Олег Рой - Украденное счастье
— Так-то оно так… Но, боюсь, без конфликта тут не обойдется. Похоже, твой отец вбил себе в голову, что я хочу на тебе жениться только из-за его денег.
— Надо что-то сделать, чтобы его переубедить. — Анжела совсем загрустила, и молодой человек, видя это, поспешил ее приободрить:
— Не отчаивайся! Придумаем что-нибудь.
Но обстоятельства сложились так, что им даже и не пришлось ничего придумывать. Спустя всего два дня около полуночи к коттеджу Владимира подъехало такси. Удивляясь, кто бы это мог посетить его так поздно, молодой человек открыл дверь и с изумлением обнаружил на пороге Анжелу в легком халате и шлепанцах на высоких каблуках.
— Я ушла из дома! — объявила она. — Пустишь меня к себе жить?
Владимир обнял любимую, она вся дрожала.
— Бедняжка моя, что случилось? — спросил он.
— Я окончательно разругалась с отцом. Папа сказал «Выбирай — или я, или он!»
— А ты что же?
— А я ответила, что выбираю тебя, и убежала, хлопнув дверью… Ой, я совсем забыла, водитель ведь ждет! Ты можешь расплатиться с ним? А то я выскочила из дома вот так, в чем была…
Анрэ никак не мог смириться с таким развитием событий. Он был вне себя, бушевал, грозился вышвырнуть этого русского голодранца на улицу. Но тут влюбленные обрели неожиданного союзника в лице Софи. С горячностью, удивившей даже дочь, женщина выступила в защиту молодой пары. Долгими часами она беседовала с мужем, пытаясь уговорить его изменить если не отношение к ситуации, то хотя бы поведение.
— Пойми, дорогой, что криками и угрозами ты ничего не добьешься, — говорила она. — Разве что осрамишь нашу семью на весь город. Допустим, ты уволишь Владимира из своего банка. Знаешь, чем это может обернуться?
— Тем, что Анжела бросит проходимца, которому даже не на что будет ее содержать.
— А вот и нет. Я наводила справки — все говорят об этом парне как о хорошем специалисте. Поверь, он без труда найдет работу в другом банке, очень возможно, что и в другом городе. В Берне, например, где живет его дядя… А наша девочка, которая без памяти его любит, обязательно уедет с ним. И вряд ли захочет поддерживать отношения с отцом, который так себя повел. Ты этого хочешь, да? Ты хочешь навсегда потерять Анжелу?
— Не смей так говорить! Скоро, очень скоро моя дочь поймет, как ошиблась, связавшись с этим типом, уйдет от него и вернется сюда!
— Возможно, что именно так и будет. Но подумай — каково ей будет возвращаться в дом, из которого она ушла с таким скандалом? Она же еще молода и может вообразить себе бог знает что! Что ты ее ненавидишь, что ты ее проклял… Она будет бояться тебя.
— Ты говоришь чушь!
— Нет, не чушь! Своим поведением ты только настраиваешь девочку против себя. Поверь, лучшее, что ты сейчас можешь сделать, — это дать ей понять, что ты хоть и не одобряешь ее выбора, но продолжаешь ее любить.
Анрэ долго размышлял над словами жены и в конце концов вынужден был признать, что она права. Не так уж Софи и глупа, оказывается… Анжела действительно без ума от своего русского, и если он, Анрэ, сейчас не изменит своего поведения, то, глядишь, и правда настроит ее против себя… Нет, все, что угодно, только не потерять Анжелу! Придется взять себя в руки.
Незадолго до Рождества Анжела и Владимир поженились. Анрэ хоть и сменил гнев на милость, но на свадьбу не пришел, это было выше его сил. Праздновать решили скромно — ни возможностей, ни желания устраивать шумное многолюдное торжество у молодоженов не было. Впрочем, и так все вышло как нельзя лучше. Рамина, подружка невесты, недавно окончила курсы, на которых готовили устроителей свадеб, рада была удачной практике и постаралась на славу. Софи и старый друг семьи Орелли, Макс Цолингер, танцевали великолепное танго, чем привели молодежь в бурный восторг, а дядюшка Дитер в самый разгар веселья произнес замечательный тост и во всеуслышание торжественно объявил, что в качестве свадебного подарка оформил коттедж под Лугано на имя внучатого племянника.
В первое же воскресенье после свадьбы Софи заявила мужу, что дает семейный обед, на который пригласила дочь и зятя.
— Хочу, чтобы это стало традицией, — добавила она. — Ты, конечно, можешь продолжать гнуть свою линию и уйти из дома на это время. Но, я думаю, Анжела была бы счастлива, если б вновь воцарился мир.
Анрэ остался. Софи и молодожены возликовали. Неужели им удалось растопить лед? Ради этих воскресных обедов Софи даже реже стала ездить в Милан. И, как казалось, жизнь семьи начала налаживаться.
Владимир быстро поднимался по карьерной лестнице, но это ни в коей мере не было связано с его тестем. Просто новый клерк, парень из России, как первое время называли его коллеги, оказался настолько способным, что это не могло остаться незамеченным. Когда Фридрих, начальник отдела кредитования, первый раз предложил повысить Владимира в должности, Орелли только плечами пожал — мол, делай как знаешь, ты его непосредственный начальник, тебе решать, кто и чем будет заниматься в твоем подразделении. Это случилось еще до того, как Анжела представила своего избранника родителям, поэтому Владимир на тот момент был для Анрэ лишь сыном Наташи и одним из многочисленных служащих его банка, не более. Сотрудник делает успехи, хорошо работает и может принести банку большую пользу? Ну и отлично. Стало быть, он, Анрэ, не ошибся и правильно сделал, что взял его на работу.
В следующий раз, когда Фридрих, уже самостоятельно, назначил Яковлевского на должность ведущего специалиста, все вышло несколько иначе. На тот момент Владимир уже был официальным женихом Анжелы, и они, несмотря на недовольство ее отца, готовились к свадьбе. Узнав новость, владелец банка вызвал к себе начальника отдела кредитования и в резкой форме поинтересовался, почему такое решение было принято без его ведома.
— Помилуйте… — растерялся Фридрих. — Но вы же всегда сами говорили, что кадровые вопросы на таком уровне всегда решаются руководителями отделов. Прошлый раз, когда я пришел посоветоваться с вами насчет повышения Яковлевского в должности, вы еще раз напомнили мне об этом…
Анрэ поморщился. Он был недоволен, но ничего менять задним числом не стал, поскольку распоряжение Фридриха уже вступило в силу. Тем более что никаких нареканий к работе Владимира не было. Наоборот, русский, не имеющий должного образования и с сомнительным опытом работы, за какой-то год сделался одним из лучших специалистов «Лугано-Прайвит-банка».
Анжела с увлечением занялась обустройством коттеджа на берегу озера и быстро превратила его в уютное семейное гнездышко. Она полностью отдавалась семье, мужу, ведению хозяйства и выглядела совершенно счастливой. Но тем не менее Владимир постоянно беспокоился о том, что его обожаемая женушка будет скучать, ведь он целые дни проводит на работе и не может уделять ей много времени. Скорее всего, эта его тревога была подсознательной и происходила родом из детства — в то время, когда он рос, на его родине не было принято, чтобы женщины, особенно не имеющие детей, сидели дома и не работали. В обществе к таким относились с некоторым пренебрежением, да и сами женщины стеснялись быть домохозяйками. И хотя Анжела уверяла, что ее все устраивает, он много размышлял на эту тему.
