Ирвин Шоу - Богач, бедняк
— Попридержи свой грязный язык, — повернулся к нему солдат.
— Могу поспорить, он куда храбрее и отважнее самого Эррола Флинна, — продолжал дразнить солдата Том. — Готов побиться об заклад, дома у него в ящике письменного стола полно боевых медалей, но он слишком скромный солдат и не носит их.
Солдат разозлился:
— Послушайте, ребята, почему бы вам не заткнуться, а? Мы пришли сюда, чтобы посмотреть фильм.
— А мы чтобы заняться любовью, — продолжал доставать солдата Том. Он похлопал Клода по щеке. — Ах, понимаю, вы не видите этого, увлекшись своими любовными играми.
— Дорогой, сожми меня крепче, — притворно простонал Клод. — Мои сиськи уже набухли. Все дрожат.
— Я вся почти в экстазе, — отвечал Том. — Ах, какая у тебя нежная кожа, как на попке у младенца.
— Коснись своим язычком моего ушка, прошу тебя, — подыгрывал Клод. — Ах, ох, я уже кончаю…
— Хватит! — не выдержал солдат. Он вытащил руку из-за ворота блузки девушки. — Убирайтесь отсюда! — сказал он громко и зло, и несколько зрителей на передних рядах повернули головы к ним.
— Тише!
— Мы заплатили деньги за эти места, — возмутился Том. — И никуда отсюда не уйдем.
— Ну, это мы еще посмотрим, — разъярился солдат, поднимаясь со своего кресла. Он действительно был высоким парнем, не менее шести футов. — Я сейчас позову билетера.
— Не позволяй этим подонкам разозлить себя, Сидни, — вмешалась девушка. — Сядь, успокойся.
— Сидни, ты не забыл, что я сказал? Ты несешь персональную ответственность за оскорбления, которые наносит твоя подружка, понял? — вмешался Том. — Предупреждаю в последний раз!
— Билетер! — крикнул солдат на весь зал. В последнем ряду под лампой у входа дремал пожилой билетер в своей потертой униформе с золотым шитьем.
— Ш-ш-ша! Ша! — послышалось со всех сторон зала.
— Он — настоящий солдат, ничего не скажешь, — издевался Клод. — Зовет подкрепление.
— Да сядь ты, Сидни, — девушка настойчиво тянула солдата за рукав. — Посмотри — это же сопляки!
— Застегни блузку, Анжела, — сказал Том. — Видны твои сиськи. — Он на всякий случай встал: солдат мог неожиданно развернуться и нанести удар первым.
— Прошу вас, сядьте, — вежливо сказал Клод, увидев идущего по проходу билетера. — Сейчас показывают такие интересные события, я не хотел бы их пропустить.
— Что здесь происходит? — строго спросил билетер, крупный, с уставшим лицом мужчина, который днем работал на мебельной фабрике, а вечером подрабатывал в кинотеатре.
— Прогоните отсюда этих ребят, — сказал солдат. — Они ругаются в присутствии моей девушки.
— А что я такого сказал? — спросил Клод. — Только попросил его снять фуражку. Разве не так, Том?
— Только это и сказал мой друг, сэр, — вежливо проговорил Том, усаживаясь в кресло. — Простая, вежливая просьба, больше ничего. Мой друг страдает редкой глазной болезнью.
— Что, что такое? — спросил сбитый с толку билетер.
— Если вы немедленно не выведете этих ребят из зала, будут неприятности, — предупредил солдат.
— Почему вы, парни, не пересядете на другие места? — спросил билетер.
— Мой друг вам только что объяснил, — сказал Клод. — У меня — редкая глазная болезнь.
— Мы живем в свободной стране, — заявил Том. — Заплати деньги и сиди там, где тебе нравится. А что этот солдатишка возомнил о себе? Кто он такой — Адольф Гитлер? Большая шишка? И все только потому, что на нем военная форма. Могу поспорить, он и близко-то не подбирался к японцам, во всяком случае не ближе, чем к Канзас-Сити. А пришел в кинотеатр и при всех тискает свою девушку — тем самым подает дурной пример американской молодежи. А еще в военной форме. Позор!
— Если вы немедленно не выведете этих ребят, — глухо сказал солдат, — я им набью морды. — Он сжал кулаки.
— Вы оскорбили солдата, — сказал билетер Тому. — Я все слышал собственными ушами. Такое поведение в нашем кинотеатре просто недопустимо. Убирайтесь отсюда!
Теперь уже возмущались зрители. Билетер, наклонившись над Томом, грубо схватил его за свитер. Почувствовав крепкую хватку его жилистой, мускулистой руки, Том сразу сообразил, что с этим мужиком ему лучше не тягаться.
— Ладно, Клод, пошли отсюда. Послушайте, мистер, — обратился он к билетеру. — Мы не будем затевать здесь в зале кинотеатра разборку. Но вы должны вернуть нам деньги за билеты.
— Ишь, чего захотел! — возмутился билетер.
Том сел в кресло.
— Мне известны мои гражданские права. — И внезапно заорал громовым голосом, заглушая ружейную пальбу на экране: — Ну, давай, давай, верзила, ударь меня, бей!
Билетер вздохнул.
— О'кей, о'кей, — примирительно сказал он. — Я верну вам деньги. Только поскорее убирайтесь отсюда.
Ребята встали.
— Я тебя предупредил, — улыбнулся Том солдату, — буду ждать тебя на улице.
— Убирайся к своей мамочке, попроси ее, пусть сменит тебе пеленки, — ответил солдат и грузно опустился на свое место.
В фойе билетер выдал каждому по тридцать пять центов из собственного кармана, заставив расписаться на квитанциях, чтобы потом предъявить их владельцу кинотеатра. Том поставил подпись своего учителя по алгебре, а Клод — президента банка своего отца.
— Чтобы больше духу вашего здесь никогда не было, — пригрозил им билетер.
— Кинотеатр — общественное место, — нагло напомнил ему Клод. — Только попытайтесь не пустить! Я пожалуюсь отцу!
— Кто твой отец? — с беспокойством спросил билетер.
— Увидите сами кто! Придет время, узнаете! — дерзко заявил Клод.
Они нарочито медленно вышли из фойе. На улице они, хлопая друг друга по спине, громко рассмеялись.
Было еще рано, киносеанс будет еще продолжаться с полчаса. Они зашли в вагон-ресторан, расположенный через улицу, и заказали себе по чашке кофе с пирожком на деньги, полученные от билетера. За стойкой работал радиоприемник. Диктор говорил о том, каких успехов за этот день удалось добиться американской армии в Германии, о вероятном решении верховного немецкого руководства отвести войска в Альпы и оттуда оказывать сопротивление наступающим войскам союзников.
Том, скорчив на своем круглом детском лице болезненную гримасу, слушал сообщение. Как ему надоела эта война. И даже не сами боевые действия, а тот постоянный треп о том, какие высокие идеалы отстаивают на фронтах эти храбрые американские парни, какие жертвы они приносят на алтарь победы. Эти разглагольствования просто выводили его из себя. Им никогда не удастся заполучить его в армию.
