Эмиль Брагинский - Одна, но пламенная страсть
– Ко мне вы все время с цветами, с цветами, а здесь махнулись. Я бы их вручила Костолевскому!
Пологов довольно улыбался, тоже аплодировал и молчал.
Он продолжал молчать, когда они ехали домой на такси. Заговорила Алла, и не без иронии:
– Какое мероприятие для моего покорения будет следующим?
Ответ был холодно-вежливым:
– Если вы не возражаете, завтра мы могли бы посетить Третьяковскую галерею.
– Я там бывала, – сказала Алла, – давно. Впрочем, почему бы нет?
В Третьяковской галерее Пологов передвигался из зала в зал медленно, подолгу выстаивая чуть ли не у каждой картины, что раздражало Аллу. Но она понимала: признаться в этом означало бы выставлять напоказ свою необразованность. Подражая спутнику, тоже внимательно всматривалась в картины, но удовольствия в данном занятии не находила.
Стоя у полотен Валентина Серова, Пологов вдруг резко обернулся и столь же резко спросил:
– Вам здесь скучно?
– Да! – Алла не смогла солгать. – Я в картинах ничегошеньки не понимаю.
– Спасибо, что честно ответили. Мне ваша честность нравится!
– Марки не продаются! – Алла поглядела Пологову в глаза, он не отвел взгляда:
– Как это ни странно, но я уже это слышал! И не один раз!
Вечером Пологов не позвонил, и назавтра тоже. Аллу это удивило поначалу, а затем она, вольно или невольно, принялась ожидать звонка. Не мог же он просто так, раз – и пропасть, не сказав: до свиданья и рад был с вами познакомиться.
Звонок последовал, но через неделю. Телефон надрывался звонком без пауз, как это всегда бывает, когда прорывается международная.
– Слушаю! – сказала Алла.
– Добрый вечер! – послышался мягкий баритон Пологова. – Как поживаете?
– Что ж это вы, как говорится, извините, смылись без предупреждения?
– Дела, Алла Владленовна, уйма дел. Я должен был срочно вылететь в Берлин.
– Так вы из Берлина звоните?
– Нет, из Милана. Я очень занятой человек, Алла Владленовна.
– Что-то в Москве я этого не заметила.
– В Москве у меня был антракт. Всего вам доброго, Алла Владленовна!
– И это все? – вырвалось у Аллы.
– Почему все, я вам еще позвоню как-нибудь!
Связь оборвалась, должно быть, Пологов положил трубку.
– Жмот! – вслух произнесла Алла, как обычно обращаясь к Фоме. – То миллионами заманивает, то экономит на телефонном разговоре, сволочь!
Тотчас раздался еще один звонок, но уже в дверь. Залился лаем эрдель Фома. На телефонные звонки он, слава Богу, не лаял.
– Кто там еще? – недовольно спросила Алла.
– Получите пакет!
– Оставьте под дверью, я боюсь открывать незнакомому.
– Мне надо, чтоб вы расписались.
– Сами распишитесь, мой почерк никто не знает!
Посыльный рассмеялся:
– А может, я на чаевые рассчитывал?
– Я их все равно не дала бы, я жадная, бедная!
– Пакет под дверью, берите осторожно, там есть что-то бьющееся!
Алла услыхала одно слово «осторожно» и подумала – бомба, конечно, ее хотят взорвать, чтобы добраться до этих проклятых марок. Но нет, если хорошенько рванет, то и марки могут взорваться вместе со мной.
Тихонько-тихонько приоткрыла дверь, пакет, перевязанный шикарной цветной лентой, лежал на плиточном полу. Алла смело взяла пакет, Фома подлетел, понюхал и отошел – ничего для него интересного. Алла развернула пакет и обнаружила здоровенную коробку шоколадных конфет, в жизни не видела таких больших коробок, флакон духов, наверно, французских, подумала Алла, и бутылку шампанского в бархатном одеянии.
– Атака продолжается! – произнесла Алла, но, надо сознаться, весьма довольным тоном.
Она отнесла шампанское в холодильник, вскрыла коробку, попробовала – вкусно! И стала уничтожать конфеты одну за другой, напевая при этом, что именно – понять могла лишь она сама, со слухом у Аллы было не очень.
Однако звонка после нежданного подарка не последовало, и жизнь потекла обыкновенная, нудная, число конфет в коробке уменьшалось, радостей не прибавлялось.
А потом и вовсе случилась беда. Пока Алла прогуливала Фому, в квартиру забрались воры. Взломали замок и унесли, жалко очень – шубу унесли, кроликовая, недорогая, но все ж таки, приемник взяли, старенький приемник «Спидола», но тоже денег стоит, коробку конфет недоеденную прихватили, значит, пацаны залезли…
Тут у Аллы дрогнуло сердце, шуба-то в шкафу висела, а там, на дне… Нет, вот они, марки, лежат, по невежеству махнулись пацаны.
