Евгений Сатановский - Моя жизнь среди евреев. Записки бывшего подпольщика
С той самой поры до сего дня несанкционированные действия любого их, и не только их, иностранного студенческого и нестуденческого землячества в Москве воспринимаются однозначно и встречаются одинаково. По шее демократизаторами. Потому что городу своих бузотеров достаточно. Не хватает еще иностранцев. Приехал? Живи. Учишься, работаешь? Валяй. Пошел громить? Не суть кого. По сусалам. Что, с точки зрения автора, правильно.
Поскольку автор, как часто приходится повторять в радиоэфире, не демократ. И не либерал. А бывший комиссар отдела Горштаба оперотрядов и внештатник МВД. А также много чего еще. То есть самый что ни на есть консерватор. Хотя, по старой советской привычке, интернационалист. Несмотря на всю эту интифаду на Красной Пресне. Которая была его, и не только его, первой в жизни встречей с палестинцами. И запомнилась надолго. Так как четко провела грань между евреями, которые занимались своими собственными делами и ни о каких арабах не думали. И арабами, которые в сопровождении сочувствующих им «жидоморов» и прочих охотнорядцев пришли нагадить евреям. Даже не понимая, с кем связались. Не оценивая реального соотношения сил. И не осознавая, что могут огрести так, как им ни от каких израильтян никогда раньше не перепадало.
Но жизнь расставила все на свои места. Более миллиона советских евреев уехали в Израиль. В том числе многие из тех, кто тогда, в Москве, об этом и не думал. И они живут там, где живут. Вместе с присущим им здоровым инстинктом. Не трогать соседей, пока те их не тронули, как в России и заведено. Но если тронули, тогда на них можно уже не обижаться. И кто не спрятался – они не виноваты. В свое время автор искренне пытался объяснить это Абу-Мазену, нынешнему раису ПНА. Когда у «русских» в Израиле по отношению к местным палестинцам собственных счетов еще не было.
Что на сегодняшний день неактуально. Интифада Аль-Акса закрыла вопрос об арабо-еврейском мирном сосуществовании. И, вопреки попыткам дипломатов и политиков этого не замечать, вопрос там остался один: свой или чужой? За террористов или против? В зависимости от чего отвечающие или будут спокойно существовать рядом с Израилем. По крайней мере до того момента, пока там живут русские евреи. Или не будут. Ни спокойно. Ни вообще. Повторим, обижаться на это бесполезно. На обиженных, как известно, в России воду возят. И всячески их опускают политически некорректными методами. А просто не надо было им, касатикам, переться со своими лозунгами и куфиями на Красную Пресню, интифадой заниматься. И чего им, болезным, дома не сиделось?
Страна уходит из-под ног
Примерно в 1986 году автор сказал фразу, которая всеми окружающими была воспринята в качестве иронической гиперболы. Или, как нынче принято называть – стеба. Насчет того, что если начальство так будет дальше руководить страной, то эта страна десяти лет не проживет. Окружающие громко смеялись. Преувеличение было явным и гротескным. Советский Союз? И десяти лет не проживет? Ну, можно, конечно, по-всякому выражать свое отношение к системе. Но не до такой же степени. Система, как известно, отведенных десяти лет не протянула. Протянула пять. После чего распалась. Вместе со страной – чего ни автор, ни все прочие жители этой страны не хотели. Как бы они ни относились к коммунистической партии и советской власти.
Не то чтобы автор был гениальным провидцем. Или не гениальным. Пророком. Пифией. Сивиллой. Волхвом – в еврейском варианте. Упаси Г-дь. Для прогнозов такого рода большого ума не нужно. Берем систему. Оцениваем ее состояние на предмет устойчивости. Вызовы, кризисы, лояльность интеллектуальной элиты, стабильность управленческих механизмов, уровень патриотизма, степень доверия к власти. Наконец, дееспособность этой самой власти. И ее мобильность. Получаем то, что получаем.
В помянутом случае – конвульсивное дерганье властей предержащих при полной их неспособности ни к чему осмысленному. Попытку сделать вид, что они готовы что-то поменять, ничего на деле не меняя. Острое желание оставаться большими начальниками, не рискуя ничем. Неготовность жертвовать собой. И вообще чем угодно. Брать на себя ответственность. Наконец, идти за декларируемые идеалы на смерть. При полнейшей готовности отправлять на нее других.
