Уильям Бойд - Неугомонная
Мы разорвали объятья, и, как это неминуемо происходит, наваждение, желание тут же ослабли и мое ощущение действительности слегка стабилизировалось.
— Руфь, — начал он.
— Нет. Не говори ничего.
— Руфь, я тебя люблю. Я хочу стать твоим мужем. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Я приеду через шесть месяцев из своей первой командировки. У меня очень хорошая работа, очень хорошая зарплата.
— Ничего больше не говори, Хамид. Давай допьем то, что у нас есть.
Мы вернулись в бар вместе — там уже сказали, что закругляются, но мне больше не хотелось никакой водки. Я поискала в сумочке свою последнюю сигарету, нашла ее и постаралась зажечь как можно аккуратнее и осторожнее. Хамида отвлек один из его иранских друзей, и они быстро переговорили между собой на фарси. Я посмотрела на них — на этих симпатичных смуглых мужчин с бородами и усами — и увидела, что они обменялись странным рукопожатием: подняли руки и схватились большими пальцами, затем медленным движением захватили ладони друг друга так, словно обменивались каким-то тайным сигналом, говорившим об их принадлежности к особому клубу, секретному сообществу. И, должно быть, именно поэтому я вспомнила предложение Фробишера и по каким-то глупым самоуверенным причинам, спьяну, решила ему последовать.
— Хамид, — спросила я, когда он снова сел рядом со мной, — как ты думаешь, в Оксфорде могут быть агенты САВАК?
— Что? Что ты говоришь?
— То есть, я хотела спросить, не думаешь ли ты, что некоторые из этих инженеров засланы сюда, они притворяются студентами, но на самом деле работают на САВАК?
Хамид изменился в лице; он вдруг стал очень серьезным.
— Руфь, прошу тебя, не нужно говорить на эти темы.
— Но если ты кого-нибудь подозреваешь, ты можешь мне довериться. Я никому не скажу.
Я неверно истолковала выражение его лица — только этим можно было объяснить то, что я сказала Хамиду дальше. Мне показалось, что я задела его.
— Но ты ведь можешь мне сказать, Хамид. — Я все теснее прижималась к нему. — Я собираюсь сотрудничать с полицией, ты понимаешь, они хотят, чтобы я помогла им. Ты можешь рассказать мне.
— Рассказать тебе что?
— Ты работаешь на САВАК?
Он закрыл глаза и, не открывая их, сказал:
— Мой брат был убит САВАК.
Я попыталась вызвать рвоту, засунув два пальца в рот у мусорного бачка за пабом, но у меня не получилось, я откашлялась и сплюнула. Всегда кажется, что если тебя вырвет, то после этого полегчает, но на самом теле ты чувствуешь себя гораздо хуже — и все равно пытаешься очистить свой желудок. Я дошла до машины, соблюдая все предосторожности, тщательно проверила, чтобы в ней все было закрыто и на сидениях нигде не лежало ничего, что могло бы привлечь воров, и только потом отправилась в долгий путь домой в Саммертаун. В пятницу вечером в Оксфорде поймать такси невозможно. Мне придется идти домой пешком, может быть, это меня отрезвит. А завтра Хамид улетит в Индонезию.
История Евы Делекторской Лондон, 1942 годЕВА ДЕЛЕКТОРСКАЯ ВИДЕЛА, как Элфи Блайтсвуд вышел из бокового подъезда «Электра-Хауса» и нырнул в небольшой паб под названием «Куперс Армс» рядом с набережной Королевы Виктории. Она дала ему пять минут, после чего зашла туда сама. Блайтсвуд стоял с парой приятелей в удобном месте у стойки бара и пил пиво. Ева была в очках и в берете, она подошла к бару и заказала себе сухой херес. Если бы Блайтсвуд оторвался от разговора и поднял глаза, то легко бы смог ее заметить, хотя и вряд ли бы узнал: короткие волосы и каштановый цвет волос, казалось, в значительной мере изменили ее внешность. И все же в последний момент Ева надела очки, неожиданно почувствовав себя немного неуверенно. Но ей нужно было проверить свою новую внешность, свою новую личность на узнавание. Ева взяла херес и отнесла его на столик у двери. Она села за этот столик и принялась читать газету. Когда Блайтсвуд стал уходить, он прошел мимо ее столика и даже не взглянул на нее. Ева прошла за ним до автобусной остановки и подождала вместе со всеми остальными в очереди автобуса. Блайтсвуду нужно было ехать далеко, на север до Барнета, где он жил с женой и тремя детьми. У Хэмпстеда сзади него освободилось место, и Ева незаметно села туда.
Блайтсвуд дремал, его голова постоянно падала вперед, он внезапно вздрагивал, просыпаясь. Ева наклонилась вперед и положила ему руку на плечо.
— Не поворачивайся, Элфи, — тихо шепнула ему на ухо Ева. — Ты узнал меня?
Блайтсвуд моментально выпрямился и полностью очнулся ото сна.
— Ив, — сказал он. — Черт возьми, не могу поверить.
Он сделал движение, чтобы рефлексивно повернуть голову, но Ева остановила его, положив ладонь ему на щеку.
— Если ты не обернешься, то сможешь честно сказать, что не видел меня.
