Дэниел Киз - Таинственная история Билли Миллигана
Некоторые из других личностей появлялись, осматривались, им не нравилось то, что они видели, и они уходили. Только Рейджен, пораженный тем, что у доктора Раулджа славянское имя и акцент, принимал торазин и выполнял все предписания. Денни и Дэвид, будучи послушными детьми, тоже принимали таблетки. Но вот Томми лишь держал их во рту и потом выплевывал. Так же поступали Артур и другие.
Денни подружился с маленьким чернокожим мальчиком, разговаривал и играл с ним. Они засиживались допоздна, часами мечтая о том, кем они станут, когда вырастут. Денни даже начал иногда смеяться.
Однажды доктор Раулдж перевел Денни в отделение, где все мальчики были больше его. Денни никого не знал, ему не с кем было поговорить, поэтому он ушел в свою комнату и плакал – так ему было одиноко. Потом Денни услышал голос:
– Почему ты плачешь?
– Уходи, не трогай меня, – сказал Денни.
– А куда мне уйти?
Денни быстро огляделся – в комнате никого больше не было.
– Кто это сказал?
– Я это сказал. Меня зовут Дэвид.
– Ты где?
– Не знаю. Думаю, там же, где и ты.
Денни заглянул под кровать, в туалет, но того, кто говорил, нигде не обнаружилось.
– Я слышу твой голос, – сказал он, – но где ты?
– Здесь.
– Я не вижу тебя. Где ты?
– Закрой глаза, – сказал Дэвид. – Теперь я тебя вижу.
Они проводили долгие часы, разговаривая о вещах, которые случились в прошлом, близко узнавая друг друга, но не сознавая, что Артур все время слушает.
5
Филип познакомился с четырнадцатилетней пациенткой, блондинкой. Все считали ее красивой. Она гуляла, разговаривала с ним, стараясь возбудить его, хотя он никогда не пытался приставать к ней. Она наблюдала за ним, когда он сидел у пруда с альбомом для рисования. Обычно поблизости больше никого не было.
В один из теплых дней в начале июня она села рядом с Филипом и посмотрела, как он нарисовал цветок.
– Это очень красиво, Билли.
– А, ничего особенного.
– Ты настоящий художник.
– Да брось ты!
– Нет, правда. Ты отличаешься от других здешних парней. Мне нравятся ребята, которые не зациклились только на одном.
Она положила руку на его колено.
Филип отпрянул.
– Эй, ты чего?
– Тебе не нравятся девушки, Билли?
– Конечно нравятся. Я не голубой. Просто я… я не… я…
– Тебя что-то беспокоит, Билли. В чем дело?
Он опять сел рядом с ней.
– Я не очень увлекаюсь сексом.
– Как так?
– Ну, – сказал он. – Мы… я хочу сказать, когда я был маленьким, меня изнасиловал мужчина.
Девушка была потрясена:
– Я думала, что только девчонок насилуют.
Филип покачал головой:
– Теперь ты будешь думать по-другому. Меня избили, потом изнасиловали. И с тех пор у меня в голове что-то не так. Я много думаю об этом. Вернее, часть меня думает. Всю мою жизнь я думал, что секс – это что-то болезненное и грязное.
– То есть ты еще никогда не занимался сексом с девушкой?
– Ни с кем не занимался.
– Но это же не больно, Билли!
Он покраснел и отодвинулся от нее.
– Идем поплаваем, – пригласила она.
– Неплохая мысль, – сказал Филип, вскочил и с разбегу нырнул в пруд.
Когда он вынырнул, отфыркиваясь, то увидел, что девушка сняла платье и нагишом идет к пруду.
– Черт возьми! – воскликнул он и нырнул на самое дно.
Когда он снова вынырнул, она подплыла поближе и обняла его. Филип почувствовал в воде, как ее ноги обвиваются вокруг него, как ее груди трутся о его грудь, как она все ниже опускает руку…
– Это не больно, Билли, – сказала она. – Я обещаю.
Загребая воду одной рукой, она вела его к большому плоскому камню, углом вдающемуся в воду. Филип взобрался следом за ней, и она потянула вниз его трусы. Он понимал, что ведет себя неуклюже, боялся, что, если закроет глаза, все это исчезнет. Она была такая красивая. Он не хотел внезапно очутиться в другом месте и ничего не помнить. Он хотел все запомнить. Ему было очень хорошо. Девушка оказалась хорошим учителем. Когда все было кончено, ему хотелось вскочить и закричать от радости. Он скатился с нее, потерял равновесие и шлепнулся в воду.
Девушка засмеялась, а Филип чувствовал себя дураком, но был счастлив. Он больше не был ни девственником, ни голубым – он стал мужчиной.
6
19 июня по просьбе матери доктор Раулдж выписал Билли Миллигана из больницы. Резюме работника патронажа при выписке гласило:
«До выписки Билли манипулировал персоналом и пациентами. Он выходил из неприятных ситуаций с помощью злонамеренной лжи, нанося вред репутации других людей и не чувствуя угрызений совести. Его отношение к сверстникам было поверхностным, а сверстники не доверяли ему из-за постоянной лжи.
Рекомендации персонала: Поведение пациента все более входило в противоречие с программой отделения, поэтому пациент выписывается для амбулаторного лечения. Родителям рекомендуются консультации.
Лечение: торазин, 25 мг, три раза в день».
По возвращении домой Денни, впавший в глубокую депрессию, нарисовал маленький натюрморт – увядающий желтый цветок в надтреснутом бокале на черно-синем фоне. Он принес рисунок наверх, чтобы показать его матери Билли, но застыл на месте. Там был Челмер. Челмер взял у него рисунок, посмотрел на него и бросил на пол.
– Врешь, – сказал он. – Это не ты нарисовал.
Денни поднял рисунок и пошел вниз, в рисовальную комнату, еле сдерживая слезы. Тогда он впервые подписал рисунок: «Денни, 1970». На оборотной стороне холста он записал необходимые данные:
Художник ДЕННИ
Тема СМЕРТЬ В ОДИНОЧЕСТВЕ
Дата 1970
С того времени, в отличие от Томми и Аллена, которые продолжали добиваться, чтобы их похвалили за рисунки, Денни никогда никому не показывал своих натюрмортов.
Осенью 1970 года Билли поступил в среднюю школу Ланкастера – комплекс беспорядочно разбросанных современных зданий из стекла и бетона на северной стороне Ланкастера. Билли не успевал в учебе. Он ненавидел учителей и ненавидел школу.
Артур много раз пропускал уроки, чтобы работать в библиотеке, изучая книги по медицине. Особенно его заинтересовала гематология.
Томми проводил свободное время, занимаясь своими приспособлениями, механизмами и практикуясь в умении убегать. К этому времени никакие путы уже не могли его удержать: его руки могли развязать любой узел или выскользнуть из связывающих веревок. Он купил себе пару наручников и практиковался с ними, используя разделенный пополам колпачок от шариковой ручки в качестве ключа. Для себя он отметил, что лучше иметь два ключа: один в нагрудном кармане, другой в заднем кармане брюк, чтобы можно было избавиться от наручников независимо оттого, в каком положении будут руки – спереди или сзади.
![Конни Мейсон - Птица счастья [Птица страсти]](/uploads/posts/books/18097/18097.jpg)
