Юлия Меньшикова - Тонкие материи, или Туманы лондонских улиц
Что было дальше, ты сама прекрасно знаешь…
– Что было дальше, ты прекрасно знаешь, – невозмутимо ответил ты. – Потом была свадьба, и вот мы летим в Лондон.
– А тебе не хочется продолжить свое поэтическое произведение и придумать эффектное завершение? – улыбаясь, спросила я.
– Завершение? Зачем? Ведь у нас все только начинается!
Туманы лондонских улиц
– Сколько нужно времени двум женщинам, чтобы обсудить последние новости? – спросил ты меня и хитро улыбнулся.
– Часа два, наверное, – неуверенно ответила я.
– Я пока прогуляюсь по окрестностям, пофотографирую. Съемки ночного Лондона, конечно, весьма увлекательны, но я хотел бы увидеть тебя еще до наступления ночи. Часам к девяти освободишься?
– Постараюсь не задерживаться. Может быть, наша встреча закончится гораздо раньше, – предположила я. Расставаться, пусть даже на несколько часов, было грустно.
Весь день мы провели в Тауэре, который считается сердцем Лондона. Белая башня и Башня драгоценностей, Резиденция смотрителя воронов, Ворота предателей, Часовня Петра «в оковах»… Каждое строение Тауэра хранит свою тайну.
Когда мы немного устали от пребывания в древних стенах крепости, решили прогуляться по набережной Темзы. Недалеко находился ресторан, где меня ждала университетская подруга. Её муж получил работу по контракту в Лондоне, и теперь она живет в этом городе.
– Не знаю, как сложится разговор, – поделилась я своими сомнениями. – Изменилась Лиза или нет? В последний раз мы виделись четыре года назад перед её отъездом в Англию.
– Иногда, встречаясь с людьми из прошлого, нужно приложить определенные усилия, чтобы сохранить хотя бы видимость приятного общения, – скептически заметил ты. – Значит, в девять, на Тауэрском мосту. – Ты обнял меня, развернул и еще раз показал на мост: – Видишь, здесь совсем близко, не заблудишься!
Ресторан оказался довольно уютным: небольшой зал, изумрудные скатерти, стулья из красного дерева с высокими спинками. Мягкий свет настенных кованых светильников и тихая классическая музыка создавали атмосферу, располагающую к душевной беседе.
Мое внимание привлекла большая картина, обрамленная старинным багетом: на Тауэрском мосту в туманной романтической дымке – мужчина и женщина, идущие навстречу друг другу.
Лиза сидела за столиком у окна. Её темные волосы были гладко зачесаны назад, темно-синий костюм сменил прежние джинсы и яркие свитера. После первых приветствий она вручила мне букет бледно-лиловых роз и поздравительную открытку «С днем свадьбы!»
– Всего час назад, когда я его покупала, букет выглядел свежим, а теперь цветы почти увяли, – расстроенно произнесла Лиза.
– Может, их держали в холодильнике и переморозили, – предположила я и постаралась её успокоить: – Все равно очень приятно и красиво. Я счастлива, все складывается так здорово!
– Рада за тебя, – сказала она с оттенком легкой грусти.
– А я за тебя. Ты писала, что у тебя все хорошо, у мужа блестящая карьера. Читая твои письма, я представляла, как ты сидишь у камина и пьешь чай с молоком как настоящая леди.
Вместо ответа она глубоко вздохнула и протянула мне меню:
– Выбирай. Советую попробовать сырный суп со стилтоном и сельдереем.
Я радостно закивала головой:
– Знаю, что стилтон – это король английских сыров, но никогда его не пробовала.
– А еще рекомендую, – с видом знатока продолжала Лиза, – дуврский морской язык. Здесь его готовят на гриле и подают с лимоном, шпинатом и молодым картофелем. Неплох также ростбиф с хреном.
– Звучит очень аппетитно. А что лучше взять на десерт? – спросила я, предвкушая отличный ужин.
– На десерт возьмем пудинг с фруктами, – предложила Лиза и подозвала официанта.
Пока она делала заказ, я рассматривала картину в багетной раме.
Сидишь у камина и пьешь чай с молоком как настоящая леди…
– Здесь уютно! Хорошо, что ты назначила встречу именно здесь, – я хотела подбодрить Лизу, потому что ее печальное настроение меня огорчало. – И картина такая романтичная! Два человека стремятся друг к другу, чтобы обрести вечную любовь.
Лиза в раздумье разглаживала шелковую салфетку и лишь вскользь взглянула на картину.
– Мне кажется, что на этой картине каждый сам по себе.