Он кивнул.
— Правильно, да, да, так будет лучше.
— Что ты слышал обо мне?
— Говорили, что ты сбежала. Моррис покончил с собой, а ты сбежала.
— Правильно. А ты знаешь почему?
— Говорили, что якобы вы с Моррисом — предатели.
— Это все вранье, Элфи. Если бы я была предательницей, то не сидела бы сейчас в этом автобусе, и не разговаривала с тобой. Согласен?
— Да… Похоже на то.
— Морриса убили, поскольку он кое о чем узнал. Меня тоже собирались убить. Я была бы уже мертва, если бы не сбежала.
Ева видела, как Блайтсвуд боролся с желанием обернуться и посмотреть на нее. Она полностью отдавала себе отчет в том, что рискует, входя в этот контакт, но ей требовалось получить определенную информацию, и Блайтсвуд был единственным человеком, которого она могла спросить.
— Ты слышал что-нибудь об Ангусе и Сильвии?
Блайтсвуд попытался снова повернуть голову, но Ева остановила его кончиками пальцев.
— Ты разве не знаешь?
— Не знаю что?
— Они же оба мертвы.
Услышав эту новость, Ева вздрогнула так, словно автобус внезапно затормозил. Неожиданно ей стало дурно, рот заполнился слюной, словно она задыхалась или ее рвало.
— Господи милостивый, — сказала Ева, стараясь справиться с дурнотой. — Как? Что произошло?
— Они летели на гидроплане, на «Сандерлэнде». Самолет сбили где-то между Лиссабоном и Пул-Харбором. Они возвращались из Соединенных Штатов. Все, кто был на самолете, погибли. Человек шестнадцать или восемнадцать, что-то около этого.
— Когда это произошло?
— В начале января. На борту был какой-то генерал. Ты что, не читала об этом?
Ева помнила что-то, но смутно, и, конечно, Ангус Вульф и Сильвия Райс-Майер не были упомянуты в списке погибших.
— Фрицы поджидали их. У Бискайского залива, где-то там.
Она думала: «Моррис, Ангус, Сильвия. Среди них было и мое место». Итак, компания «СБД Лимитед» прекратила свое существование. Она сама сбежала и исчезла. Таким образом, остался один только Блайтсвуд.
— С тобой, должно быть, все в порядке, Элфи, — сказала она. — Ты рано уехал.
— Что ты имеешь в виду?
— Похоже на то, что нас свернули, да? Я здесь только потому, что сбежала. В живых остались только ты и я.
— Есть еще господин Ромер. Нет, нет, я не могу поверить в это, Ив. Нас свернули? Это наверняка просто совпадение.
Но Ева добилась своего: он задумался. Она знала, что Блайтсвуд умеет анализировать ситуацию не хуже нее.
— А ты что-нибудь слышал о господине Ромере? — спросила она.
— Нет, фактически ничего.
— Будь осторожен, Элфи, если вдруг узнаешь, что господин Ромер хочет с тобой встретиться.
Она сказала это не думая и немедля пожалела об этом, увидев, как голова Блайтсвуда периодически вздрагивала, пока он обдумывал это ее замечание. По существу, Блайтсвуд был чрезвычайно опытным радиотехником, его познания в электротехнике были на уровне гениальности, но Ева понимала, что такие сложности — мрачные нюансы жизни, противоречия в привычном порядке вещей — вызывали в нем тревогу, путали его мысли.
— Я столько времени провел с господином Ромером, — сказал он в конце концов с легким раздражением в голосе, словно был верным дворовым, которого попросили высказать свое мнение о помещике.
Ева понимала, что нельзя оставлять Блайтсвуда в таком состоянии.
— Просто… — Она замолчала, быстро шевеля мозгами. — Просто никогда не рассказывай ему, что между нами состоялся этот разговор, или ты погибнешь, как и остальные.
Блайтсвуд принял сказанное, слегка наклонив голову и опустив плечи. Он совсем не был рад тому, что услышал. Ева улучила момент, соскочила со своего места и спустилась по лестнице раньше, чем он успел повернуться и увидеть, как она уходит. Автобус замедлил ход перед светофором, она выскочила и забежала в газетный киоск. Если бы Блайтсвуд оглянулся, то он увидел бы спину женщины в берете, и ничего более. Ева видела, как автобус рванулся от светофора, Элфи остался в нем. «Будем надеяться, что он воспринял меня серьезно», — подумала Ева, по-прежнему сомневаясь, не сделала ли она большую ошибку. В худшем, самом худшем случае, Ромер узнает о том, что Ева Делекторская вернулась в Англию. И все. Но ведь он наверняка уже обдумывал возможность этого — и на самом деле ничего не меняется — за исключением того, что теперь она знала об Ангусе и Сильвии. И Ева представила их обоих, подумала о том времени, которое они провели вместе, и с горечью вспомнила то, что она пообещала себе в Канаде, и то, как это обещание укрепило в ней решимость. Она купила вечернюю газету, чтобы внимательно прочесть последние новости о воздушных налетах и потерях союзников.
![Андрей Васильев - Снисхождение. Том первый [СИ]](/uploads/posts/books/271277/271277.jpg)
