Алекс Гарленд - Пляж
— Добавлю, что обстановка ухудшилась из-за некоторых личностей, которые едва ли стремились ее нормализовать. Могу даже сказать, что они фактически умышленно усугубили создавшуюся ситуацию. Да, Ричард, прежде чем ты станешь это отрицать, я потороплюсь подчеркнуть, что имею в виду тебя. Я не хочу повторять все, что говорилось в доме несколько дней назад, но если что-нибудь подобное произойдет снова, бросать остроги буду я. Всем ясно? — Она не ждала ответа. — Ричард вовсе не единственный, кто виноват. По-моему, за очень немногими исключениями, все вели себя, как идиоты. Я не увидела никого в обеих группах, кто попытался бы смягчить ситуацию, поэтому и не считаю, что поведение Ричарда чем-то хуже поведения остальных присутствующих.
К этому времени обмен взглядами прекратился, и все мы стали пялиться на листву над головой или обрывать нитки на обтрепанных шортах. В общем, делали что угодно, лишь бы не смотреть на Сэл.
— На мой взгляд, дела обстоят следующим образом. На прошлой неделе у нас было два серьезных происшествия. Первое — это пищевое отравление, а потом случилась ужасная трагедия, которая и собрала нас сегодня здесь. По этим причинам атмосфера в лагере, естественно, ухудшилась. Мы не были бы людьми, если бы в состоянии шока у нас не сдавали нервы… Но, — Сэл ударила кулаком в ладонь, — на этом хватит! С похоронами друга все должно прекратиться, чтобы его смерть была как-то оправдана, иначе она становится бессмысленной. И еще. Нам на пляже нет нужды в числах, но я веду календарь, — объявила Сэл. — Может быть, вам будет интересно узнать, что сегодня одиннадцатое сентября.
Мне вообще-то было очень интересно узнать, что в тот день было одиннадцатое сентября. Это означало, что в тот день исполнилось почти пять месяцев с момента, как я покинул Англию. Однако меня удивила реакция других. Раздались выкрики, кто-то присвистнул.
— Тем, кто появился у нас недавно, поясню, что через три дня у нас должен быть праздник Тэт. Тэт, название которого придумал еще один ушедший от нас товарищ, Даффи, — это наш ежегодный юбилей. В этот день мы впервые переночевали на берегу, поэтому мы и отмечаем это событие. — Когда Сэл произносила эти слова, огонек в ее глазах исчез, и теперь она выглядела погрустневшей. — Честно говоря, я не очень рада нынешнему Тэту. Без Даффи — чего уж там скрывать — праздник будет довольно странным. Однако после всех наших происшествий, особенно после потери Стена, я чувствую, что праздник — это как раз то, что нам сейчас нужно. Он напомнит нам, кто мы такие и почему мы здесь. Поскольку это наш юбилей, он станет точкой отсчета нашей новой жизни. — На мгновение Сэл замолчала, очевидно, уйдя в свои мысли. Затем ее лицо посуровело и приняло обычное деловое выражение. — Понятно, что это означает путешествие на Пханган за едой для вечеринки. Обычно я вызываю добровольцев, но на этот раз я поступлю по-другому. Багз и Кити, поскольку вы стали главными виновниками раскола, я хочу, чтобы вы вместе отправились на Пханган.
Я тут же взглянул на Кити, чтобы узнать, как он воспринял эту новость. Его изумление не знало границ. Лица Багза я больше не видел, потому что он теперь сидел, немного откинувшись назад, но я был уверен, что ему уже известно о решении Сэл. Сомневаюсь, чтобы он чувствовал себя от этого счастливым, однако вряд ли он испытал при словах Сэл потрясение — как Кити.
— Вы можете, если хотите, считать эту поездку символическим жестом сближения. Я рассматриваю ее как практическое… Этьен, — перебила она себя, как бы вдруг вспомнив о чем-то. — Я обдумала твое предложение отвезти Карла на Пханган, но, по причинам, которые мы обсуждали, я полагаю, что это невозможно.
Неожиданно я почувствовал, что кто-то ткнул мне пальцем под ребра. Я обернулся и увидел наклонившегося ко мне Джеда.
— Эй, — прошептал он. — Я и не знал, что Этьен хочет отвезти Карла на Пханган.
Я кивнул:
— Да. Он собирался вчера поговорить об этом с Сэл. А что?
Джед опустил глаза.
— Да так, поинтересовался, — произнес он одним ртом.
Я пожал плечами и оглянулся на Сэл, но она, очевидно, уже сделала знак, что ее речь завершена. Люди зашевелились и начали подниматься с земли.
— О'кей, — произнесла она. — Вот и все, что мне хотелось вам сказать. Надеюсь, вы слушали меня как следует. Сегодня все работают на своих обычных местах. Завтра Кити с Багзом отправляются на Пханган.
