Анна Гавальда - Просто вместе
— Ну вот еще… В рагу из телятины лук-порей отродясь не клали!
— Что ты говоришь…
— Ты спутала с тушеной говядиной…
— Ну ладно, так что у тебя вышло с той шведкой?
— Она была не шведка, а француженка… Вообще-то, меня ее сестра возбуждала… Эдакая избалованная принцесса… Вертихвостка… Косила под Spice Girls… Она тоже помирала со скуки… Девчонка была горячая, в одном месте у нее зудело, и она вечно крутилась на кухне, попкой своей маленькой вертела перед нами. Завлекала всех кого не лень: опустит пальчик в кастрюлю и облизывает, а сама смотрит исподлобья, как невинная овечка… Ты меня знаешь — я парень простой, вот и прихватил однажды ее за задницу, а она распищалась, засранка. Мол, пожалуюсь папочке и все такое прочее… Я человек незлобивый, но динамисток страсть как не люблю… Вот я и трахнул ее старшую сестру — пусть знает, что почем в этой жизни…
— Но это же подло по отношению к страхомодине!
— Страхомодинам вообще в жизни не везет, сама знаешь…
— И что было потом?
— Потом я уехал…
— Почему?
— …
— Дипломатический инцидент?
— Можно и так сказать… Давай, пошли…
— Знаешь, я тоже люблю, когда ты мне истории рассказываешь…
— Тоже мне история…
— С тобой часто такие случались?
— Нет. Я вообще-то предпочитаю хорошеньких!
— Нужно было пройти подальше, — ныла Камилла. — Мы его пропустим, если он поднимется по лестнице прямо к стоянке такси…
— Не дергайся… Я знаю моего Филу как облупленного… Он всегда чешет по прямой до упора, пока не ударится лбом об столб, просит прощения и только тогда поднимает глаза в поисках выхода…
— Уверен?
— На все сто… Эй, да ты что — втюрилась?
— Любовь тут ни при чем… Сам знаешь, каково это… Выходишь из вагона с барахлом, одуревший, усталый… Никаких встречающих не ждешь, и тут — бац! В конце платформы маячит знакомый силуэт… Никогда о таком не мечтал?
— Я вообще не мечтаю…
— Я вообще не мечтаю… — передразнила его Камилла. — Ну чистый апаш! Предупреждаю, девочка: динамисток — не терплю!
Он был раздавлен.
— Смотри, кажется, это он… — сказала Камилла.
Франк оказался прав: Филибер был единственным пассажиром без рюкзака и чемодана на колесиках. Одет он был не в джинсы с кроссовками, держался очень прямо, шел медленно: в одной руке у него был большой кожаный чемодан, обвязанный армейским ремнем, в другой — раскрытая книга…
Камилла улыбалась.
— Я не влюблена в Филу, но я хотела бы иметь такого старшего брата…
— Ты единственный ребенок?
— Я… Не уверена… — прошептала она и бросилась к своему обожаемому подслеповатому зомби.
Ну конечно, он был смущен, и заикался, и уронил чемодан на ноги Камиллы, и рассыпался в извинениях, и немедленно уронил очки. Конечно.
— Ох, Камилла, вы… вы… Кидаетесь, как щенок… Но, но, но…
— И не говори, Филу, — проворчал Франк, — она совсем озверела…
— Возьми его чемодан, — приказала висевшая на шее у Филибера Камилла. — Знаешь, у нас для тебя сюрприз…
— Боже, нет… Я… Я не слишком люблю сюрпризы… не… не нуж… не нужно было…
— Эй, голубки! Может, притормозите чуток? Ваш денщик устал… Черт, да что ты туда засунул? Доспехи?
— Несколько книг… Больше ничего…
— Проклятье! Филу, да у тебя этих книг — хоть жопой ешь! Зачем ты эти-то из замка приволок?
— Наш друг в отличной форме, — шепнул Филибер на ухо Камилле. — У вас все в порядке?
— У кого это у нас?
— О… ну… у вас…
— Не поняла?
— У т… тебя…
— У меня? — с улыбкой переспросила она. — Очень хорошо. Я рада, что ты вернулся…
— Я тоже… Все было спокойно? Я не увижу в квартире траншей? Мешков с песком?
— Проблемы? Ни одной? У него сейчас подружка…
— Вот как? Прекрасно… А как прошли праздники?
— Какие праздники? Праздник у нас сегодня вечером! Мы отправимся куда-нибудь ужинать… Я вас приглашаю!
— Куда это ты нас приглашаешь? — промурлыкал Франк.
— В «La Coupole»!
— Только не туда… Это не ресторан, а завод по изготовлению жратвы…
Камилла грозно нахмурилась.
— Именно туда! В «La Coupole». Я обожаю это место… Туда ходят не для того, чтобы есть, а из-за декора, обстановки, публики… И чтобы побыть вместе…
— Не для того, чтобы есть… В жизни ничего глупее не слышал!
— Ну и ладно, не хочешь идти — не надо, тем хуже для тебя, мы с Филибером все равно отправимся. Попрошу заметить — это мой первый каприз в наступившем году!
— Там наверняка не будет мест…
— Будут! В крайнем случае подождем в баре…
— А как же библиотека господина Маркиза? Я что, попру ее с собой в ресторан?
— Оставим чемодан в камере хранения и заберем на обратном пути…
— Ты все продумала… Черт, Филу! Да скажи же что-нибудь!
— Франк…
— Что?
— У меня шесть сестер…
— И?
— Скажу тебе просто и ясно: признай свое поражение. Чего хочет женщина, того хочет Бог…
— Кто это сказал?
— Народная мудрость…
— Приплыли! До чего же вы оба мне надоели с вашими цитатами…
Он успокоился, когда она взяла его под руку. Они шли по бульвару Монпарнас, и зеваки расступались, давая им дорогу.
Со спины они выглядели очень авантажно…
Слева худой дылда в шубе «Бегство из России», справа крепыш в куртке Lucky Strike, а между ними — девушка. Она щебечет, смеется, подпрыгивает, мечтая, чтобы они подняли на руки и скомандовали: «И раз! И два! И три! Оп…»
Она держала их очень крепко. Все ее душевное равновесие зависело только от них. Вперед, назад — ходу нет. Только здесь…
Тощий верзила шел, слегка наклонив голову, крепыш шагал, засунув кулаки глубоко в карманы потертой куртки.
Оба они, сами того не сознавая, думали в точности то же самое: вот мы идем втроем по улице, мы голодны, как волки, мы вместе, и пусть все катится в тартарары…
Первые десять минут Франк вел себя просто невозможно, критикуя все на свете: меню, цены, обслуживание, шум, туристов, парижан, американцев, курильщиков и некурящих, столики, омаров, свою соседку, свой нож и безобразную статую, которая наверняка испортит ему аппетит.
Камилла и Филибер хихикали.
Выпив бокал шампанского, два стакана шабли и съев шесть устриц, он наконец заткнулся.
Филибер, совершенно не умевший пить, все время смеялся — глуповато и беспричинно. Он то и дело ставил бокал на стол, промокал губы и бормотал, подражая знакомому кюре из деревенского прихода: «Ааа-минь, ааах, до чего же я счастлив быть с вами…» По настоянию друзей он сообщил им новости о жизни своего маленького дождливого королевства, о семье, наводнениях и рождественском ужине у кузенов-интегристов, попутно объяснив с мрачноватым юмором массу невероятных обычаев, чем совершенно их заворожил.
