Юлия Зеленина - КС. Дневник одиночества
– Я не боюсь, – прошептала я.
Глаза мои привыкли к темноте, и я вполне могла разглядеть оторопевшего Петю, вытянувшегося в струну.
– Что дальше? – спросила я с волнением.
– Надо раздеться, – сказал он неуверенно и словно по команде начал быстро снимать одежду.
На мне был лишь тоненький халат моей матери, поэтому легким движением рук я потянула за веревочки, и мое облачение соскользнуло на пол. Петя по-товарищески взял меня за плечо и подвел ближе к дивану. Мы сели. Я почувствовала, как его вспотевшая ладонь легла на мою грудь. Он начал энергично сжимать и разжимать кисть руки. Я пыталась вспомнить кадры из запрещенных эротических фильмов, которые смотрела тайком от родителей, и никак не могла припомнить столь отчаянного воздействия на женскую грудь. Я захохотала.
– Ты чего смеешься? – спросил он испуганно.
– Это нервное, – оправдалась я.
– Ну, приступим.
Петя схватил меня за плечи и опрокинул на диван. Через мгновение он барахтался и ерзал на мне, оставляя слюну на шее и лице. В самый ответственный момент он начал кряхтеть с особым усилием.
Я снова засмеялась:
– Ты так смешно кряхтишь.
– Ты не хочешь?
– Хочу, – уверенно ответила я, хотя уже сомневалась в правильности решения стать женщиной.
Вдруг дикая боль пронзила меня, и я заорала. Петя испугался, но продолжал прорываться вперед. У меня закружилась голова, мне показалось, я даже на несколько секунд отключилась. Петя захрипел и задергался в судорогах, после чего торопливо слез с меня.
– Все, что ли? – удивленно произнесла я. – Не понимаю, почему стонут от наслаждения в кино! Ты ничего мне не скажешь? Может, чмокнешь в щеку хотя бы?
Петя молчал. «Теперь ты женщина!» – мысленно поздравила я себя и по щеке скатилась скупая слеза. Не могу сказать, что от счастья.
Подобная премьера влияет на дальнейшее сексуальное развитие. Если повезет, и в перспективе попадется стоящий любовник или любовница, то все пойдет путем, и насыщенная сексуальная жизнь сгладит неровности первого опыта. Но самый первый раз останется в памяти навсегда – я это понимала. И, лежа на диване, зарекалась, что больше секса в моей жизни не будет никогда.
Глава 6
Макс
Мои воспоминания «про самый первый раз» прервал Макс.
Он вернулся из душа, напевая задорную песенку. Я грустно улыбалась, прокручивая в голове дурацкий вечер в объятиях одноклассника.
– Я надеюсь, ты обо мне думаешь? – спросил он весело.
Я молча уставилась на него. Макс почесал свой пивной живот, и, содрав полотенце с бедер, начал сушить им жидкие волосы.
– Твой живот стал еще больше, – безразлично произнесла я, разглядывая немолодого мужчину.
– Это не живот, а трудовая мозоль, сколько раз повторять, – в шутку возмутился Максим. – Вода у вас прохладная. Ты где летаешь?
Я усмехнулась. Мой первый раз сложно назвать полетом. Не то что с Максом! Его можно похвалить, ведь несмотря на свои сорок с хвостиком, он просто половой гигант.
– Алена, что с тобой? – обеспокоенно спросил Макс.
– Вспомнила про первый раз.
– Я ревную, – произнес мужчина играючи.
– Это было давно… – Как его звали?
– Петя.
– Если Петя, то не ревную.
Я улыбнулась и снова перенеслась на много лет назад, когда Петя слюнявил мне шею и забавно кряхтел.
– Вот на этом самом диване я стала женщиной, – с пафосом заявила я и ударила по древней мебели, которая в ответ заскрипела. – Тут даже след есть… где-то… Пятно кровавое я не смогла оттереть полностью. Хорошо, что родители не заметили. Кстати, сколько времени?
– Я не знаю, мои часы в машине.
– Скоро папа придет. Тебе надо уходить, – сказала я строго.
– Почему? Ты не хочешь представить меня своему папочке?
– Что я ему скажу? – грубо спросила я.
Меня беспокоила безалаберность моего любовника. Я нервничала: шутки Макса про знакомство с моей семьей меня раздражали.
А он продолжал острить:
– Скажи папику правду: что жить без меня не можешь и скоро мы поженимся, нарожаем кучу детей и…
– Достаточно! Не думаю, что ему это понравится.
Макс вскинул руки вверх, выдохнув «сдаюсь». Чтобы поднять мне настроение, начал танцевать ритуальный сексуальный танец африканского племени. Конечно, в природе такого не существовало, – это была его фантазия. Пляски голого, местами выпуклого мужчины выглядели очень забавно.
– С этим животом ты похож на лягушку, а не на жителя африканского континента! – с трудом выговорила я, громко смеясь.
