Дафна Дю Морье - Полет сокола
— Боевая раскраска, — коротко бросила она. — Не то чтобы я слишком надеялась, но никогда нельзя знать наперед.
Я выглянул из окна на улицу. Поблизости никого не было.
— Пойдемте, я готов, — сказал я.
Следом за Карлой Распа я спустился по лестнице и вышел из дома. Открыл перед ней дверцу машины, и она устроилась на месте водителя.
— Шофером буду я, — сказала она, — а вы можете сесть сзади. На улицах полно полицейских и агентов в штатском, но, увидев меня за рулем, на вас они и не взглянут.
Ее юмор оказался заразительным. Впервые за весь день мне захотелось рассмеяться. Машина двинулась с места и поехала к виа деи Соньи. Вела она не слишком профессионально, зато быстро. Пару раз мы чуть было не сбили прохожего, вознамерившегося перейти улицу на перекрестке.
— Осторожнее, — сказал я, — иначе полиция и вами заинтересуется.
Она выбрала долгий круговой путь по виа делле Мура, чтобы не проезжать мимо ректорского дома на виа деи Соньи. «Альфа-ромео» у подъезда дома номер 2 не было, и я вздохнул с облегчением. Моя спутница вышла из машины и огляделась. Я бросил взгляд на часы. Около половины второго.
— Идите первым, — сказала Карла Распа, — и не думайте, что сможете от меня отделаться. Я здесь, чтобы остаться.
Мы подошли к двери Альдо, и я позвонил, моля Бога, чтобы нам открыл Джакопо. Так и вышло. Увидев меня, он смутился, и смущение его еще более возросло, когда он понял, что я не один.
— Профессора нет дома, — поспешно сказал он.
— Это не имеет значения, — возразил я. — Я войду и подожду. Эта дама — синьорина Распа. Я обещал ей показать портрет в гостиной, синьорина интересуется картинами.
Джакопо пришел в еще большее замешательство.
— Профессора Донати уже ждет один посетитель, — начал он, но Карла Распа с веселой улыбкой решительно прошла мимо него.
— Значит, нас будет трое, — сказала она.
Следом за ней я подошел к двери гостиной, пытаясь не дать ей войти. Поздно. Она уже открыла дверь. На диване сидела женщина. Увидев нас, она протестующе привстала, но, поняв, что мы ее заметили, застыла, не говоря ни слова.
Это была синьора Бутали.
Глава 19
Не знаю, которая из двух женщин была более удивлена и расстроена. И виноват в этом был я.
— Прошу прощения, синьора, — сказал я. — Профессор Донати просил меня зайти, и боюсь, что я пришел раньше времени. Разрешите представить вам синьорину Карлу Распа, которая любезно подвезла меня.
По лицу синьоры скользнула холодная улыбка и тут же исчезла. Глаза, будто не замечая нас, с немым упреком смотрели на Джакопо.
— Добрый день, синьорина, — сказала она.
Менее растерявшаяся Карла Распа быстро оправилась. С заметной бравадой она подошла к синьоре Бутали и протянула ей руку.
— Мы никогда не встречались, синьора, — сказала она, — да и с какой стати? Хоть мы и делим университетскую жизнь, живем мы в разных мирах. Я — скромный сотрудник факультета истории искусств и большую часть времени вожу группы студентов по герцогскому дворцу. Надеюсь, ректору лучше?
— Благодарю вас, — ответила синьора Бутали. — Ему лучше, но он очень устал. Мы приехали только вчера вечером.
— И нашли весь Руффано в волнении, пиком которого явилась внезапная смерть одного студента. Хорошо возвращение! Я очень сочувствую вам обоим.
Упоминание столь острой темы было явно не ко времени. Лицо синьоры Бутали стало совершенно непроницаемым.
— Случай действительно трагический, — сказала она. — Но ни про какие волнения мне ничего не известно, ректору тоже.
Карла Распа, улыбаясь, посмотрела на меня.
— Профессору и синьоре Бутали повезло, — заметила она. — Мы же с вами были свидетелями, по крайней мере, одного бурного события. Возможно, его будут обсуждать на собрании. — Она снова обратилась к супруге ректора: — Синьор Фосси, библиотекарь, мой добрый знакомый, — объяснила она. — Он мне сказал, что без четверти два они встречаются в вашем доме.
Синьора наклонила голову. Комментарии она сочла излишними. Наступило неловкое молчание. Джакопо, который все это время стоял у двери, исчез, предоставив мне проявить инициативу. Я посмотрел на часы.
— Не забудьте, — напомнил я Карле Распа, — что вашему соседу нужна машина.
