улыбнуться. Из глубокой раны на ее лице сочилась кровь.
– Скутер, - повторила она булькающим голосом. - Это верно. Так меня называли. - Женщина засмеялась; из ее груди, заполненной посторонней жидкостью, доносились хлюпающие звуки. - Хилли никак не могла произнести «Сьюзен».
Она наморщила брови.
– Я не помню Хилли. Как она выглядела Я не…
Глаза ее наполнились отчаянием.
Джиллиан опустилась возле умирающей на корточки, и из нее одна за другой выскользнули духи потерявшихся девочек. Они стали кружиться около Сьюзен, касаясь ее, скользя пальцами по ее плоти, проходя сквозь нее, словно она была призраком, как и они. Джиллиан не участвовала в этом, она лишь отвела волосы с лица Сьюзен.
Майкл снова учуял знакомые запахи. Яблочный пирог с корицей. Океан. И другие. То были воспоминания девочек. Он огляделся по сторонам, опасаясь появления иссохших женщин, но их и след простыл. Лишь лунный свет и пыль в обветшалой прихожей дома на Лесной дороге. Лунный свет, пыль и привидения женщин, которые никогда не умирали.
– По одному от каждой из нас, - шепнула Джиллиан Сьюзен, держа ее за обе руки. - Лучшие воспоминания. Самые радостные. Потому что если бы не ты…
Она не договорила.
Дом наполнился ароматами Дня благодарения.
– Дядя Бык, - прошептала Сьюзен Варне, и на ее искалеченном лице расцвела улыбка, полная любви и восторга.
В тот же момент духи начали исчезать, проходя сквозь стены и окна, как настоящие привидения. Потерявшиеся девочки в поисках своего будущего, с выпущенными на свободу воспоминаниями. Некоторых из их владелиц уже не было в живых; остались только призраки потерянных воспоминаний, которые, как полагал Майкл, медленно исчезнут. Но ему было интересно узнать, что станет с другими. Проснутся ли однажды утром женщины, у которых была украдена память, совершенно иными, обновленными? Вспомнят ли они вдруг с улыбкой о чем-то таком из их детства, о чем долго не вспоминали? Ему не хотелось думать, что эти другие - теперь просто бесплотные видения, скитающиеся в поисках своих оболочек, жаждущие соединения с ними. Или навсегда исчезающие в пустоте.
Эта мысль будет его преследовать.
Сидя возле Сьюзен, Джиллиан поманила к себе Майкла. Он подошел и, опустившись на колени рядом с ней, взял руку Сьюзен в свои ладони. У женщины был мутный взгляд, веки подрагивали, но на секунду глаза прояснились, и Майкл понял, что она его видит. Этот проблеск узнавания невозможно было ни с чем спутать.
– Скутер…
– Это ты. Д'Артаньян, - прошептала Сьюзен со слезами на глазах. - Прости меня за шляпу. Я ее раздавила…
– Ш-ш-ш. Все хорошо, - сказал он, крепко сжимая ее руку. - Пустяки.
Она протяжно, прерывисто вздохнула. Лицо ее исказилось от боли, но потом она вновь посмотрела на него с улыбкой.
– Ты пришел. Разыскал меня.
– Я же обещал, - напомнил ей Майкл.
Ее губы тронула слабая улыбка. Сквозь израненную плоть лица ему была видна сломанная кость.
– Я… помню. И ее не стало.
Том Барнс сильно ударился головой о деревянный пол, так что доски под ним были запятнаны кровью. Но он все-таки пошевелился, когда Майкл подхватил его под мышки и стал выволакивать из дома. Ноги Тома подпрыгивали по ступеням крыльца, спускающимся к лужайке.
Когда Майкл снова появился на крыльце, неся на руках тело Сьюзен Барнс, Том уже очнулся. Он подполз к матери, уложенной Майклом на землю, и стал баюкать ее на руках, тихо плача.
Он по-прежнему не выпускал ее из рук, когда в ночи послышался звук мотора. Это Джиллиан вернулась из короткой поездки: она была на той хорошо сохранившейся элегантно-старинной заправочной станции - отзвуке другой эпохи.
Воспоминание.
Взяв канистру с бензином, Майкл внес ее в дом и стал разбрызгивать бензин на занавески, матрасы и мебель, пока не вылил все до последней капли. Когда он снова вышел оттуда, Том Барнс уже уехал, забрав с собой тело матери.
Джиллиан настаивала на том, чтобы самой бросить зажженную спичку. Майкл не стал спорить.
Яркое пламя осветило ночной мрак, прогоняя тени. Некоторые их тех тварей, омерзительных воров, оставались внутри. Он не сомневался, что они спасутся. Но если уж энергия, долго копившаяся в этом доме, будет уничтожена очистительным огнем, им придется начать с начала. Найти другое место.
Другой пустующий дом, который можно заполнить похищенными воспоминаниями.
