KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Современная проза » Рохинтон Мистри - Дела семейные

Рохинтон Мистри - Дела семейные

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Рохинтон Мистри, "Дела семейные" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Нариман не стал отвечать, но тот и не ждал ответа; он загоготал, воображая сцену в исповедальне.

— Мне известно из достоверного источника, что эти падре выуживают из девушек смачные детали: он тебя трогал там, а ты его трогала там, он тебе вставил?

Соли опять разразился хохотом, от которого колыхалось его брюхо; отец Наримана тоже хихикал. Спохватившись, они стали предупреждать друг друга, что нельзя беспокоить Джеру, потом Соли пристыдил Наримана за отсутствие чувства юмора, а Нариман огрызнулся и сказал, что не находит ровно ничего смешного в его школьнической трепотне.

Роксана хотела было подойти к отцовскому дивану, но побоялась нарушить беспокойный сон Йезада. В темноте слышалось отрывистое бормотание Наримана. Рука Йезада ударилась об изголовье. Услышал папу? Или это демоны в его собственной голове?

Отцовское бормотание становилось все тише и невнятней. Роксана услышала, что Джехангир тихонечко причмокивает губами, стараясь успокоить дедушку, и ее сердце наполнилось странным, болезненным счастьем. Какой удивительный ребенок, Господи благослови его, такой надежный, такой взрослый — это в девять-то лет…

Она лежала с открытыми глазами. О том, что мучает папу, можно догадаться. Но она что угодно отдала бы, чтобы понять терзания Йезада. Если уж он не хочет открыться ей днем, пусть бы хоть во сне заговорил, хоть намеком помог бы ей узнать, что его гложет.

* * *

Они только за утренним чаем посмотрели друг другу в глаза, обведенные темными кругами. Как она ужасно выглядит, подумал Йезад, лицо осунулось, плечи опущены. У него сердце разрывалось от вида жены.

Но утренний свет развеял его сомнения. Скоро он сможет сказать ей правду, объяснить, что сделал. Имея в руках шестьдесят три тысячи с чем-то там рупий, можно без труда добиться ее прощения.

Он вышел из дому еще до девяти и совершил привычный маневр к двери Вили. Если она успела получить его выигрыш, то он немедленно отнесет его Роксане и прекратит ее мучения. Опоздает на работу, конечно, но мистер Капур не умрет, если сам откроет магазин.

Постучался. Тишина. Постучался сильнее. Ничего. Куда девалась эта дура, она же знает, что он на нервах. Или это ее месть за его вчерашнюю грубость? Так он же извинился! А может быть, она еще у лавочника, деньги считает — сумма-то большая, пока пересчитаешь…

Постучал еще раз и достал платок вытереть вспотевшее лицо. Послюнив палец, старательно стер с двери цифры, нацарапанные вчера. Карандашные каракули размазались в свинцовое пятно. Постучав в последний раз, Йезад заторопился на работу.

Время ползло, напоминая Йезаду об улитке, которую притащил домой Джехангир из школьного сада после дедовых рассказов о любви к животным. Улитка ползала по балкону — интересно, куда она потом девалась? А день полз медленней улитки, казалось, он вообще не кончится.

Но день кончился, и магазин закрылся. Йезад помчался на станцию, пробился в первый подошедший поезд. К дому он несся, едва касаясь ногами земли. Слишком издерганный, чтобы соблюдать осторожность, он поднялся в лифте на третий этаж, проплывая сквозь вечерние запахи «Приятной виллы». Где — то жарились бараньи отбивные… Он сглотнул слюну. Наплевать, если его заметят у дверей Вили, все будет хорошо, еще чуть-чуть — и он передаст Роксане деньги.

Йезад уже переживал счастье примирения с женой, когда распахнулась дверь — вместо улыбчивой Лотерейной Королевы перед ним предстала убитая горем женщина, чей вид взывал о сострадании.

— Йезад-джи, — простонала она, — что за ужасный день!

Его первой мыслью была ее больная мать: скончалась?

— Бедная Вили, что случилось?

— Вы ничего не слышали? Где вы были весь день?

— На работе.

— И что? Весь Бомбей уже знает, весь город гудит. Только об этом и говорят — полиция прихлопнула «Кубышку».

— Когда?

— Рано утром.

Вили рассказала, что в полночь она, как обычно, стояла у окна, подкарауливая Сампата с первого этажа, который останавливался под фонарем, чтобы показать ей на пальцах вторую цифру лотереи.

— Сампат показал восемь пальцев.

Да, подумал Йезад. Да, мои беды позади.

Вили не заметила его облегченного вздоха, продолжая свой рассказ:

— А через несколько часов начался полицейский рейд. Наш бедный Лалабхаи был арестован в половине пятого.

— Но полиция и раньше закрывала лотерею, разве нет? Шум, гам, тарарам, подпольная лотерея ликвидирована, проходит несколько дней — и все начинается снова.