— Еще рано, — возразила она. — Я обещала вернуть ее к половине третьего. Какая очаровательная комната! — Она отошла на несколько шагов и обвела жадным взглядом мебель и убранство. Затем подошла к портрету моего отца. — Полагаю, это Донати-старший? — заметила она. — Не так красив, как сын, к тому же ему не хватает неотразимого шарма профессора. Все эти вещи, наверное, из его старого дома? Не тот ли это дом, в котором теперь живете вы, синьора?
Она метнула взгляд на синьору Бутали, которая — больше, чем когда-либо, походя на знатную даму с портрета в герцогском дворце — поклонилась с чисто флорентийским высокомерием.
— Вы правы, — ответила она. — Мы им очень довольны.
— Интересно, профессор Донати не чувствует досады по этому поводу? — Карла Распа улыбнулась.
— Он никогда об этом не говорил, — последовал ответ.
Атмосфера, и без того прохладная, грозила сделаться ледяной.
Синьора, которая пришла первой и была старше, продолжала стоять. Однако моя спутница, пренебрегая протоколом, примостилась на краю дивана.
— А если и говорил, то наверняка обиняками, — сказала она, закуривая сигарету и предлагая другую синьоре Бутали, которая отрицательно покачала головой. — Но он, в конце концов, выманит его у вас силой своих волшебных чар. У него завораживающие глаза. Вы согласны, Армино?
Она одарила меня многозначительной улыбкой и выпустила изо рта кольцо дыма. Памятуя о характере связи, в которой она подозревала меня и Альдо, не приходилось сомневаться, что положение казалось ей интригующим и даже забавным.
— Глаза у него темные, — сказал я. — Уж не знаю, завораживающие или нет.
— Его актеры считают их именно такими. Как мужчины, так и женщины, — продолжала Карла Распа, поглядывая на синьору Бутали. — Они очень ему преданны, все до единого. Пожалуй, как и все мы, скромные сотрудники университета, они надеются, что он обратит внимание лично на каждого из них.
После еще одной паузы она повернулась лицом к жене ректора и сказала:
— В этом году вы не принимаете участия, синьора. Какая жалость. В прошлогоднем фестивале вы под превосходным руководством профессора Донати были прекрасной герцогиней Руффанской.
Синьора ограничилась наклоном головы.
— В этом году репетиции проводились с такой таинственностью, — продолжала Карла Распа, теперь явная хозяйка положения. — Совещания до поздней ночи за закрытыми дверями. Никаких женщин. Вход по билетам только на открытые собрания. Мне посчастливилось получить два билета от самого председателя, и я взяла с собой Армино. Должна признаться, это было настоящее откровение. Впрочем, вы, разумеется, присутствовали на одной-двух репетициях?
Синьора Бутали, с такой уверенностью игравшая в своем доме роль хозяйки, под чужой крышей выглядела очень ранимой. Сама ее поза со сжатыми руками, в которых не было ни перчаток, ни сумочки, — должно быть, она поспешила сюда, движимая порывом перехватить моего брата, прежде чем он встретится с ее мужем, — говорила о слабости и беззащитности.
— Боюсь, что нет, — возразила она. — Это было невозможно. Последний месяц я так много времени проводила в Риме.
Синьора Бутали украдкой опустила глаза на часы, затем остановила на мне свой скорбный, умоляющий взгляд. Я ничего не мог сделать. Оставалось надеяться на возвращение Альдо, который сам найдет выход из создавшегося положения. Не в моей власти было выставить Карлу Распа из дома и не во власти синьоры Бутали. Захватчица, сознавая свое могущество и нимало не заботясь о том, что вмешивается в чужие дела, перехватила взгляд синьоры и усмотрела в нем враждебное ко мне отношение.
— Профессора Донати, наверное, задержали, — сказала она. — Для Армино это не имеет значения, он может ждать здесь целый день, если чувствует к тому склонность. Так ведь, Армино?
— Я в его распоряжении, — коротко ответил я.
— Какой прелестный уголок, — продолжала Карла Распа, прикуривая следующую сигарету от окурка предыдущей. — Ни транспорта, ни бесконечных студенческих шествий, ни подглядывающих соседей, которым только дай посплетничать, кто входит, кто уходит. Ваш дом, синьора, неподалеку отсюда?
— Да.
— Очень удобно для профессора Донати на случай, если он захочет о чем-то посоветоваться с ректором. Ах да, вы же сказали, что так много времени провели в Риме.
Теперь в голосе Карлы Распа звучала ирония. Еще один намек на близкое соседство Альдо с домом номер 8, и она может перейти к прямым оскорблениям. Если это случится, размышлял я, как поступит синьора Бутали: ответит сокрушительным ударом или подставит вторую щеку?
