Юрий Рытхэу - В зеркале забвения
Какие-то крохотные, с трясущимися хвостиками пичужки сновали меж замшелых камней, перекликались тонкими, как свист, голосами, деловито скакали по кочкам, искоса поглядывая на неподвижно стоящего человека.
Хотя Станислав бывал на море и даже на круизном теплоходе «Константин Симонов» пересек Балтику, ему никогда не доводилось обозревать такого морского простора, притягивающего, зовущего, как зовет бездна человека, стоящего на краю обрыва. Отойдя на несколько шагов назад, Станислав услышал:
— Станислав Георгиевич! — Он узнал голос главы Администрации района. — Пора! Летчики торопят!
Когда он покинет это место, оборвется последняя, тоненькая, как паутинка, физическая связь с отцом. Останутся только воспоминания, которые будут блекнуть, как исчезает по утрам память о сновидениях.
Именно здесь мысли о делах отодвинулись куда-то на задний план и все думалось о смерти, о жизни, о ее странностях, неразгаданных тайнах, уходящих вместе с умершим. Как было бы здорово в последний раз окликнуть отца, услышать его мягкий, негромкий голос… Нет не было прощального слова, кроме непреклонного желания быть развеянным над этим студеным морем. Станислав увидел мертвого отца уже в морге, куда его привезли прямо с поезда, с навеки запечатанными устами и закрытыми глазами.
Вертолет поднял ветер и, низко пронесясь над тесно застроенной галечной косой, умчался в южном направлении, пересекая мелководную уэленскую лагуну.
Станислав прильнул к стеклу круглого иллюминатора, но уже не мог увидеть, как со стены двухэтажной школы сорвало белый лист и понесло в лагуну. Большие, написанные синим фломастером буквы медленно расплывались на воде: «СЕГОДНЯ В АКТОВОМ ЗАЛЕ ШКОЛЫ В 19.30 СОСТОИТСЯ ВЕЧЕР ПАМЯТИ НАШЕГО ЗЕМЛЯКА, ПИСАТЕЛЯ ЮРИЯ ГЭМО, СКОНЧАВШЕГОСЯ В АВГУСТЕ ЭТОГО ГОДА».