— На этот раз не так.

Все предыдущие рейды, сказала Вили, проводились по договору между мафией «Кубышки», полицией и политиками. В тюрьму попадала только мелкая сошка. А прошлая ночь стала сюрпризом для всех.

— В этот раз «Кубышку» действительно уничтожили. Я целый день провела в лавке Лалабхаи с его сыновьями, которые пытаются добиться его освобождения под залог.

По словам Вили, полиция пересажала всех, сверху донизу: крупную рыбу, мелкую рыбешку, всех. Ходят слухи, что после того, как террористы устроили страшный взрыв на бирже, когда был потрясен весь Бомбей, полиция была вынуждена взяться за «Кубышку». Никто, даже самые продажные политики, не желают, чтобы в Бомбее повторился Бейрут.

— Нет больше «Кубышки», нет Лалабхаи, я осталась ни с чем. Кому я теперь нужна с моими снами?

— Ничего, Вили, — сказал он, слегка подталкивая ее локтем, чтобы утешить. — Твой поразительный сон сбылся. Это называется закончить с блеском — как сотня в крикете перед уходом игрока на покой.

— Знаете, Йезад-джи, я как услышала про рейд, вы были первый, о ком я подумала. Как жалко, что вы не дали мне снять вашу ставку.

У Йезада похолодели руки.

— Но ведь вышло восемнадцать! Мы так и ставили — восемнадцать квадратиков шоколада «Кэдбери».

До него дошло, что он почти кричит, и он понизил голос:

— Рейд провели после того, как в полночь объявили выигрыш.

— И что? Все конфисковано. Сыновья Лалабхаи остались без гроша.

— Но все-таки…

Он как за соломинки хватался за слова.

— Все-таки… квитанции, записи… что можно предъявить… как доказательство…

— Думайте, прежде чем сказать! Лотерея незаконная — какие могут быть квитанции, какие записи в книгах? А были бы, так что вы с ними сделаете? В полицию отнесете? Хотите в тюрьму сесть вместе с Лалабхаи?

Йезад не ответил. Волоча ноги, прошел из ее квартиры в свою.

В маленькой комнате сел на кровать, чтобы снять с себя обувь. Позвал Роксану, с ней пришел Джехангир.

— Мне нужно поговорить с мамой наедине, — сказал Йезад сыну.

Сын посмотрел на мать. Та кивнула.

Йезад закрыл за ним дверь и достал из шкафа конверты.

— Сядь, — сказал он и положил конверты на колени жены.

Роксана начала проверять их. По ее лицу потекли слезы.

— Да, пусто, — глухо проговорил он. — Все пустые. Я взял деньги.

И он рассказал все. От самого первого тайного выигрыша. Роксана была готова вскипеть, но его безразличный голос заставил ее забыть обо всем, кроме страха за мужа. Уж лучше бы он сердился, пришло ей в голову.

Роксана отложила опустевшие конверты и придвинулась ближе к нему. Ощутив прикосновение ее плеча, он сразу оперся о него, и жена обвила его руками.

Он обещал попросить у Капура аванс — расплатится из будущих комиссионных. Не проблема, школы и колледжи скоро должны начать заказывать новый инвентарь, так что комиссионные пойдут. Что касается Вили, то он больше не хочет с ней разговаривать, пусть идет к черту вместе со своими вещими снами…

Йезад сбрасывал тяжесть с души, а Роксана благодарила судьбу за то, что уже середина ноября — внесена плата за обучение детей и оплачен счет за электричество.

ПО ДОРОГЕ на работу Йезад обратил внимание, что во многих витринах уже появились рождественские украшения. Еще неделю назад в витринах господствовала тема Дивали — теперь повсюду вата, пластмассовые елочки и мишура.

Подходящее утро, чтобы попросить у Капура аванс, решил Йезад. И прибавку тоже, сейчас он нуждался в ней, как никогда. Капур должен быть в прекрасном настроении — скоро доставят рождественское убранство витрины. Капур уже несколько дней, как ребенок, предвкушал его прибытие.

Любопытно, однако, подумал Йезад, как это Шив Сена еще не превратила Санта-Клауса в политическую проблему, учитывая, что выделывало ее хулиганье по поводу Валентинова дня. С тех пор как Шив Сена пришла к власти, она без передышки занималась цензурой и преследованиями. Понятное дело, список врагов возглавляли мусульмане — их излюбленный козел отпущения. Затем Шив Сена принялась уничтожать картины знаменитых индийских художников, объявив, что художники без должного почтения изображают индусских богов и богинь. Озверелые толпы поджигали редакции журналов для мужчин, ибо они пропагандировали наготу, секс и вульгарность и были угрозой для индийской нравственности. Женщинам теперь не разрешалось после восьми часов работать в барах и дискотеках, поскольку это противоречит индийским семейным устоям.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*