Беда, как известно, не приходит одна. Еще говорят – пришла беда, отворяй ворота! Новый год приближался. От Пологова ни слуху ни духу, исчез – вроде и не было его. Как всегда, Алла раскошелилась на елку, поставила ее в деревянную крестовину. Фома обнюхал елку и в знак одобрения поднял, подлец, на дерево ногу!
Алла влезла на стул, чтоб на самый елочный верх воткнуть серебристый шпиль. То ли нога соскользнула, то ли в коленке что-то подвернулось, словом, сверзилась Алла со стула, упала на пол как подкошенная, от дикой боли потеряла сознание. Когда очнулась, то поняла – двинуться не может, попробовала – закричала на всю квартиру. Что делать? Вытянула руку, сумела схватить телефонный шнур, потянула за него. Аппарат с грохотом, как прежде Алла, свалился на пол, но в отличие от нее не сломался. Алла набрала ноль-три, вызвала «скорую». Только продиктовала адрес, как снова ушла в небытие.
«Скорая», как это ни странно, примчалась скоро. Позвонили в дверь. Только Фома откликнулся, но он отпирать не умел. И был занят тем, что лизал хозяйке больную ногу, оказывал первую помощь.
Хорошо, что в квартире побывали воры и повредили замок. Один из санитаров разбежался и плечом высадил хилую дверь.
Аллу быстренько привели в чувство, и диагноз доктор установил сразу – перелом.
– Сейчас увезем вас в больницу!
– Нельзя! – простонала Алла. – С кем же собака останется?
Доктор тоже любил собак:
– Друзей, родственников каких-нибудь имеете? Телефон сообщите!
Так вот и вызвали подругу, медицинскую сестру.
В больнице Алле сделали рентген, определили, что перелом простой, не оскольчатый, ногу загипсовали, вернули Аллу домой – лежать, пока не срастется. Фома при виде хозяйки от радости завыл.
Медики уложили Аллу на постель, сказали, что ей необходим человек – ухаживать за ней…
– Где я его возьму? – ахнула Алла.
Вежливые медики оставили номер телефона специальной службы.
– Так это наверняка дорого, где я деньги добуду? – Алла была в отчаянии.
– Только не у нас, – невесело пошутили медики и добавили: – Квартира ваша вся загаженная, собаку-то, похоже, не выводили!
Вскоре после их ухода позвонил телефон, и знакомый баритон весело поинтересовался:
– Где будем встречать Новый год?
– На том свете! – ответила Алла.
Пологов заволновался, а узнав, в чем дело, тяжко вздохнул:
– Беда!
– Это я и без вас знаю! – И Алла бросила трубку.
Объявилась подруга, пожаловалась, что совсем замоталась и не было практически времени приходить сюда ради Фомы. Надела на собаку поводок, возмущенно посетовала:
– Что он, не мог пару дней потерпеть?!
– Ты можешь пару дней потерпеть? – сердито переспросила Алла.
А назавтра, в полдень, в квартире возник, да, как принц из сказки, Пологов Андрей Викторович. Он позвонил в дверь и сквозь лай услышал Аллин голос:
– Входите, не заперто!
Пологов возник не один. Вместе с ним появились врач, медицинская сестра, нянечка тоже появилась.
– Все оговорено, – сказал Пологов, – все оплачено. Вы, Алла Владленовна, находитесь отныне под командованием этих господ. Я очень занят, извините, зайду позже. Лекарства, продукты питания – вам все доставят!
И ушел.
– Как наши дела? – вежливо спросила врач. Была она маленькая, кругленькая, улыбчатая. Алла невольно улыбнулась в ответ, первый раз улыбнулась за последние дни.
– Все будет хорошо! – продолжала врач. – Мы с вами скоро поправимся. Собачка у вас симпатичная. А Нонна Григорьевна будет убирать и готовить до тех пор, пока вы сами не сможете всем этим заниматься!
Нянечка тоже заулыбалась:
– Нонна – это я!
Пологов соизволил явиться поздно вечером, конечно с букетом.
– Палочка-выручалочка – Пологов? – Алла сама не понимала, почему спасительный приезд Пологова и радовал ее, и злил тоже.
– Я всего на один день, – повинился Пологов. – Завтра важная встреча в Цюрихе!
– Вы чем торгуете, наркотиками? – задиралась Алла.
– У меня серьезный туристический бизнес, – сообщил Пологов. – Как вы, Алла Владленовна, все еще болит?
– Спасибо вам, конечно, за все, благодетель мой! Но я терпеть не могу быть обязанной. Почтовые марки, ради которых вы так стараетесь, в шкафу, в самом низу. Берите, какие хотите и сколько хотите!
Пологов обиделся. До этого он сидел, а теперь порывисто встал:
– По-моему, у вас температура! Из Цюриха я позвоню!
Так же внезапно, как появился, Пологов ушел. Было логичным предположить, что Алла сейчас расплачется, – так оно и произошло.