Плюс сибаризм. Трусость. Несоответствие властных фигур стране. И даже просто занимаемым должностям. Ханжество. Серость. Сгнившая система управления – сверху донизу, снизу доверху. Обанкротившаяся идеология. В рамках которой воры и прохиндеи проборматывали скороговоркой мантры, в которые сами ни на грош не верили. И которых даже не понимали. Что было ясно окружающим как дважды два.
И, разумеется, привычка к провокациям. В том числе замешенным на крови. При нежелании отвечать за их малоприятные последствия. Стремление спихнуть вину на тех, кто исполнял. Превращая их в следующий раз как минимум в безучастных свидетелей. Или в прямых врагов властей, которые, один раз подставив их под удар, пытались сделать это еще и еще раз. Безучастность к происходящему в стране. Безволие. Нежелание и неспособность защитить население от последствий собственных экспериментов. И так далее. И тому подобное.
На Западе принято любить Михаила Сергеевича Горбачева. Рейтинг которого в стране – ноль целых, и так далее, сотых долей процента. Что точно соответствует тому, что о нем думает население. Которому он, по идее, дал и то, и это, и еще вон то, с каемочкой. Свободу. Гласность. Перестройку. На самом деле, как мы помним из марксизма-ленинизма, революционная ситуация – это когда верхи не могут управлять, а низы им не хотят подчиняться. Вот она как раз к концу 80-х в стране и настала. При разговорчивом до крайности и хитром, но не слишком умном верховном правителе. Отличавшемся, к тому же, редкостной слабохарактерностью. Примерно такого же уровня, как у его предшественника, последнего Романова. Николая. Классиков надо было читать.
Итак – веры ноль. Начальство хочет управлять так, как привыкло, а жить так, как живут на Западе. Для чего берет безумные кредиты под сдачу всего, что было не им приграблено и завоевано. Кредиты эти стремительно растворяются в пространстве, не оставив заметного следа в экономике страны. Причем, поскольку начальство мелкое и крупнее стать не может, вещи ценные и дорогие оно, к изумлению окружающего мира, сдает ни за ломаный грош. А также ни за понюх табаку. Обрушивая сначала всю международную соцсистему, а потом и собственную страну.
Оно, может, и было построено вкривь и вкось. Но работало. И все это нужно было не реформировать под корень, а осторожно и постепенно превращать в систему другого типа. Что, кстати, на глазах и делают китайцы. А также израильтяне. У которых еще недавно был чистейшей воды социализм. С некоторыми элементами свободного рынка. Что мешало довести СССР до уровня свобод, характерных для других бараков социалистического лагеря? Кроме волюнтаризма? Опоры на авось? И детского желания, чтобы все исправлялось не по обычному пути, через «не хочу», а по щучьему веленью и генсековскому хотенью?
Перестройка была решительным шараханьем из стороны в сторону. Что многое из будущих времен напоминает до слез. Поскольку нынешние только продолжают то, что тогда М.С. начал. Идиотская борьба за здоровье населения путем внедрения сухого закона. С вырубкой ценнейших виноградников. И переходом на наркотики и прочую дрянь. Что есть полный аналог текущих экспериментов по насильственной борьбе с курением и нулем промилле в водительской крови. Которого в природе нет и быть не может ни у кого. Включая инициатора реформ.
В рамках перестройки народу по телевидению показали его депутатов. Включая высшее начальство. Впечатление они производили удручающее. Хотя и менее печальное, чем нынешние, которых не зря прозвали взбесившимся принтером. Наконец, перестройка была отмечена массовым уходом национальных образований, начиная с союзных республик, от генеральной линии центра. И суровым стуком кулаком по столу со стороны центра в союзных республиках.
Республики, по идее, после этого должны были к центру приползти на брюхе. Ноги мыть и воду пить. Проситься обратно под державную руку. И все как одна умолять прийти и навести порядок. Поскольку земля их велика и обильна, а порядка там нет. Привет варягам. М. Горбачев – аки князь Рюрик нашего времени. А также Дир, Аскольд и сестра их Лыбедь. В одном лице. Или в коллективном виде. Политбюро со товарищи. Это уж историкам решать.
Ну, как бы это вежливо сказать… Стук не получился. Потому что, если грохнуть кулаком по твердой поверхности – не очень твердой, чтобы собственный кулак не отшибить, то это будет да. Грохнет так грохнет. А если по мешку с г-ном – очень неудобно получится. Стуку ноль. Но весь в г-не. Забрызган, на виду у всего честного люду. А не бей куда ни попадя. Посмотри сначала. Включи мозг. Если он есть. А не копируй старших товарищей, которые свои провокации для наведения порядка и страха Б-жьего на население закладывали в других исторических условиях. И сами были не тебе чета, болезный.
