Роберт Крейг - Грязные танцы
Дверь открыла Мелани.
– Я встречалась с Джоффри, – начала Наташа. – Я знаю, что вы его друзья. Видите ли, я ищу его. Я была у него дома…
– Вы, наверное, Наташа? – улыбнулась Мелани, но затем улыбка исчезла. – Он уехал. Хотите войти?
Наташу все еще наполняло облегчение оттого, что Мелани поняла, кто она.
– Я не могу, меня ждет такси… А куда он уехал?
– Вернулся в Америку.
– Вернулся? В Америку?!
– А вы не знали, что он жил в Америке? – спросила Мелани.
Наташа рассеянно огляделась по сторонам, будто она ошиблась и попала не в тот дом. Мелани продолжала:
– Он взял на работе отпуск на год, чтобы написать роман.
– Роман? Он писатель?
– Нет, он…
Спешка заставила Наташу снова прервать Мелани, она все еще пыталась оставаться спокойной, обеспокоенная своим слишком резким тоном.
– Простите, какая работа? Он безработный.
– Он инженер-химик. Работает в Америке, разрабатывая топливо для… В общем, он работал над проектом космических шаттлов.
– Химик… Космос… – Наташино замешательство нарушило ее способность говорить связно.
Мелани была разочарована тем, как мало Наташа знала о Джоффри.
– Вы что, не разговаривали между собой?
– Мы все время говорили, просто очень много говорили. Но… когда он уехал?
– Мой муж как раз повез его в аэропорт, – Мелани оглянулась назад, чтобы взглянуть на часы, что висели в холле. – Вы его уже не догоните, я думаю.
– Мне надо попытаться. Даже несмотря на то, что я – по-видимому – совсем ничего про него не знаю, я уверена, что люблю его. Разве такое возможно?
– Конечно.
– Мне еще следует извиниться перед вами. Я оставила письмо здесь…
– Не стоит извиняться. Зато теперь Стюарт знает, что его ждет, если он попытается гульнуть.
Таксист погудел.
Несмотря на смущение, Наташа вынуждена была попросить:
– Понимаю, что вы меня совсем не знаете, но мне нужно попасть в аэропорт. Вы не могли бы одолжить мне немного денег?
Оказавшись в аэропорту, Наташа не имела никакого понятия, куда сперва пойти. Она поглядела на табло, чтобы найти ближайший рейс на Америку. Она подошла к стойке этой авиакомпании. Девушка за стойкой отказалась сообщить, был ли Джоффри на этом рейсе или нет, но зато уверила, что самолет заполнен до отказа.
Наташа не знала, что еще спросить. Вместо этого она пошла в кафе и взяла кофе. Затем проводила взглядом готовящийся к взлету самолет, в котором, вероятно, был Джоффри. Интересно, где Джоффри может сидеть и видит ли он ее? Девушка наблюдала, как самолет набирает скорость и отрывается от земли. В воздухе самолет развернулся, набрал высоту и исчез из вида. От безысходности она помахала исчезнувшему самолету рукой и повернулась, чтобы идти.
И тут она увидела Джоффри, ссутулившегося в кресле.
Наташа вспомнила о примирении Анны с Ричардом, их счастье и совместимости.
Она заметила, что Джоффри выпрямился, и, вздрогнув, отвернулась, чтобы он ее не заметил. Она не могла говорить с ним, пока не найдет подходящих слов. Ей стало любопытно, не передумал ли он уезжать – может быть, он хотел бы встретиться с ней и помириться. А может быть, у него просто был билет на более поздний рейс.
Наташа отправилась домой, так и не поговорив с ним. Как только она встретила его, она поняла, что все, что она намеревалась сказать, было основано на том, что он первый заметит ее и подаст ей знак, что хочет поговорить. В идеале она надеялась поймать Джоффри буквально за несколько минут до посадки в самолет, и тогда он сам бы говорил, а ей не пришлось бы вымолвить ни слова.
Наташа решила, что напишет Джоффри. Письмо можно отредактировать, слова подобрать аккуратно, дабы избежать неверной интерпретации и двусмысленности, или, наоборот, намеренно сделать некоторые фразы рискованными. Наташа могла задать вопросы, которые потребовали бы ответа. И сказать ему что-то, не боясь быть прерванной.
Как только Наташа вошла в квартиру, Анна, которая до этого выглядела грустной, повеселела.
– Не застала дома?
– Он улетел в Америку.
– Господи Иисусе, если парни хотят от тебя сбежать, они подходят к делу серьезно.
– Ты думала о Ричарде, когда я вошла?
– Он прислал мне сообщение. Хотел прийти попозже. Но я сказала – нет.