Макс бросился ко мне и, схватив подушку, начал колошматить, притворно ругаясь:
– Не нравлюсь тебе, да?! Я тебе покажу лягушку.
Побесившись на диване, мы обнялись. Макс больше не смеялся.
– Легендарный диван, – произнес он задумчиво. – Тебе понравилось с Петей?
В голосе Максима промелькнули нотки недовольства. Я хотела отшутиться, но не была уверена, что вынесу вторую трепку подушкой. Сделав продолжительную паузу, чтобы немного позлить моего ревнивого любовника, я задумчиво произнесла, листая книгу воспоминаний:
– Как-то это было… бездушно… и… механически, что ли. Я думала, он опытный, а у него тоже был первый раз. После того как все закончилось, он очень быстро оделся и ушел. Даже убежал. Как будто преступление совершил. Мы потом в школе не разговаривали и не смотрели друг на друга. Стыдно было…
– Хотел бы я быть твоим первым мужчиной. Где же я находился в тот момент?
– Наверное, с женой. Или в постели с другой смазливой и молоденькой официанткой, – съязвила я.
Меня раздражала напускная мечтательная романтика Макса о несостоявшемся и его размышления на тему: «Вот если бы мы встретились раньше, то…».
– Тебе пора, – строго сказала я, укутавшись плотно в одеяло.
– Да, пора. Где моя одежда?
– В моей комнате.
– Пойду оденусь.
– Пойди.
Я грустно смотрела вслед Максу. «Сколько еще продляться наши отношения?» – спрашивала я себя. Мне с ним было комфортно. До момента, пока он не начинал размышлять о совместном будущем. Мы часто ругались по этому поводу. Меня устраивали отношения без обязательств. Мне казалось, что для женатого мужчины девушка, живущая одним днем, – просто подарок!
Я вспомнила наше знакомство, времена, когда сильный и уверенный в себе дядя Макс очаровывал юную и беззаботную Аленушку… Золотая пора – студенчество – самая благодатная почва для становления КС. Мне нужны были деньги, чтобы покупать всякую дребедень. Я отправилась работать официанткой в дорогой ресторан. Там давали приличные чаевые. Еще в ресторане можно было подцепить состоятельного мужика. Иногда женатого. Я однажды обслуживала супружескую пару, а потом тот мужчина пришел к нам обедать. И вообще стал частенько наведываться. Когда он появлялся в ресторане, коллеги-фартучницы (как в шутку я называла официанток) завистливо меня оповещали: «Твой пришел». Долго он меня окучивал. Макс… После окончания университета запихал в одну из своих фирм. Я стала помощницей главного бухгалтера. С приличной зарплатой и минимумом обязанностей. Моей благодарности не было предела, но наши отношения изнашивались…
– Ну что, завтра встретимся? – Его бодрый голос внес рябь в мои мысли.
Максим стоял одетый в проеме двери и готовый умчаться прочь на своем дорогом авто в чудесное место, где ждет его семья.
– Нет, завтра мама с ночной смены.
– Можно ко мне.
– Я к тебе не поеду, – строго сказала я и холодно посмотрела на Макса.
– Почему?
– Странный вопрос! Мы сотни раз это обсуждали!
Макс обещал что-нибудь придумать – найти место для нашего совокупления и, чмокнув меня на прощание, скрылся в коридоре. Входная дверь захлопнулась за моим любовником, спешащим к своей жене… Я искренне не понимала этого. Даже если не любить, а просто заниматься сексом… Ну, не просто… А… как это сказать… Ну, допустим, просто страсть испытывать. Так бывает – разовые вспышки… Мы их либо контролируем, либо нет… После этих сексуальных происшествий нам либо стыдно, либо нет… Опять отвлеклась. Когда мужчина и женщина занимаются любовью, у них происходит обмен жидкостями, энергией. Это же не просто механическое совокупление… Хотя нет, бывает и механическое, но… Я не понимаю, как из лона одной женщины нырять в лоно другой. Такие параллели не понимаю.
Наш роман длился несколько лет. Интимные встречи проходили на территории отелей, санаториев, саун… Иногда мы приезжали в квартиры его друзей. Время от времени он приглашал меня в свой красивый загородный дом, естественно, в отсутствие семьи! Лечь в постель, которую периодически греет его супруга, я не могла, – это было против моих правил. О его семье мы не разговаривали никогда. Мне было не интересно слушать исповедь полигамного мужчины, потерявшего влечение к стареющей супруге. Почему я держалась за эти хлипкие отношения? Ведь времена студенчества канули в Лету, и, пожалуй, кроме секса и «мечт» Макса о прекрасном совместном будущем, нас уже ничего не связывало… «Наверное, привычка», – так оправдывала я затянувшийся роман с женатым человеком. Но если говорить честно, я нуждалась в частичке тепла, которую дарил добрый дядя Макс моей истерзанной семейными сложностями душе. Он был панацеей от болезненного одиночества, которое сжирало мое существо и заставляло страдать.