Потом после долгой паузы она спросила:
– Ты веришь, что ваша любовь продлится вечно?
Оторвав взгляд от картины, я весело ответила:
– Раньше я об этом не думала, но когда ты спросила, могу сказать, что да.
– Хочу тебя предупредить как старшая подруга. Ты вот такая восторженная, вся на эмоциях…
Она налила себе в стакан ледяной воды из запотевшей бутылки, сделала маленький глоток и продолжила:
– Так вот. Я считаю своим долгом сказать тебе, что все это пройдет.
– Что именно пройдет? – уточнила я все тем же радостным тоном.
– Любовь пройдет. Да-да. Просто исчезнет. Растворится в тумане.
Я посмотрела на откуда-то взявшиеся жесткие складки в уголках ее губ и постаралась сменить тему разговора:
– Кстати, мы здесь уже целую неделю, а я еще не видела знаменитые лондонские туманы. Помнишь, как мы мечтали затеряться в туманах лондонских улиц!
Какая романтичная картина…
– Считай, что тебе повезло. Туманы – это ядовитый смог, который свел в могилу не одну тысячу людей, – Лиза старалась вернуть меня на землю. – Тяжелые туманы в Лондоне – из-за огромного количества сажи, вылетающей из печных и каминных труб.
– Но сейчас они уже совсем не вредные, ведь каминов осталось совсем мало. Я говорю про туманы, которые окутывают Лондон романтической дымкой. Ты замечала?
Она пожала плечами:
– Не обращала внимания.
– Мне кажется, что лондонские туманы – особенные. Они обязательно скрывают за серебристой завесой необыкновенные и загадочные истории. На лондонских улицах, затянутых туманом, виднеются клетчатое кепи Холмса и котелок Ватсона, слышны шаги Крошки Доррит и Человека-невидимки… Помнишь, Уайльд писал, что таинственную прелесть лондонского тумана понимают лишь поэты и живописцы? Здесь все теряет свои четкие очертания, и вполне привычные, не идеальные вещи можно увидеть другими глазами – будто они материализовались из мечты…
– Пройдет совсем немного времени, – резко прервала меня Лиза, – наступят будни – и растворится волшебство, пропадет таинственность. Вокруг тебя будут кружиться не мечты, а сожаления о том, что все уже позади. А из тумана появится разве что Джек-Потрошитель, – горько усмехнулась Лиза и принялась за ароматный суп так буднично, словно ей подали простую воду.
Мы здесь уже целую неделю, а я еще не видела знаменитые лондонские туманы…
– Тебя обижает муж? – спросила я осторожно.
– Обижает? Нет, все гораздо хуже, – произнесла она, вглядываясь в глубину зала. – Я ему стала совсем безразлична: он не поздравляет меня с праздниками, даже про мой день рождения забывает. Не помню уже, когда мы вместе ходили в ресторан или ездили в отпуск, потому что, как правило, в последний момент у него возникают неотложные дела на работе.
– А я думала, что в твоей жизни все хорошо.
– Конечно, материально мы живем неплохо. Но жизнь стала холодной и циничной – кроме работы в его жизни почти ничего не существует. Чему мне радоваться, если он молчит целый вечер, будто каменный?
– Раньше ты сама говорила, что хочешь быть за мужем, как за каменной стеной, – улыбнулась я.
Она помолчала, потом жестко взглянула мне в глаза и спросила:
– Если бы твой муж был таким, что бы ты тогда сказала о любви?
Я задумалась над ее вопросом и вновь принялась рассматривать картину. Проявились новые детали, как будто выступили из тумана. Замерцали огоньки на остроконечных башнях. Ветер подхватил легкий шелковый шарф девушки и вот-вот унесет его, но она не замечает ничего вокруг, потому что торопится к своему возлюбленному.
– Я бы сказала, что любовь все равно есть, – ответила я уверенно. – В одних и тех же обстоятельствах один радуется, а другой страдает. Иногда мой муж бывает таким же холодным и циничным, как и твой. Но это не мешает мне любить его.
Лиза недоверчиво покачала головой:
– Значит, ты просто не хочешь замечать вполне очевидных фактов.
– Если я не хочу их замечать, значит, я не приглашаю их в мою жизнь, – убежденно ответила я.
Лиза воскликнула:
– Согласись, лучше реальный взгляд на жизнь, чем убаюкивание себя иллюзиями.
– Самое реальное восприятие именно в том и состоит, чтобы научиться радоваться и быть благодарным тому, что есть в нашей жизни, – возразила я. – Когда я готова обидеться, я закрываю глаза и пытаюсь представить рядом с собой другого мужчину. Но у меня ничего не получается.
