Глеб Соколов - Ужасы перистальтики
Мысли его были ясными, сомнения оставили его...
«Нет, тонет! Тонет! – думал Замелькацкий про корабль. – И не спасется ни одна крыса!.. И писатель не спасется!.. Он просто спрыгнул с корабля в пучину и думает, что выплывет. А на самом деле совсем скоро он начнет пускать пузыри!.. Дурачок! Он сам правильно подметил – в таком бушующем океане без большого корабля не спастись. Но корабль тонет, трюм его все сильнее набирает воду, а на палубе – я, самая бездарная и глупая из всех крыс!.. И хорошо, что эта странная беда погубила меня... Что бы я делал дальше? Влачил жалкое, бессмысленное существование?!.. Наполеон Бонапарт!»
Он горько усмехнулся. Ну какой он Наполеон Бонапарт?!..
«Боже! Только бы не наступил завтрашний день! Ведь что я буду делать завтра?!» – чудовищная по своей ясности и по своему смыслу мысль придавила его к дивану. Как бы он хотел в эту секунду потерять сознание, умереть и не оживать никогда!..
Вот в этот-то самый момент и задергался, заиграл мобильный... Предчувствуя и боясь поверить собственным предчувствиям, Замелькацкий вытащил телефон из кармана, проговорил «Алло».
В ответ, как приговоренный к смерти слышит о помиловании, как прекраснейшее из всех известий в мире он услышал голос Ариеллы.
Радость охватила Замелькацкого мощной волной. Кроме этого звонка ничего ему в жизни уже не было нужно. Она все-таки позвонила, позвонила! После всего, что он наговорил ей в последний раз! Но ведь и она во время их встреч говорила ему много такого, чего он предпочел бы никогда не слышать.
Он уже еще не успел до конца выслушать, что она говорит ему, но уже был счастлив. Почему-то Замелькацкий был уверен, что она не скажет ему ничего плохого.
– Хочешь, я спасу тебя от этой беды навсегда?..
– Зачем?!.. Я не могу без тебя!.. Спаси меня хоть на час, но будь этот час рядом!.. – неожиданно для самого себя воскликнул он.
– Послушай, хватит распускать нюни!.. Ты мне совершенно неинтересен!.. Я уже высказала тебе свое отношение тогда, в японском ресторане... Мне просто тебя жаль!..
– Жаль, так и иди к черту!..
– Если я пойду к черту, ты никогда не избавишься от своей беды, понимаешь?!.. У тебя уже нет ни работы, ни денег... Что тебе теперь остается? Только в петлю! – ответила она за него.
– Что тебе от меня нужно? – устало проговорил Замелькацкий. Состояние его стремительно менялось. Он мгновенно переходил от полного счастья к глубокой подавленности.
– Я хочу продолжить... Ты оказался плохим пациентом!.. Ты плохо выполнял мои рекомендации!.. Я же сказала, ты не должен звонить мне первым!.. Я сама бы позвонила ... Ты важен мне, как объект эксперимента. Согласись, я не могу бросить тебя просто так!..
Вдруг, как и тогда, перед рестораном, странная теперь мысль мелькнула в его голове: «Она мной играет!.. Понимает все и наслаждается результатом!»
– Ну так как?.. – спросила она.
– Что я должен делать?..
– В полночь, там же!.. У обелиска в Александровском саду!
– Я не доеду!.. – он представил, как ему придется много раз подниматься из метро на поверхность, как он не сможет и пяти минут прождать ее у обелиска.
– Доедешь! Ни о чем не думай, смело выходи из дома, все будет хорошо!.. Выпей сейчас три маленьких чашечки крепкого кофе, почитай какую-нибудь книжку и выходи из дома...
Она повесила трубку.
Странное состояние охватило его: блаженство и покой! Давно он не испытывал такого блаженства и не был в таком покое. Мыслей в голове не было. Вообще!.. Но он чувствовал, что это нормально, поскольку теперь думать ни о чем и не нужно.
«Она сделала из меня робота! Теперь я такой же, как она!» – счастливо подумал он, радуясь тому, что он хоть в чем-то стал похож на Ариеллу и ее отца – миллиардера Михайлова.
Он пошел на кухню... И там обнаружил, что молотого кофе на дне банки осталось только на две чашки!.. В это мгновение его охватило отчаяние, потому что он понял, что не сможет в точности выполнить указания Ариеллы. Конечно, можно было разделить эти две ложки и на три чашки, но тогда кофе будет не крепким! А Ариелла сказала «три чашечки крепкого кофе!» Все пропало!..
Ужас охватил его...
В оцепенении он опустился на кухонную табуретку. Время шло... Он не знал, что делать... Если он выйдет сейчас в магазин, то это значит, что он выйдет из дому раньше, чем выпьет три чашечки кофе, а он знал, как важно для него выполнять указания Ариеллы в точности!.. Это конец!..