– Ты сказала ему нет? Думаю, этому богатому ублюдку еще никто так не досаждал.
Они включили обогреватели и телевизор, зажгли везде свет и принялись болтать до тех пор, пока это их не утомило.
Квартира перестала быть их домом, и радость вернулась – они просто здесь на короткое время, на привале, просто временное приключение перед началом взрослой жизни.
– Я не думаю, что влюблена в Ричарда. Я его просто люблю. И это гораздо лучше.
Утром Анна обнаружила Наташу в гостиной, та что-то писала, подложив под бумагу подушку. Несколько листков уже лежали в стороне, исписанные мелким почерком.
– Что это такое? – спросила она, беря один.
Наташа выхватила его из рук подруги.
– Ничего. Это письмо. Тебе нельзя его читать, это для Джоффри.
– Почему ты пишешь такими мелкими буквами?
– Потому что авиапочта дорогая.
– Просто меньше пиши.
Наташа хотела было высмеять подругу, но затем начала перечитывать письмо и поняла: Анна оказалась права. Слов было слишком много. Наташа начала заново.
– Я пойду с тобой сегодня к твоим родителям, – объявила Анна.
Ручка выскользнула из рук Наташи.
Глава сорок шестая
Когда Билли Перстон записывал партию органа для альбома «Битлз» «Let it be», музыканты, которые до этого постоянно ссорились, демонстрировали примерное поведение, – частично, чтобы выступить единым фронтом против пришельца со стороны, а частично – чтобы он почувствовал себя расслабленно и понял, что они настроены дружелюбно. Похожая ситуация сложилась, когда Анна пришла с Наташей на традиционный воскресный обед. Наташина мать воздержалась от постоянных нападок на мужа, правда, при этом она не говорила с ним вообще, а он, вопреки обычному своему молчанию, нарушил тишину вежливым вопросом, обращаясь к Анне:
– Помочь тебе снять пальто?
– Если тебе что-то не понравится, скажи.
Никто не удивлялся тому, что Бренда и Кит за три недели до свадьбы не разговаривают друг с другом. Возможно, они и стремились к разговору, но им нечего было сказать – это было просто не высказать. Еда была подана под аккомпанемент разговора Анны и Наташи, и наконец Наташа, устав прятаться в кустах, объявила:
– Нас в понедельник уволили с работы. Но это не все хорошие новости. У нас есть идея, над которой мы сейчас работаем.
При общем молчании она объяснила, что они с Анной намериваются арендовать ларек на рынке. Она надеялась, что ее отец, применив свое мастерство, оборудует ларек полками, позже они компенсируют ему потраченное время и расходы на древесину. И они также рассчитывали, что Кит согласится инвестировать деньги в их идею, чтобы у них был капитал для покупки товара. Они также спросили Бренду, сможет ли она освободить субботу для того, чтобы помогать им в самый напряженный день до тех пор, пока они не наймут кого-то на постоянную работу.
– В обычной ситуации я бы с радостью одолжил вам денег, – начал Кит, первый, кто оправился от шока, вызванного Наташиным заявлением, – но скоро наша свадьба, и у меня просто нет свободных денег.
– Это чепуха, – сказала ему Бренда. – А если это правда, то давай отложим нашу свадьбу. Она не так важна. Я согласна помогать им.
– Тебе надо будет сообщить мне размеры ларька, милая, чтобы я мог прикинуть, что к чему, – произнес Наташин отец.
Это было самое длинное предложение, которое он высказал за эту неделю.
– Так ты одолжишь им денег или нет? – настаивала Бренда.
Кит оглядел стол, слишком сконфуженный, чтобы начинать здесь ссору.
– Да или нет? – потребовала ответа Бренда. – Если ты скажешь нет, то свадьбы не будет.
– Ты так говоришь, будто это меня сильно волнует, – произнес Кит. – Но я не сказал «нет». Я сказал, что сейчас это будет трудно. Я полагаю, что если это выгодное вложение и если будет подписан надлежащий договор… и еще также это зависит от того, сколько денег вы хотите…
– Нам сперва надо многое разузнать, – заявила Анна.
Затем последовал самый живой и радостный обед из всех, что семья могла припомнить, когда Анну и Наташу засыпали вопросами и они обнаружили, что на многие не могут ответить, все больше понимая, что быть предпринимателями далеко не так просто, как они поначалу надеялись.
Главной трудностью в первую неделю было обслужить покупателей в том хаосе, который создал Наташин отец, сооружая полки и стенды. Подруги оправдывали небольшой выбор моделей и недостаток различных размеров ограниченным пространством, где они могут выставить товар.