Я попытался перехватить Джеда, когда мы возвращались от водопада, но он побежал к Христо. Тогда я пошел вместе с Кити и Грегорио.
Разговор, который мы вели, пробираясь через джунгли, носил до смешного сюрреалистический характер. Мы, конечно же, сгорали от нетерпения обменяться мнениями по поводу речи Сэл, но пришлось ограничиться пустяковой болтовней из опасения, что нас могут подслушать. Передо мной шли беседовавшие о созревающих помидорах Жан и Элла, а за мной шагала Кэсси, которая сообщила, что ей нужно заточить мачете.
Впрочем, и без напускного добродушия было ясно, что речь произвела на нас именно то впечатление, на которое Сэл рассчитывала. Настроение у всех было приподнятым, а шаг быстрым. Похороны представлялись уже событием далекого прошлого. Если бы не Джед, поспешивший вернуться к Христо, я бы и забыл, что мы собирались у водопада из-за шведов.
Когда мы вернулись в лагерь, наше настроение не изменилось. Я почти ждал, что мы снова разобьемся на кучки и примемся обсуждать утренние события. Но через несколько минут бригады уже разошлись по своим делам, и лагерь опустел. То есть в нем остались только мы с Сэл.
— Я поступила справедливо? — спросила она, подойдя ко мне.
— Справедливо?.. — Я почесал голову, уронил сигарету, которую курил, и затоптал ее. — Да, ты поступила справедливо. Думаю, все прошло очень хорошо. Я даже удивился, что так легко отделался… учитывая, что Багз твой друг и все такое.
— Я против фаворитов, Ричард. Надеюсь, ты уже понял это. Впрочем, ты искупил свою вину, когда спас Христо. Это был очень смелый… просто изумительный поступок.
Я улыбнулся:
— Спасибо.
— Ну, — она улыбнулась мне в ответ, — тебе не пора идти? Наши соседи, наверное, что-то готовят, и я с нетерпением буду ждать твоего вечернего отчета.
— Хорошо.
Я было направился к ведущей на пляж тропинке, но затем, повинуясь инстинкту, остановился и оглянулся. Сэл по-прежнему смотрела на меня.
— Я тебе нравлюсь, Сэл? — спросил я.
Она стояла ко мне довольно близко, и поэтому я заметил, как взметнулись вверх ее брови.
— Извини, Ричард?
— Я тебе нравлюсь. Я хочу сказать, что… ты ругаешь меня, когда я делаю что-нибудь не так, но никогда не сердишься на меня долго.
— Ошибки, совершенные людьми, не восстанавливают меня против них.
— Ты доверила мне поездку за рисом и работу под началом Джеда. Ты легко могла отказать ему в просьбе, ведь я из новеньких. И ты предпочла, чтобы именно я передал твое сообщение о собрании, хотя знала, что на меня нельзя положиться.
— Боже мой, Ричард, ты несешь какую-то околесицу.
— Но ведь я прав, не так ли?
Сэл вздохнула:
— Пожалуй, да. Но это не значит, что…
— Я знаю. Ты против фаворитов. — Я остановился. — Хочешь, я скажу, почему я тебе нравлюсь?
— Валяй.
— Потому что напоминаю тебе Даффи, да?
— Да. Но откуда ты… — она покачала головой. — Да, ты мне сильно напоминаешь Даффи. Очень сильно.
— Так я и думал, — сказал я. И отправился дальше.
Я испугался
Мистер Дак уже поджидал меня на наблюдательном пункте, как и каждое утро после нападения акулы.
Когда я его обнаружил там впервые, то испытал шок, и мы с ним сразу же заспорили. Я считал, что с его стороны было разумно появиться, когда я спасал Христо в пещерах. Со свечением или без него, пещеры все равно походили на кошмар. И это было как раз подходящее место, чтобы ожидать появления мистера Дака. Но увидеть его под ярким солнцем с незажженным косяком в зубах на манер сигары — совершенно невыносимое зрелище.
Пока длилось мое замешательство и я стоял, разинув рот, он ухмылялся и качал головой из стороны в сторону.
Наконец я сказал ему:
— Средь бела дня, мистер Дак!..
Я сказал это раздраженным тоном, потому что в глубине души чувствовал себя оскорбленным его развязным поведением.
— Ну да, средь бела дня, — спокойно ответил он. — Именно так.
Я удивился:
— Я что, не сплю?
— Нет.
— Тогда я схожу с ума.
— Ты хочешь, чтобы я честно ответил тебе?
— Да.
Он пожал плечами:
— Я бы лишь уточнил грамматическое время. Но я не профессионал, поэтому, знаешь, спроси еще кого-нибудь.
Я поднял руки, резко опустил их и сел, почти рухнув на землю. Потом я протянул руку и дотронулся до его плеча. Оно было таким же сухим, теплым и твердым, как и мое собственное.