Вдруг опять на лестничной клетке ухнула дверь. Замелькацкий подбежал к своей и посмотрел в глазок... Писатель!..
Он открыл дверь, высунулся...
– Я вас умоляю!.. Ради всего святого!.. – он знал, что выглядит совершеннейшим сумасшедшим, но другого выхода у него не было. К тому же, он надеялся, что писатель поддастся на уговоры. – Моя просьба покажется вам очень странной, но вы ведь не обычный человек и должны понимать... Иногда так бывает... Вам зачтется на страшном суде...
– Что такое?! – писатель вытаращился на него.
– Принесите мне одну полную ложку кофе!.. Только одну ложку с горкой!.. Это очень важно!.. Я не сумасшедший... Но я не могу выйти за порог!.. Прошу вас, ради всего святого!.. Я буду молиться за вас и за успех ваших детективов!..
Писатель пожал плечами, – «Получилось!» – возликовал Замелькацкий – положил сигарету на перила и пошел к себе в квартиру. Через пару минут он вернулся, бережно неся над раскрытой ладонью чайную ложку, полную молотого кофе:
– Натуральный пойдет?!.. Я не пью растворимого!..
– Пойдет! Пойдет! Это даже лучше! – воскликнул Замелькацкий. Сердце его от радости готово было выскочить из груди.
Тем не менее он бережно отнес кофе на кухню, ссыпал кофе в баночку и затем отнес ложку обратно писателю.
– Благодарю вас! Клянусь, я куплю вам целую пачку самого лучшего кофе!..
Писатель опять пожал плечами. Похоже у него было меланхолическое настроение.
Бережно, стараясь не рассыпать ни грамма кофе, Замелькацкий сварил одну чашечку, выпил... Никогда в жизни он не пробовал такого удивительно вкусного кофе!.. Вторую... От кофе он начал чувствовать себя бодрее... Третью... После третьей чашки стало совсем хорошо. Настроение было исключительно жизнерадостным.
«Да ведь это вертолеты!» – счастливо понял он. – «Я праздную их подлет!»
«А как же тонущий корабль?! Как же то, что она сказала?!.. Полно!.. Все это пустое! Об этом просто не надо задумываться!.. Важно все выполнить в точности: три чашки – и к обелиску! Тогда все будет хорошо!.. Она не оставит меня, не бросит на произвол судьбы! Я дорог ей, как пациент!»
Он хотел почистить и погладить брюки, отполировать туфли, но тут же вспомнил, что до выхода из дома надо читать книгу и так и не стал приводить себя в порядок.
«Черт с ним! Черт с ним со всем! – думал он. – Я уже в таком положении, что мне не ботинки чистить... Мне либо выжить и улететь на вертолете в небо, либо утонуть навсегда!.. Как все будет, скоро станет ясно!.. Не волнуйся, ждать не долго...»
Он взял в руки детектив и с наслаждением принялся читать... Он посмотрел на часы... Время близилось к полночи. Он не ужинал, на стук бабки дверь не открывал, отговариваясь, что занят. Есть хотелось страшно, но он не решался хоть немного отойти от указаний – сказано было только про кофе и чтение...
Он повязал галстук, сунул ноги в туфли и отправился к обелиску... Атаки, просто уничтожавшие его все последние дни, никак не проявляли себя, но это его не удивило... Все происходило так, как и сказала Ариелла...
Он без всяких проблем, не испытывая никакого беспокойства добрался до Александровского сада. В поезде метро было пусто. Он сидел, развалясь на диване и думал об Ариелле. Еще он думал об атаках, о коловращениях, о всем ужасе – сейчас, выполнив в точности ее указания, он может ничего не бояться. Даже если он очень захочет этого, даже если он попытается их спровоцировать – атаки не возникнут. До самого обелиска, до встречи с Ариеллой он находится под охраной ее чар: «Ни о чем не думай, все будет хорошо!»
Он вспомнил, как упросил писателя принести ему ложку кофе. «А что, если бы тот курил меньше сигарет и не вышел так скоро на лестницу? – предположил Замелькацкий и ему стало не по себе. – Я бы не смог выполнить всех указаний. Тогда бы сейчас все было по-другому: были бы атаки...» Он бы просто не доехал!..
У обелиска все было как и в прошлый раз. Только ночь, кажется, была более темной. Но стайки молодежи на скамейках и подозрительные личности, – все было как и тогда. Замелькацкий пришел за десять минут до двенадцати, Ариелла появилась ровно в полночь. Он увидел ее издалека – ее невозможно было не заметить. В прошлый раз она была в строгих черных одеяниях, теперь – совсем наоборот. Такой шикарной и вызывающей он уже видел ее, но каждый раз она поражала его воображение с не меньшей силой, чем в предыдущий.
Вот она уже была совсем рядом. Как она будет заколдовывать его? Так же, как тогда? Да. Это следовало из слов Ариеллы.
