Эдуард Тополь - Свободный полет одинокой блондинки
— Один.
— Один? — ужаснулась Маргарита. — Ты шутишь! Какой кошмар! Я в твои годы!.. Но ладно, мы тебе найдем…
Алена перебила:
— Марго, я хочу домой.
— Домой — это куда?
— В Россию.
— Что? Ты с ума сошла! Ты просто забыла, что там происходит! Включи телевизор! Думаешь, я поверила в твои сказки про детский театр в деревне? Посмотри на себя! Ты красивая, молодая, умная! Ты должна жить как белая женщина — у тебя должны быть слуги, виллы, любовники…
Алена молчала.
— Слышишь? — настаивала Маргарита.
— Я хочу домой.
— Зачем?
Алена не знала, что ответить.
— Иди сюда, идем! — Маргарита взяла Алену за руку и вывела на веранду.
С веранды открывался замечательный вид на вечерний Вильфранш — на виллы, утопающие в зелени и праздничной иллюминации, и на подкову гавани, всю в золотых огнях иллюминированных яхт и шхун…
— Смотри, — сказала Маргарита. — Это тоже Россия. Да, да, это наше. До революции это была русская земля, здесь была наша военно-морская база в Средиземном море, здесь каждое лето жили наши цари, и здесь половина населения — потомки наших моряков. Большевики бросили этот город, просто бросили — и все. А Франция подобрала. Но для меня это все равно Россия, и никаким японцам я это не отдам! Только через мой труп! Но ты же не бросишь меня тут, ты тоже можешь жить в этом раю…
Алена покачала головой:
— Не могу.
— Но почему?!
Алена подняла на нее глаза и сказала в упор, с ожесточением:
— Он меня бросил — здесь, в Ницце. И я должна бежать отсюда, чтобы все забыть, все!..
Маргарита обняла ее за плечи:
— Это ошибка, детка. Ошибка. Я тоже бежала… Из России, из Азии… Нет, не нужно ничего забывать… Нужно помнить и беречь те минуты счастья, которые дал нам Бог, и нужно благодарить Его за рай, в котором Он позволил нам побыть хоть миг! Не бросай меня! Живи со мной. Я же скоро помру и все тебе оставлю по завещанию, вот те крест святой! Хочешь — хоть завтра поедем к нотариусу…
Алена изумленно посмотрела на Маргариту, которая в эти минуты стала удивительно похожа на свою близняшку Феклу.
— Одна не хочу умирать… — говорила она. — Боюсь смерти, Аленка… Не уезжай, не бросай меня… Христом Богом прошу…
Алена прижалась к ней:
— Знаешь, что удивительно, Марго? Фекла говорила мне точно те же слова…
73
С грохотом распахнулась одна дверь… вторая… Это в офис братьев-маклеров Жискара и Жан-Клода стремительно ввалились японские «быки» из охраны Окады-сан. Отталкивая служащих к стенам коридора и распахивая двери кабинетов в поисках Жискара и Жан-Клода, они достигли комнаты для заседаний, где Жискар и Жан-Клод сидели со своими клиентами. Увидев ворвавшихся японцев, братья возмущенно поднялись с кожаных кресел, но «быки» силой припечатали их к сиденьям и повернулись к Окаде-сан, входившему сюда в сопровождении своего переводчика.
Окада-сан кивком головы приказал своим «быкам» убрать свидетелей-клиентов, подошел к братьям и с тихой угрозой сказал им что-то по-японски.
— Два месяца прошло, — синхронно перевел переводчик. — Вы взяли деньги. Где мой участок?
— Но, мсье! — испуганно ответил Жискар. — За исключением виллы «Марго» мы вам все скупили…
— Эта вилла как зуб торчит посреди всего участка, — сказал Окада-сан. — Я вложил в это дело миллионы и не могу начать строительство. Я спрашиваю: почему?
— Мы не виноваты. Банк дал ей отсрочку…
— Меня не касается! Вы взяли деньги. Если через неделю эта вилла не будет моя, я сделаю из вас сашими. Я сказал.
* * *
Через несколько часов насмерть перепуганные Жискар и Жан-Клод уже были в Лионе, в массивном четырехэтажном здании Интерпола на берегу Роны.
В бюро пропусков дежурный выдал им пластиковые, на прищепках пропуска, а Жак, лейтенант французской полиции и сотрудник Интерпола, прикрепил эти пропуска на лацканы их пиджаков и повел к проходной.
— Это мои старшие братья, — сказал он охраннику.
— Это заметно, мсье. Вы похожи.
Через просторный вестибюль Жак вел братьев к лифту. Они на ходу озирались по сторонам. Но ничего особо примечательного не было в холодных и отделанных темным мрамором стенах этой легендарной цитадели борьбы с международной преступностью. Только огромный герб Интерпола висел над лифтами, а в правой стороне вестибюля стоял сувенирный прилавок, где продавались значки, галстуки и другие сувениры с такой же интерполовской эмблемой.
Братья вошли в лифт.
— Так что по поводу этой виллы? — спросил Жак.
— Ты понимаешь… — начал Жискар, но тут же прервал себя, показал глазами на потолки и стены кабины. — А тут можно разговаривать?
— Можно, — улыбнулся Жак. — Мы в Интерполе друг друга не подслушиваем. Ну?
— Эта старуха резала себе вены, и, значит, с помощью психиатра ее можно сунуть в психбольницу, — деловито сказал Жискар. — И все, вилла будет наша. То есть — банка, но у нас в банке свои люди, все схвачено…
Они вышли из лифта на третьем этаже и пошли по длинному коридору с вереницей кабинетов, все двери которых были настежь открыты. В кабинетах, тесно уставленных столами с компьютерами и телефонами, работали сотрудники Интерпола.
— Но она, — говорил на ходу Жан-Клод, — сделала своей наследницей какую-то племянницу, которая приехала к ней из России. Нам нужна хоть какая-нибудь зацепка, чтобы выбросить эту девку из Франции, депортировать.
Жак остановился в изумлении:
— Ребята, вы с ума сошли! Это Интерпол, мы здесь такими делами не занимаемся!
Но Жискар успокаивающе положил ему руку на плечо:
— Она русская, понимаешь? А все русские на Ривьере связаны с мафией, кто еще может приехать из России на Лазурный берег? Ты можешь порыться в вашей русской картотеке?
— Это все, что мы просим, — поддержал его Жан-Клод.
— Порыться?! — усмехнулся Жак. — Это сто сорок тысяч файлов и досье! Ведь эти русские сейчас везде — во Франции, в Германии, в Испании, даже в Лиссабоне и Лихтенштейне!
— Но мы знаем ее фамилию, — сказал Жискар.
— И вообще, — добавил Жан-Клод, — кто тебя научил курить, ездить на велике и кадрить девчонок? Ты забыл?
Жак, посмотрев на того и другого, произнес со вздохом:
— Ладно, пошли! — И, войдя в свой кабинет, сел к компьютеру. — Как ее звать?
— Ее фамилия Бочкарева, — поспешно сказал Жискар. — Алена Бочкарева.
— Как пишется — через «ch» или «tсh»?
— Не знаю. Попробуй и так, и так…
Жак написал по-французски «BOCHKARIOVA» и нажал «Поиск».
