Элизабет Джордж - Перед тем, как он ее застрелил
Джоэл переводил взгляд с Блэйда на Кэлвина. Даже ему в его возрасте было ясно, что Блэйд ищет, на ком сорвать злость, и что лучше уйти, пока не поздно. Но он также понимал, что ни в коем случае нельзя показывать свой страх.
— Я внимательно следил, — миролюбиво заверил Кэл. — Совершенно точно за час тут никто не проходил.
— Вот как? Никто? — Блэйд посмотрел на Джоэла. — А этот? Впрочем, согласен с тобой — никто. Паршивец, брат сестры-недоноска. Никто, ты прав, Кэл. — Тут Блэйд обратился к Джоэлу: — А ты чего здесь ошиваешься? Принес записку от этой шлюхи, своей сестрицы?
Джоэл представил нож, рану, кровь, шов на голове у Несс. Он вспомнил, какой Несс была раньше, какой стала теперь, и ощутил беспредельную тоску.
— Моя сестра не шлюха! — выпалил он, не удержавшись.
Кэл тихонько зашипел — словно змея, предупреждающая об опасности.
— Ты так считаешь? — Блэйд выглядел как человек, которому выпала нежданная удача. — Рассказать, как ей нравится? Через жопу, вот как. Она только этого и хочет, и хочет круглые сутки. Пришлось шлюху поучить, пока она стала делать это по-другому.
— Может быть, — ответил Джоэл. Он старался казаться непринужденным, хотя грудь сжало так, что каждое слово давалось с трудом. — Но она это делала ради тебя. Я имею в виду — ты сам-то по-другому не можешь.
— Эй, парень, — вмешался Кэл.
Джоэл понял, что зашел слишком далеко. Обратный путь отрезан — нужно переправляться на другой берег. Шаг назад — и его сочтут трусом. Джоэл не мог этого допустить.
— Она же добрая, Несс, — продолжал Джоэл. — Видела, что ты зря стараешься, вот и решила тебе помочь. К тому же, когда ты был сзади, она хоть на рожу твою не смотрела. И вам обоим было хорошо.
Блэйд молчал. Кэлвин невольно присвистнул. Никто не знал Блэйда лучше, чем Кэлвин Хэнкок. Кэл имел представление, на что способен Блэйд, если его довести:
— Ты вроде шел к своему приятелю на Шестую авеню? — заметил Кэл совсем другим тоном, который не имел ничего общего с прежним говорком забалдевшего курильщика травки. — Вот и иди себе.
— Ха, ты, кажется, защищаешь меня от этого выродка, Кэл? Очень мило. — Блэйд сплюнул и сказал Джоэлу: — А ну вали, исчезни отсюда. Кэл прав. Нечего об дерьмо мараться. Это касается тебя и твоей уродины сестры.
Джоэл хотел вставить еще словечко, несмотря на весь идиотизм такого поведения. Как молодой петушок, он рвался в бой, хотя и осознавал, что в этом бою ему победы не одержать. Но не мог же он уйти по приказу Блэйда. Поэтому Джоэл выдержал, глядя на Блэйда, долгие тридцать секунд; в ушах у него шумело, живот свело. Он дождался, пока Блэйд рявкнул: — Оглох, что ли?
За это время во рту у Джоэла набралось достаточно слюны, и он тоже плюнул на асфальт, после чего развернулся и заставил себя медленным шагом — не бегом — двинуться прочь от дома в сторону улицы.
Джоэл не оглядывался. И не ускорялся. Он шел небрежно, как человек, которому некуда спешить. Такая походка давалась ему без труда — ноги стали ватными, воздуха в груди осталось так мало, что мальчик едва не потерял сознание. Но он успел свернуть за угол прежде, чем его вырвало в лужу стоячей воды.
Глава 12
День, когда Несс Кэмпбелл предстала перед судом, начался неудачно, так же он и закончился. Из-за пробок Несс опоздала в суд, но это стало только первым звеном в цепочке неприятностей. Во время слушания положение Несс осложнилось ее поведением, а также былой дружбой с Сикс и Наташей.
Если бы Несс назвала имена соучастниц в попытке ограбления, Сикс и Наташу ожидали бы серьезные неприятности. Конечно, девушки могли бы заранее договориться с Несс, но никто из них не обладал навыками ведения переговоров. У Сикс и Наташи напрочь отсутствовало воображение, а также умение заглядывать хотя бы на шаг вперед и оценивать последствия какого-либо поступка. Обуреваемые страхом предстать перед судом и навлечь на себя родительскую кару, девушки выбрали тактику избегания Несс, словно та могла заразить их лихорадкой Эбола. Таким способом они хотели довести до сведения Несс, что их дружбе настал конец, а когда у них ничего не вышло, Сикс и Наташа открытым текстом заявили Несс, что она им вообще никогда не нравилась: «Ты воображаешь, будто самая крутая. А на самом деле просто тупая корова». Это, разумеется, подействовало.
Поэтому, когда Несс явилась в суд, она уже прекрасно знала, что ее подставили и бросили, что она осталась одна. С ней была Кендра, но Несс и в голову не приходило искать у тетки поддержки, равно как и у социального работника Фабии Бендер — Несс с ней наконец познакомилась, хотя и не рассказала ничего существенного. И вот, стоя на слушании, Несс демонстрировала настолько полное отсутствие смирения и раскаяния, что у судьи возникло желание запустить в девушку своими толстыми книгами.
Спасло Несс только то, что она впервые нарушила закон. Ее приговорили всего лишь к двум тысячам часов общественно полезных работ, хотя другую бы девушку, проявлявшую столько пренебрежения к суду, адвокату и собственной судьбе, отправили бы в борстал[18] — как упорно, со старомодной торжественностью, которая в иных условиях, возможно, выглядела бы очаровательной, именовал это заведение судья. Несс должна была трудиться под наблюдением ответственного лица, с предоставлением подробного отчета за его подписью. А также, заключил свою речь судья, с наступлением осеннего семестра мисс Кэмпбелл обязана посещать занятия в школе.
— Ты легко отделалась, Ванесса, — заметила Фабия Бендер.
Кендра Осборн согласно кивнула. Однако Несс представляла бесконечную череду часов, отданных общественно полезным работам, и ей казалось, что они будут тянуться до конца ее жизни. Несс была крайне недовольна приговором и убеждена, что мир вообще устроен несправедливо.
— Ага, легко, — буркнула Несс.
— Если тебе не нравится, назови имена и адреса своих подружек, — добавила Кендра.
Поскольку Несс не собиралась этого делать — даже при том, что Сикс и Наташа отреклись от нее, — ничего не оставалось, как приступить к исправительным работам. Ей объявили, что трудиться предстоит в Детском центре в Минвайл-гарденс. Даже близость этого заведения к дому не утешила Несс. У нее был вид человека, проданного в рабство, и она решила при первой же возможности объяснить это руководителю работ, с которым вскоре и познакомилась.
Прямо в день вынесения приговора некая Маджида Гафур позвонила и сообщила, что первая явка — сегодня же. Поскольку Несс живет на расстоянии пятидесяти ярдов от места прохождения работ, ей следует быть немедленно и ознакомиться с правилами.
