Павел Астахов - Рейдер
«Ну, и где мой ночной гость?»
Григорова встала из-за рабочего стола и открыла дверь в приемную:
– Катя, посмотри, не приносили сегодня в канцелярию писем или пакетов или вообще каких-либо бумаг на мое имя?
Секретарь порылась на столе. Затем вышла из приемной:
– Схожу в канцелярию, посмотрю.
Ольга Александровна вздохнула и вернулась за стол. Перед ней высилась стопка папок с делами. Первым на сегодня было назначено рассмотрение иска Анны Васильчиковой, которая вот уже полгода пыталась развестись с мужем.
– Вот ведь беда, – покачала головой Григорова.
О похождениях Анны знал весь Усть-Пинск. Васильчикова, работавшая в администрации города руководителем отдела торговли и потребительского рынка, была настоящей местной достопримечательностью. В молодости Анна мечтала стать актрисой и даже ездила поступать в ГИТИС. Экзамены не сдала, но задержалась в столице на полгода – жила на съемной квартире у проходимца из приемной комиссии, который элементарно ее эксплуатировал – сексуально, естественно.
Мерзавец утверждал, что звездами становятся исключительно через любовные сцены, – взять хотя бы Мерилин Монро, Элизабет Тэйлор или Софию Лорен. И наивная Анна каждый вечер разыгрывала для покровителя одну и ту же сцену из романа своей французской тезки Анны и ее мужа Сержа Голон «Анжелика и король». Ничего, кроме этой книги, девушка просто не читала. А однажды преподаватель перестал появляться, а еще через пару недель явилась хозяйка квартиры, и Анне пришлось в спешном порядке завершать карьеру актрисы и возвращаться в Усть-Пинск.
Поскольку тяга к учебе у Анны имелась, а ее пышные соблазнительные формы неизменно привлекали наставников, ей без труда удалось поступить, а затем и закончить Среднеуральский политехнический университет. Это образование в сочетании с высокой оценкой ее несомненных природных достоинств и помогло ей с наступлением новых времен сделать карьеру в администрации города.
Пожалуй, только муж Анны, инженер лесокомбината, или, как его называли, «лесопилки», умудрялся не замечать изрядно разветвленные рога, растущие у него строго пропорционально карьерному росту супруги. Но теперь Анне самой надоело скрывать от тихого инженера свое истинное предназначение, и она решила развестись.
Безоговорочному разводу мешали только дети: девочка 10 лет, лицом сильно смахивающая на бывшего начальника горторгинспекции, да мальчик 6 лет, рыжий и конопатый, как заместитель начальника Усть-Пинского УВД. Рогоносец категорически не желал расставаться ни с женой, ни – тем более – с обожаемыми и абсолютно законными детьми.
Григорова, понимая, что вечно откладывать дело будет невозможно, пыталась примирить их и даже как-то совестила Анну, однако спустя полгода похожего на спектакль процесса с незадачливой актрисой в главной роли ей стало ясно: семьи не сохранить. Оставалась одна проблема – дети.
У Григоровой не было сомнений в том, с кем из родителей детям будет лучше, но здесь все зависело от решения отдела опеки.
– Ольга Александровна, – вошла в кабинет Катерина, – вернулся запрос из отдела опеки и попечительства по делу Васильчиковых. Они согласны, чтобы дети остались с отцом. А по вашему вопросу…
Отчаянно зазвонил телефон, и Григорова властным жестом остановила секретаршу:
– Подожди, Катенька.
Она подняла трубку, однако вместо ожидаемого голоса председателя суда услышала Шамиля Саффирова:
– Ольга Александровна! Павлов у вас не появлялся?!
– Сама жду, – с неудовольствием ответила Григорова. – Видно, загулял ваш московский гость…
– Исключено! – отрезал главный судебный пристав округа. – Я не только до него, я даже до Марселя дозвониться не могу! Все трое как в воду канули! Ни в кемпинге их не было, ни у вас…
В голосе Шамиля определенно слышались панические нотки.
– Ничем помочь не могу, – покачала головой Григорова. – В конце концов, появиться у меня в суде, прежде всего, в его интересах.
В трубке раздались гудки, и Ольга Александровна подняла глаза на секретаршу:
– Слушаю…
– И по вашему вопросу, – продолжила с того же места Катерина, – в канцелярии никаких бумаг на ваше имя не поступало.
«Ну, и где ты, дорогой товарищ Павлов?» – поджала губы Григорова. Ответа не было.
* * *Тригорский губернатор уже собрал всех у себя, когда позвонила Настя.
– Папа! Мне нужно срочно с тобой поговорить!
– Не сейчас… – недовольно оглядел подчиненных Некрасов.
– Но, папа! Это действительно важно!
Губернатор досадливо крякнул, встал из-за стола и направился к выходу из кабинета.
– У меня совещание, – наконец-то выбрался он в приемную, – а ты мало того, что исчезла на сутки…
– Мне уже не шестнадцать! – возмутилась Настя. – Я взрослая!
– А если взрослая, так решай свои проблемы сама! – рявкнул губернатор.
И тогда она разрыдалась:
– Человек… исчез! Совсем исчез!
– Кто? – не понял Некрасов. – Куда?
Такой он не знал свою дочь.
– Артем! Павлов! Помоги найти его, отец!
Губернатор опешил:
– Во-первых, кто такой этот Павлов?
– Адвокат! Из «Зала суда»! – прорыдала дочь. – Он даже на звонки не отвечает!
– Тот самый Павлов? – еще больше опешил губернатор. – Тот, что взялся защищать Батракова?
– Да!!!
– Вот те раз… – пробормотал губернатор и тут же взял себя в руки. – Значит, так, соплей не распускать! Я тебе ничего не обещаю, но то, что ты об этом сообщила, молодец! Меры я приму.
Некрасов сложил телефон и вернулся в кабинет. Тяжелой походкой прошел в голову стола и упер огромные красные кулаки в полированную крышку.
– Товарищи…
Чувствующие, что произошло нечто экстраординарное, подчиненные замерли.
– Только что мне стало известно, что известный адвокат Павлов, взявшийся защищать интересы Батракова, исчез.
Приближенные обмерли. Это действительно было ЧП.
– Это все москвичей работа, – наконец-то подал голос Аксенов. – Я вам говорил, Валерий Матвеевич, все куда как серьезнее…
– И какие у тебя предложения? – впился в лицо заместителя взглядом Некрасов.
– А никаких, – мрачно отозвался Аксенов. – Не та у меня весовая категория, Валерий Матвеевич, чтоб в таком деле советы давать.
Некрасов обвел подчиненных взглядом, и все они молча кивали и опускали глаза: правоту осторожного Аксенова понимали все.
Мандарин
«Гранд-отель», как всегда, был востребован первыми лицами планеты. Именно здесь останавливался в свое время царь со свитой, любили бывать Черчилль и Эйзенхауэр. И только в новые времена Билл Клинтон – по своим мотивам, а Кондолиза Райс – после начала войны в Ираке, останавливались в посольстве. Вероятно, были основания бояться… Именно сюда и прибыл Вольдемар – за десять минут до назначенной аудиенции… терпеливо дождался и – секунда в секунду – поднялся навстречу высокому гостю его страны.
