Марк Леви - Каждый хочет любить…
– У тебя есть где-нибудь чистые полотенца? Я приму душ здесь, в моем можно стоять только на одной ноге.
– Ты меня достал! – ответил Антуан, выходя из дома.
Луи забрался в «остин» на пассажирское место и сам пристегнул ремень безопасности.
– Он действительно достал меня, – проворчал Антуан, выезжая на улицу задним ходом.
Грузовик с надписью «Перевозки Делахью» разворачивался, пытаясь припарковаться рядом с его домом.
* * *Десять минут спустя Матиас позвонил Антуану с призывом о помощи. Он хорошенько захлопнул дверь, как тот его и просил, но его собственные ключи остались лежать на обеденном столе. Ребята из службы перевозки ждали перед домом, а он стоял в пижаме посреди улицы. Антуан высадил Луи у школы и тут же повернул обратно.
Представителю компании «Перевозки Делахью» удалось убедить Матиаса дать его бригаде спокойно работать; размахивая руками и суетясь между грузчиками, он только их задерживал. Представитель пообещал, что, когда Матиас вечером вернется домой, все будет стоять на местах.
Антуан подождал, пока Матиас примет душ; когда он наконец был готов, они отбыли вместе в старом кабриолете с откидным верхом.
– Я подвезу тебя и сразу уеду; я и так уже здорово опоздал, – предупредил Антуан, съезжая с Клервил-гроув.
– Ты едешь к себе в бюро? – спросил Матиас.
– Нет, мне нужно заехать на стройку.
– Тогда нет смысла сворачивать к магазину, все равно там слишком воняет краской. Я поеду с тобой.
– Ладно, возьму тебя с собой, только веди себя нормально.
– Зачем ты это говоришь? «Остин» устремился по Олд Бромптон.
– Тише ты! – заорал Матиас. Антуан сердито на него посмотрел.
– Не так быстро! – продолжал настаивать Матиас.
Антуан воспользовался тем, что остановился на красный свет, и наклонился, чтобы взять портфель, лежащий в ногах у Матиаса.
– Может, хватит за меня тормозить? – осведомился он, выпрямляясь.
– Зачем ты положил мне это на колени? – спросил Матиас.
– Открой и посмотри, что там лежит. Матиас с недоуменным видом вытащил какой-то документ.
– Разверни его!
Едва машина тронулась, архитектурный чертеж облепил лицо Матиаса, который тщетно пытался содрать его с себя на протяжении всего оставшегося пути. Наконец Антуан припарковался у края тротуара перед портиком из тесаного камня. Кованая чугунная решетка отгораживала тупик. Он забрал свой чертеж и вылез из «остина».
По обе стороны извилистой дорожки бывшие конюшни были переоборудованы в маленькие коттеджи. Раскрашенные фасады сплошь заросли вьющимися розами. Волнистые крыши были выложены деревянной черепицей или шифером. В глубине переулка возвышалось одно здание, более высокое, чем все остальные. Несколько ступенек вели к большой дубовой двери. Антуан поднялся к входу и поторопил друга, который тащился сзади.
– Надеюсь, крыс там нет? – подходя, спросил Матиас.
– Заходи!
Матиас увидел огромное пространство, освещенное льющимся из больших окон светом, где трудились несколько рабочих. Расположенная в центре лестница вела на второй этаж. Высокий мужчина с непринужденным видом подошел к ним, держа в руке чертеж.
– Все ждут вас!
Шотландец по отцу, нормандец по матери, лет слегка за тридцать, Маккензи говорил по-французски с легким акцентом, не оставлявшим никаких сомнений в его смешанном происхождении. Указав на мезонин, он спросил Антуана:
– Ну, вы приняли решение?
– Еще нет, – ответил тот.
– Я никак не успею получить саноборудование вовремя. Мне нужно сделать заказ самое позднее сегодня вечером.
Матиас подошел к ним.
– Извините, – рассерженно бросил он. – Ты заставил меня проехать через весь Лондон, чтобы я помог тебе решить проблему с сортирами?
– Ты мне дашь одну секунду? – оборвал его Антуан и снова повернулся к своему инженеру: – Ваши поставщики у меня уже в печенках, Маккензи!
– У меня они тоже в печенках, эти ваши поставщики, – заявил Матиас, зевая.
Антуан полоснул друга взглядом, Матиас расхохотался.
– Ладно, я возьму твою машину, а ты попросишь своего инженера подвезти тебя. Хорошо, Маккензи?
Антуан удержал Матиаса за рукав и притянул к себе:
– Мне нужно знать твое мнение – два или четыре?
– Сортира?
– Это бывший каретный сарай, который агентство купило в прошлом году. Я думаю, как лучше разделить его: на две квартиры или на четыре.
Матиас огляделся вокруг, задрал нос к мезонину, потом еще раз повернулся вокруг собственной оси и уперся руками в бока.