Эпилог
Весна в Севилье была наполнена музыкой, цветами и смехом. Это было одно из тех мест, которые способны очаровать любого. Старый город состоял из лабиринта мощеных улочек, на многих из которых могли разъехаться, едва не задевая друг друга, лишь две машины. Поражала архитектура, сильно отличающаяся от всего, к чему привыкли Майкл и Джиллиан. Массивные двери, казалось, предназначенные для великанов, с врезанными в них дверями обычных размеров. Кованые металлические ворота, за которыми виднелись внутренние дворики с необыкновенно яркими цветами. Небольшие иконки в нишах наружных стен зданий: домов ли, гостиниц или церквей - иногда понять было трудно.
Майкл шел впереди по узкому тротуару, пройти по которому можно было только гуськом. Он оглянулся на Джиллиан; у нее был ошеломленный вид. Мимо них проехала низкая маленькая машина, похожая на игрушку, и им пришлось прижаться к стене, чтобы их не задело боковое зеркало. Он услышал изумленный смех Джиллиан, и его грудь затопило волной теплого чувства. Майкл сошел с тротуара и взял жену за руку, чтобы пойти рядом с ней.
– Осторожнее, тебя собьют.
– Я очень ловкий. Отскочу в сторону.
– О-о-о, - протянула Джиллиан, сжимая его руку. - Каков храбрец!
Сзади послышался громкий рев мотора, и Майкл, вздрогнув, с бьющимся сердцем, вскочил обратно на тротуар. Он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть парня на мотороллере, промчавшегося мимо на бешеной скорости. «Возможно, посыльный», - подумал он, заметив привязанные к спине парня пакеты.
– Мой герой, - сказала Джилли со смехом. Майкл слегка хлопнул ее по руке.
– Ой! - Она бросила на него испепеляющий взгляд.
Но Майкл не дрогнул.
– Веди себя хорошо, или я не возьму тебя сегодня на фламенко.
Единственное, о чем она его просила, когда они решили отправиться в Севилью, - это сводить ее на концерт фламенко. Город оказался исполненным неповторимого очарования… вернее, его старинный центр. Большая Севилья расползлась, превратившись в уродливые городские массивы, наводящие тоску серой неприглядностью и невероятной грязью. Отыскать в центре всего этого старый город было все равно, что найти жемчужину под шелухой гнилой луковицы.
– Ты же обещал, - сказала Джиллиан, когда перед ними открылась небольшая площадь, от которой отходило две улицы.
Направо шла главная улица, а слева была узкая пешеходная дорожка, вдоль которой расположились рестораны, магазины и жилые дома. Перед самым разветвлением находился бар с террасой, где туристов обслуживали официанты.
Ухмыльнувшись, Майкл закрутил Джиллиан в бешеном танце. Она засмеялась и, едва не споткнувшись, ухватилась за него и крепко к нему прижалась. Сердце бешено колотилось у нее в груди.
– Я поведу тебя, куда только пожелаешь, - шепнул он. Потом отодвинулся, чтобы заглянуть ей в глаза. - Разве я не говорил тебе это с самого начала?
Джиллиан кивнула Майкл отвел с ее лица непослушный локон и наклонился, чтобы поцеловать жену. Они помедлили, дыша в лицо друг другу. Мимо проезжали в машине местные парни, и один из них выкрикнул что-то в окно. Майкл с Джиллиан лишь с улыбкой проводили взглядами проезжающую машину. Но потом он сжал руку жены, привлекая к себе внимание.
– Что бы ты ни пожелала, меня все устраивает. Она склонила голову набок, как маленькая девочка, - недавно приобретенная черта.
– Мне хочется, чтобы тебе тоже было весело.
– Я прекрасно провожу время. Лучше не бывает. А как же иначе? Бог мой, эти краски, сады… сегодня было бесподобно.
И действительно, так оно и было. Они гуляли по кварталу Санта-Крус, посетили королевский замок Алькасар, без спешки побродив по его залам и садам. Майкл много фотографировал, глазом художника воспринимая мавританское влияние, приберегая впечатления на будущее. Он знал, что уедет из Испании другим человеком, что его творческое воображение получит здесь хорошую подпитку. Алькасар оказался лишь одним из городских чудес. Огромный собор в самом сердце старого города был, возможно, самым потрясающим творением человеческих рук из тех, что видел Майкл. Эта готическая постройка замысловатой архитектуры занимала целый квартал. Все ее наружные и внутренние поверхности поражали изощренным декором. Не меньшее впечатление произвела на чету Дански башня Хиральда. Джиллиан больше всего понравилось то, что там не было ступеней. Строители соорудили внутри этой прямоугольной башни поднимающиеся по спирали пандусы. По преданию, когда-то один из королей пожелал, чтобы всадники могли въезжать наверх башни, не спешиваясь.
