Александр Ширванзаде - Хаос
– Знаете что, Смбат Маркович, – начал гость, снимая перчатки, – будьте хладнокровны и приготовьтесь терпеливо выслушать меня.
Но как ни старался он казаться спокойным, в его ровном голосе скрывалась тревога.
– Говорите короче, что вам угодно? – нетерпеливо вы крикнул Смбат.
– Вам известно, что У Исаака Марутханяна слово не расходится с делом. Я явился узнать, когда ваш брат, Микаэл Маркович, думает уплатить мне долг?
– Долг? Вам?
– Да, мне, мои в поте лица нажитые деньги. Достаточно долго я ждал. Положим, мне нечего терять, проценты растут, но когда же, наконец, он уплатит?
– О каком долге речь, не понимаю.
– Не понимаете? – удивился Марутханян так искусно, что трудно было заметить фальшь. – Неужели он вам ничего не говорил? Удивительное дело! У него почти полмиллиона долга, и он скрывает это от родного брата, да еще старшего. Клянусь, Микаэл Маркович счастливейший человек… А вот я, несчастный, почти не сплю, когда задолжаю несколько рублей.
Полмиллиона! Смбат посмотрел в зелено-желтые глаза гостя, улыбавшиеся сквозь очки с безудержным злорадством. Уж не спятил ли зять? Но ни единого признака помешательства; напротив, никогда лицо Марутханяна не казалось Смбату таким коварным.
– Полмиллиона! – повторил Смбат – Знаете, шутить мы не можем, после того дня, как вы…
– Боже упаси, – прервал гость, – я вовсе не шучу. Микаэл Маркович Алимян по частным долговым обязательствам должен мне, Исааку Марутханяну, триста двадцать тысяч рублей. С начислением же процентов это составляет полмиллиона с лишним. Я так и думал: Смбат Маркович не поверит и будет удивляться, тем более, что я у него не в фаворе. Но потрудитесь сегодня вечером пожаловать ко мне на чашку чаю, и я вам покажу долговые обязательства.
– Должно быть, такие же, как и состряпанное вами контрзавещание.
– Смбат Маркович, то было делом вашего брата. Но сегодня вечером вы убедитесь воочию. Приходите с Микаэлом Марковичем, – если он не признает, плюньте мне в лицо. Так ждать вас?
– Довольно, мне некогда ломать комедию!
Смбат поднялся. Марутханян не спеша бросил перчатки и шляпу, достал из бокового кармана пакет и вынул оттуда вчетверо сложенный лист. Развернув, показал его издали Смбату.
– Читайте!
Смбат прочитал, всмотрелся в подпись. По этой бумаге сумма долга составляла тридцать тысяч без процентов. Смбат, поискав, достал у себя в столе старый вексель брата, сличил подпись и невольно произнес:
– Да, как будто рука Микаэла.
– Не как будто, а на самом деле, – подтвердил Марутханян, складывая бумагу и пряча в карман.
– Все же это подделка, – уронил Смбат. – Микаэл вам ничего не должен.
– Ну, если так, тогда пусть суд убедит вас. Хотите знать, каким путем образовались эти долги?
– Рассказывайте, – процедил Смбат, усаживаясь и откидываясь на спинку кресла. – И небылицы иной раз занимательны.
Шесть лет назад Микаэл увлекся красавицей – женой морского офицера. Она опутала его. Микаэл начал делать долги, чтобы не выпустить ее из рук. Обратился к Марутханяну. Какой же «другой дурак» мог доверить ему такие суммы? Красавица обещает бежать с Микаэлом за границу. Марутханян одолжил шурину на дорогу и обеспечил его существование на два года при условии – уплатить долг после смерти Маркоса-аги. Какая низость со стороны сына, не правда ли? Красавица обманывает Микаэла, забирает деньги и… бежит с другим в Финляндию. Это раз… Затем через год появляется на смену другая красавица – жена какого-то комиссионера. Эта тоже порядком повытряхивает карманы «у нашего умника». А умник снова к зятю. Господи, и теперь еще Исаак помнит, как Микаэл молил его и упрашивал, как он плакал. Но после смерти Маркоса-аги Микаэл не оставлял в покое зятя и вместо того, чтобы уплатить старые долги, наделал новых…
– Вот и вся история трехсот двадцати тысяч рублей…
– Довольно! – вскричал Смбат, в волнении подымаясь. – Фантазия ваша необъятна. Все, что вы мне рассказали, высосано из пальца.
– В двух словах: вы намерены вернуть мои деньги или нет?
– Нет!
Марутханян поднялся, саркастически улыбаясь. Он не сумел убедить Смбата, так убедит суд. Эксперты не посмеют не удостоверить подлинность долговых обязательств. Сам Микаэл тоже не откажется от своей подписи, в этом нет сомнений. Но все же ему не хотелось бы доводить дело до суда. Бог весть, что еще может Случиться…
– Потрудитесь сообщить Микаэлу Марковичу по теле фону, чтобы сегодня же вечером он приехал в город. Придете ко мне – хорошо. Нет – ваше дело. До свидания.