– Одну!
– Ладно, бери машину.
– Ты меня спросил, я ответил!
Антуан оставил его и подошел к каменщикам, которые копошились у старинного камина, пытаясь его разобрать. Матиас еще раз оглядел помещение, вскарабкался на второй этаж, ознакомился с чертежом, вывешенным на стене, вернулся к балюстраде мезонина, широко раскинул руки и воскликнул громовым голосом:
– Одна квартира, два сортира, и все счастливы! Изумленные рабочие задрали головы, а бедный Антуан в отчаянии схватился руками за свою собственную.
– Матиас, я работаю! – заорал он.
– И я тоже работаю!
Перескакивая через ступеньки, Антуан взбежал наверх к Матиасу:
– Что ты здесь устраиваешь?
– У меня идея! Внизу ты делаешь нам один большой зал, а здесь разделим этаж на две части… по вертикали, – добавил Матиас, проводя руками воображаемую разделительную полосу.
– По вертикали? – безнадежным голосом переспросил Антуан.
– Еще с тех пор, когда мы под стол пешком ходили, сколько раз мы мечтали жить под одной крышей; ты сейчас холост, вот тебе случай – лучше не придумаешь.
Матиас раскинул руки крестом, повторяя «раздел по вертикали».
– Мы давно уже вылезли из-под того стола! А если кто-то из нас придет домой с женщиной, как мы ее разделим? – смеясь, прошептал Антуан.
– Ну и что, если кто-то из нас вернется с женщиной, он вернется… куда-нибудь в другое место!
– Хочешь сказать, никаких женщин в доме?
– Вот! – заявил Матиас, чуть шире разводя руки. – Посмотри! – добавил он, размахивая чертежом. – Я, конечно, не архитектор, но даже я могу представить, какое райское местечко можно из этого сотворить.
– Ладно, витай в своем раю, а у меня еще куча дел! – прервал его Антуан, выхватывая чертеж.
Спускаясь обратно, Антуан с расстроенным видом обернулся к Матиасу:
– Постарайся переварить свой развод раз и навсегда, а мне дай спокойно работать.
Матиас подбежал к балюстраде, чтобы окликнуть Антуана, который уже о чем-то заговорил с Маккензи.
– Вы с твоей женой когда-нибудь понимали друг друга так хорошо, как мы с тобой все последние пятнадцать лет? А разве наши дети не счастливы, когда мы все вместе уезжаем на каникулы? Ты же сам прекрасно знаешь, что все у нас получится! – убеждал Матиас.
Ошеломленные рабочие застыли, бросив свои дела, пока шел этот разговор. Один принялся подметать, другой углубился в техническую документацию, третий протирал инструменты.
Разъяренный Антуан оставил своего инженера и выскочил из здания в тупичок. Матиас скатился по лестнице, добродушно подмигнул Маккензи, чтобы его успокоить, и присоединился к другу, который уже сидел в машине.
– Не понимаю, с чего ты завелся? Мне кажется, это прекрасная мысль. Ну конечно, тебе-то что, это ведь не ты переехал в стенной шкаф.
– Залезай, или я оставлю тебя здесь, – вместо ответа заявил Антуан, распахивая дверцу.
Маккензи несся за ними, размахивая руками. Запыхавшись, он спросил, не могли бы они прихватить его с собой, а то у него тьма работы в бюро. Матиас вылез из машины, чтобы другой мог забраться внутрь. Несмотря на свой рост, Маккензи сумел как-то разместиться на подобии сиденья в задней части кабриолета, и «остин» устремился в лабиринт лондонских улиц.
С того момента, как они выехали из тупичка, Антуан не сказал ни слова. «Остин» припарковался на Бьют-стрит перед «Французскими книгами». Матиас наклонил переднее сиденье, чтобы выпустить Маккензи, но тот, задумавшись, не тронулся с места.
– Вообще-то, – пробормотал Маккензи, – если вы будете жить вместе, мою команду это устроит.
– До вечера, дорогой! – бросил развеселившийся Матиас, удаляясь.
Антуан тут же догнал его:
– Немедленно забудь все это. Мы и так уже соседи, куда дальше, верно?
– Каждый будет жить у себя, что ты так разволновался? – ответил Матиас.
– Да что на тебя нашло? – озабоченно поинтересовался Антуан.
– Проблема не в том, что ты холостяк, проблема – как жить одному.
– Но в этом и заключается принцип холостяцкой жизни. И потом, мы живем не одни, с нами наши дети.
– Одни!
– Ты так и будешь повторять?
– Я хочу жить в доме, где смеются дети, хочу возвращаться после работы туда, где кипит жизнь, и не хочу больше тоскливых воскресений, хочу уик-эндов со смеющимися детьми.
– Ты повторяешься!
