Рыжая Марика - Повелительница зеркал
— Анрэя спит? — спросила Ада после недолгого молчания.
— Уже нет, — послышалось из-за двери.
В столовую вошла Анрэя — в новых джинсах, блестящей маечке, с хорошо расчесанными волосами.
— Хорошо? — обеспокоено спросила Анрэя, оглядывая себя. — Ведь сейчас все так ходят?
— Вполне, — ответила Ада, а про себя подумала: «Для кого старается?»
Анрэя подсела к ним за стол, схватив гренку. Иногда Ада видела, как Анрэя и Алик многозначительно переглядываются, краснеют и смущаются.
— Хм… — негромко протянула Ада. На втором этаже послышался топот и громкие голоса — ребята соизволили встать.
Спустившись по лесенке, растрепанная Ника вместе с Аскольтом, Брайаном и Захаром чуть не сошли с ума от восхитительного запаха свежепод-жаренных гренок.
— М-м-м, обалдеть можно! — подвела черту Ника, и они все вместе сели за стол, шумно переговариваясь. Веселый завтрак продолжался.
Немного погодя, дверь в прихожую вдруг распахнулась, и в столовую вбежал… козел. Он выплюнул травинку, оглядел всех внимательно, покачивая рогами, и спросил:
— Привет, братва! Что у нас на завтрак?
* * *Первое, что сделали ребята при виде говорящего козла — это синхронно схватились за Амулеты.
— Эй, народ, вы чего, офигели? — забеспокоился козел, тряся бородой. — Чего сразу за Амулеты хватаетесь?
Парнокопытное попыталось приблизиться к столу, но его тут же встретила ударная волна воздуха. Козел отлетел к двери, а Захар подул на Амулет.
— Нет, это уже ни в какие рамки! — возмутился козел, поднимаясь. — Райка, скажи им, чего они…
Послышалось бодрое цоканье, и в столовую вбежала белая козочка.
— Привет! — проговорила она и сердито покосилась на козла.
— Стоп! Стоп! Стоп! — замахала руками Ада. — Вы кто?
Козел присвистнул (не знаю, как у него это получилось).
— Ну, дела! Своих не узнаете?
— У нас знакомых козлов нет, — ответила Ника, сжимая в руке гренку, как боевой снаряд.
Козочка захихикала, а козел опешил.
— Что? — вскинулся он. — Это кто здесь козел? За козла ответишь, веснушка!
Ребята за столом непонимающе переглянулись.
— Ты — козел, — тихо сказал Аскольт.
— Что?! — взвыл представитель рогатого скота и пошел на Пологова, выставив вперед рога.
— Эй, я за себя не отвечаю! — предупредил Аскольт, поливая козла водой из указательных пальцев.
— Народ, ну вы чего его козлом обзываете? — спросила коза. — Это же мы, Пашка и Райка!
Немая пауза повисла над столовой.
— Что вы сказали, э-э-э… гражданка коза? — неумело выразился Таунс.
— Коза?! Я — коза?! — козочка обиженно отвернулась.
— Стойте! — воскликнула Ника. — Мне кажется, что это и вправду они.
— Ника, ты что, сбрендила? — не очень-то вежливо поинтересовалась Ада.
— Смотри, у них такие же ауры и Амулеты!
Все прищурились, как по команде.
— Хм… — протянула Краснова, окончательно убедившись. — Что с вами произошло, Паш?
- А что с нами не так? — удивился Краснов.
Брайан захихикал, отчего получил весомую оплеуху от Ады.
— Вот, — Вероника схватила небольшое зеркало, лежавшее на микро-волновке. — Посмотрите на себя.
Все увидели, как в зеркале отразились… Крылова и Краснов. У обоих вид был весьма обиженный и обескураженный.
— Пашка, ты — козел, — попытался объяснить Алик.
Козел запыхтел и забил копытцем.
— Я, блин, сейчас уйду! — предупредил он.
— Стой, Паш, — попросила Ада, — Я тебе говорю: я вижу козу и козла.
— И я вижу! — поддержали все остальные.
Козочка нахмурилась, размышляя, обижаться ли ей или это уже бессмысленно.
— Не знаю, я, когда смотрю на нас, вижу себя и Райку! — горячо возразил Павел.
Ада медленно вздохнула и повернулась к Нике.
— Можешь что-нибудь сделать? — спросила она.
— В смысле? — не поняла Вероника.
— Ты же Повелительница Зеркал! Заколдуй зеркало так, чтобы они увидели то, что видим мы!
Ника задумалась. Когда они с Захаром приехали в деревню, она как следует порылась в старом дедовом комоде и нашла старую-престарую тетрадь, сделанную из сшитых листов пергамента. Там были записаны различные заклинания, связанные с зеркалами, некоторые из которых Ника не преминула выучить.
Схватив зеркало двумя руками, Вероника повернула его к себе обратной стороной и тихо-тихо прошептала:
— Еинежарто.