Марутханян вышел так же спокойно, как и вошел.
Вечером он сидел у себя в кабинете в зеленом шелковом халате, что-то писал, вычеркивал, высчитывал, подводил итоги, чтобы определить свой вес в торгово-промышленном мире. Ах, как он отстал! Если даже Исаак Марутханян полностью получит от Алимянов все свои «долги», и тогда его состояние составит едва один миллион. Сумма пустяковая в сравнении с тем, что другие наживают на одном фонтане.
Дверь растворилась, и вошла Марта, неся одного ребенка, а другого ведя за руку. Дети были бледны, малокровны, болезненны. Старший, которому шел уже шестой год, все еще не умел как следует ходить и с трудом ковылял за матерью.
– Чего ты опять притащила их сюда? – встретил Исаак жену.
– Привела, чтобы ты поглядел и порадовался. Только что у старшего опять из носа пошла кровь.
– А что же я могу сделать? Вызови врача.
– Врача, да врача… Сам видишь, ничто не помогает!
– Раз не помогает, что же я могу сделать?
– Советуют везти их за границу. Давай съездим в этом году, а?
– Да ты с ума сошла. Как я могу ехать за границу, когда завален делами?
– Дела, да дела! Не понимаю, для кого ты копишь?
– Ха-ха-ха!.. – раздался смех Марутханяна. – Какая ты умная стала, ха-ха-ха! Для кого?.. Для славы, милая моя, для славы!.. Выживут мои дети – пусть все достанется им. Не выживут – божья воля, но деньги, деньги всегда нужны…
Раздался звонок. Вошел Сулян, улыбаясь и щуря глазки.
Марутханян вел через него переговоры с одним нефтепромышленником, собираясь купить у него нефтяные участки.
– Ну, что нового? – спросил он, жестом приглашая гостя сесть.
– Надо спешить. Нашлись еще покупатели.
– Поспешим. Сегодня решается вопрос. Как хорошо, что вы пришли, будете свидетелем в одном деле… Марта, вот это человек – я понимаю: истинно образованный молодой человек! Он постиг дух нашего времени. Спроси, и господин Сулян тебе скажет, почему людей тянет к богатству.
– Неужели мадам отрицает значение богатства?
Младший ребенок захныкал.
– Уведи их, ради бога, не до зурны мне сейчас, – сказал Марутханян. – Постой, дай я его поцелую. Сегодня утром не успел.
Каждое утро, уходя, он целовал детей и этим ограничивалось проявление его родительской нежности. Но пока он обнимал младшего, стараясь успокоить его, жена улыбалась Суляну. Ее глаза выражали явную насмешку над отцовскими ласками Исаака.
Она отняла младшего у мужа, взяла старшего за руку и увела их.
Немного спустя вошли Смбат и Микаэл Алимяны.
Сулян, еще ничего не знавший и не ожидавший встречи с хозяевами, смутился. Марутханян, слегка кивнув, жестом предложил гостям присесть, точь-в-точь так же, как Смбат утром. Пусть намотают на ус, что Марутханян при желании тоже может выказать презрение.
Смбат уже рассказал брату про визит Марутханяна.
Версия о жене морского офицера и жене комиссионера соответствовала действительности, – Микаэл это подтвердил. Но он никогда не брал у зятя денег, тем более такими крупными суммами. Тут какой-то обман.
– Мартирос! – крикнул Марутханян.
Вошел человек с крашеными усами, бритый, в полувосточной, полуевропейской одежде. Это был верный слуга Марутханяна, знавший многое о прошлом своего хозяина.
– Подай господам чаю.
– Сию минуту.
– Покажи мои долговые обязательства! – крикнул не терпеливо Микаэл.
– Не спеши, выпьем сначала по стакану чаю, потом… Присаживайтесь…
Смбат сел; Микаэл продолжал стоять.
– Мои долговые обязательства! – нетерпеливо повторил Микаэл.
– Человек ты божий, даже в государственном банке ждут должники, а я твой родственник, зять.
Он прибавил огня в лампе, полез в карман халата и достал большой ключ. Сулян хотел было уйти, но заинтересовался и решил остаться.
– Он только что пришел, – сказал Марутханян, – я попросил его не уходить. Пусть будет свидетелем, а?
– Пусть остается, – ответил Смбат.
Микаэл с трудом владел собой. В медлительности Марутханяна он видел манеру иезуита изводить человека как можно дольше.
Наконец, хозяин не спеша подошел к железному сундуку, открыл его, достал большой пакет и снова уселся.
– Извольте, братец, читайте и припоминайте ваши долги.
Он вытащил из пакета четыре расписки и по одной передал Смбату. Микаэл прочитал все от начала до конца и внимательно проверил свои подписи. Чем дальше он всматривался в них, тем учащеннее становилось его дыхание и сильнее дрожали ноздри. Он не замечал Мартироса, стоявшего у него за спиной и не сводившего глаз с хозяина: по одному его знаку он готов был задушить Микаэла.
