Александра Маринина - Ад
— Может быть, я смогу массаж сделать? — предложил Родислав, внутренне поежившись.
Он никогда не делал Денису массажа и слабо представлял себе, как это происходит, только видел несколько раз, как массаж делала Раиса, но особо не всматривался и за движениями сиделки не следил.
— А вы умеете?
— Нет, — признался он.
— Тогда давайте я вам буду показывать движения, а вы будете делать. Я знаю, как нужно, меня бабушка специально учила, только она говорит, что у меня еще руки очень слабенькие и я не смогу сделать как следует. А у вас руки сильные?
— Ну, — Родислав вытянул перед собой руки и с улыбкой оглядел их, — более или менее.
— Как у бабушки?
— Наверное. Давай, показывай, буду учиться.
— Дениска, — скомандовала Юля, — снимай штаны.
Мальчик без малейшего смущения стянул с себя спортивные брючки и остался в трусиках. Родислав под руководством Юли приступил к работе. Он уже много лет не видел сына раздетым, и сердце у него сжалось при виде безжизненных слабеньких ножек, так непохожих на ноги других двенадцатилетних мальчишек, бегающих и играющих в футбол, загорелых, с крепкими молодыми мышцами. Ему даже страшно было прикоснуться к этим ножкам, не то что мять их и растирать.
— Вы не так делаете, — говорила Юля, отстраняя Родислава, — вот смотрите внимательно, я еще раз покажу.
Родислав послушно смотрел и старался повторить ее ловкие движения. Получилось не сразу, но в конце концов он справился.
— Пап, смотри, какие я мышцы накачал! — Денис с гордостью продемонстрировал отцу бицепсы. — Я уже могу прямо в кресле на руках отжиматься десять раз. Хочешь, покажу?
— Не надо, — остановил его Родислав, — я тебе верю.
— Дядя Родислав, сейчас у Дениски по расписанию прогулка, — со смешной озабоченностью сказала Юля. — Тетя Лиза работает. А мне одной не разрешают Дениску вывозить, только со взрослыми.
— Я с вами пойду. Одевай Дениса, — отозвался Родислав.
— Зачем? — удивилась Юля. — Он сам оденется. Правда же, Дениска?
— А то! — мальчик уверенно покатил кресло к двери, ведущей из кухни в крошечную прихожую.
Родислав видел, что дверной проем слишком узок и Денису приходится пробираться на своей коляске с филигранной точностью. С первого раза попытка не удалась, Родислав сделал было шаг по направлению к сыну, чтобы помочь ему, но наткнулся на предупреждающий взгляд девочки и остановился. Что ж, может быть, это и правильно. Парень должен уметь самостоятельно справляться с трудностями, не всегда же рядом с ним кто-то будет, пройдет совсем немного времени, и его начнут оставлять дома одного.
Денис наконец выкатился в прихожую, наклонился, скинул тапочки и надел ботинки, снял с низко вбитого крючка теплую куртку, неловко поворачиваясь в кресле, натянул на себя.
— Я готов, — объявил он. — Юлька, засовывай костыли.
Девочка принесла из комнаты костыли и пристроила к спинке кресла, потом оделась сама. Родислав недоумевал: зачем Денису костыли? Но решил ничего не спрашивать. Сегодня он особенно остро ощутил, что у его сына, сиделки и ее внучки какая-то своя жизнь, особенная, со своими правилами и принципами, вмешиваться в которую, наверное, ему не стоит.
— Куда пойдем? — спросил он, когда они вышли из подъезда.
— В скверик, — скомандовала Юля. — Это вон туда, через дорогу, потом дворами.
Родислав послушно покатил кресло с сыном в указанном направлении. В скверике, который больше напоминал бульвар с проезжей частью по обеим сторонам, Юля достала костыли и протянула Денису. Тот с привычной ловкостью встал и начал потихоньку двигаться вперед. Идущие по скверику-бульвару люди отводили глаза и спешили поскорее пройти мимо, но некоторые все-таки оглядывались и смотрели на мальчика со смесью жалости и почему-то презрения, как будто он сам виноват в свалившейся на него болезни и в болезни этой есть нечто постыдное. Денис же, казалось, не обращал на прохожих и их взгляды ни малейшего внимания и спокойно продолжал упражняться.
— Зачем это все? — сердито спросил Родислав у Юли.
— Денису нужно тренироваться ходить, — объяснила девочка. — Вы что, не понимаете?
— Ходить можно и дома. Почему непременно надо это делать на людях, в общественном месте?
— А моя бабушка говорит, что Денис не может всю жизнь просидеть взаперти, ему все равно придется выходить и общаться с людьми, и он должен привыкать не стесняться того, что ходит на костылях. И еще бабушка говорит, что движение на свежем воздухе очень полезно, организм обогащается кислородом и обменные процессы идут быстрее, а если не двигаться, то от прогулки никакого толку, — с видом знатока сказала Юля. — Вчера Дениска дошел до третьего дерева. Если сегодня он пройдет хотя бы на метр больше, это будет хорошо.
— Я смотрю, твоя бабушка для тебя большой авторитет, — усмехнулся Родислав.
— Моя бабушка самая лучшая и все на свете знает, — безапелляционно заявила девчушка.
«Боже мой, — вдруг подумал Родислав, — как она похожа на Любашу! Любе ведь тоже было всего одиннадцать, когда мы познакомились. И мне точно так же казалось, что она все знает и все умеет, что она такая строгая, решительная, ответственная. Как она мне тогда с папой помогла! А теперь вот эта девочка помогает моему сыну. И Любаша тоже по каждому поводу ссылалась на свою бабушку, покойную Анну Серафимовну. Дай бог, чтобы у этих детей все сложилось, как у нас с Любашей. Только пусть они не наделают таких же ошибок. Впрочем, учитывая Денискину болезнь, мои ошибки ему, пожалуй, не грозят. Господи, о чем я думаю! — спохватился Родислав. — Ему всего двенадцать лет. Он еще совсем ребенок».
Охваченный внезапно накатившей нежностью, он подхватил маленькую Юлю на руки, подбросил в воздух, заставив завизжать от страха и восторга, подбежал вместе с ней, толкая перед собой инвалидное кресло, к сыну, который, медленно переставляя костыли, продолжал двигаться вперед. Подбежал, поставил Юлю на землю и… остановился. Чего он хотел? Зачем побежал? Схватить в охапку ребенка-инвалида, напугав его, оторвав от сосредоточенно выполняемого упражнения? Порыв угас так же неожиданно, как и появился. Но вместо него в душе Родислава появилось ощущение мягкого пушистого счастья. Он стоял перед Денисом, буквально в двух шагах, видел его серьезные и одновременно горящие веселым азартом глаза, его плотно сжатые губы, и понимал, что его сын — настоящий боец. А маленькая, стоящая рядом девочка Юленька — настоящая боевая подруга. Эта парочка далеко пойдет.
— Дениска! — позвала Юля, становясь на шаг позади Родислава. — Дойди до меня, это будет как раз метр после третьего дерева. Давай же!