Зеркало в ее руках накалилось. Его стало трудно держать, но Ника, превозмогая боль, поднесла его к мордам парнокопытных.
Павел и Раиса напряженно с минуту вглядывались в отражение, затем козел тяжело осел на пол, а коза замекала, как заведенная, временами явственно переходя на истерический визг.
— Спокойно! — велела Ада, бросаясь к козе. — Нам тут не надо козьих истерик!
— Коза? Коза… Коза!!! — на разные лады повторяла Раиса, а Павел просто тупо молчал.
— Хватит!!! — рявкнула вышедшая из себя Ада.
Козочка замолкла, а козлик устало посмотрел на Краснову.
— А теперь, пожалуйста, расскажите нам, как случилось, что вы стали животными, — четко и громко попросила Ада.
— Я расскажу, — вызвался Павел, поднимаясь. — Сегодня ночью по берестяной почте мне пришло сообщение, вернее, просьба о помощи. Там было написано: «Спаси! Д.М.». Я понял, что Мирковой требуется помощь, и мы с Раисой отправились ее спасать…
— Ничего нам не сказав и даже не посоветовавшись? — подняла брови Ада.
Павел умолк, а потом сердито посмотрел на сестру.
— А чего это я должен советоваться? Мне уже шестнадцать! Я вполне спосо-бен решать за себя! И вообще, почему это ты всегда командуешь, а? Ты что, самая умная?
— Ясно… — вздохнула Ада, возведя глаза к потолку. — Ладно, что дальше?
— Ну, мы полетели на моем одеяле к лагерю, спустились…
— Заметили что-нибудь подозрительное? — влез Брайан.
— Да нет, — мотнул рогами Павел. — Туман там, звезды… Ладно, это все мелочи! Как только мы с Райкой прошли сквозь забор, полыхнула вспышка — синяя, яркая! Мы зажмурились, а когда глаза открыли, ничего понять не можем — кругом уроды всякие черные. Летучие мыши там, крысы, шакалы, гиены… Нечисть, короче! Подхватили нас и пинками погнали в здание лагеря. Мы пытались магией их шарахнуть, да не вышло — только мы «Калук» ом их, как перед ними как будто занавеска черная вырастает. Ну, короче, притащили они нас в лагерь, а там, прикиньте, все по-другому! Ни холла, ни комнат — огромный такой зал с черными колоннами. Посередине трон, или как там эту расписную табуретку называют, а на троне сидит человек какой-то. То ли мужик, то ли женщина — не разобрали…
— И голос странный, — перебила Павла Раиса, не привыкшая долго молчать. — Хриплый — не мужской, не женский. Но это точно человек. Хотя лица видно не было — закрывал капюшон от серого балахона. Говорит: «Вы, жалкие сопляки, называющие себя ведунами и ворожеями! Вам стоит меня опасаться! Бойтесь моего гнева и бойтесь моего Невезения! Вам меня не сразить! У меня ваши ничтожные Рыцари! Да воцарится хаос!». Так орал или вроде того.
— Так, — кивнул Павел, — а потом где-то там, в углу, вспыхнул свет. Мы смотрим: это Дашка, Ромка и близнецы! Связанные, без Амулетов! Я было кинулся к ним, да меня эта нечисть за руки за ноги схватила. Этот придурок в сером балахоне захохотал и палкой стукнул, которую в руке держал. У нас с Райкой в глазах потемнело, а когда посветлело, смотрим — уже утро, а мы возле дома Белова стоим… Все.
— М-да, — Ада нахмурилась и почесала бровь. — Что ж, какие будут предложения? Чтобы всякие там не говорили, что я у вас в лидерах?
Ответом послужило молчание. Брайан пожал плечами, Захар нахмурился, поправляя очки, Алик и Анрэя переглянулись, а Аскольт и Ника одновременно тяжко вздохнули.
— Значит, версий нет. Тогда послушайте, что я предлагаю. — Ада задумчиво обвела всех присутствующих тяжелым взглядом. — Мы завтра же на рассвете выходим войной на этого Человека в сером балахоне и его чертово Невезение!
— Но Ада… — Ника обеспокоено глянула на подругу.
— Что? — резко вскинулась Краснова. — Ника, мы должны это сделать! Моего брата превратили в козла! Его девушку превратили в козу! Меня сделали склерозной маразматичкой! На Алика наслали кариес! Брайан вообще весь ходит синий! У Аскольта живого места на руках нет! Тебе мало?!
— Не кричи, — поморщилась Вероника.
— Ты про меня забыла сказать, — обиженно протянул Захар. — Меня тоже склерозным сделали…
— Ада, я понимаю. Нам всем досталось, — сказала Ника. — Но я прошу тебя подождать до Полнолуния. Нам нужен совет Управляющего. Думаю, все остальные со мной согласятся?
Ребята дружно кивнули. Павел тоже кивнул, но не оттого, что он был согласен с Никой, а из вредности, чтобы не соглашаться с сестрой.
