Жаклин Митчард - Поворот судьбы
— У нас не было разногласий из-за детей.
— Что-то не припомню, чтобы все выглядело такой идиллией. Ты же говорил, что нас слишком много и ты задыхаешься от забот и хлопот. Ты не ездил в Колорадо фотографировать…
— Ездил, но она ездила со мной. Она хотела понять, свободен ли я…
— От чего? От семьи, которую ты втоптал в грязь?
— Я не принимал решения о третьем ребенке. Я даже не принимал решения… покинуть вас. Так получилось. Обстоятельства сложились так, как я сам этого не ожидал, — прошептал Лео. — Но когда все произошло, я подумал, что для этого были причины.
— Не обязательно оправданные, как выразился бы Гейб.
— Я долго думал, а потом пришел к выводу, что это был мой последний шанс…
— Затащить в постель молоденькую девушку? Упасть в пропасть?
— Ощутить, что такое страсть. Что такое жизнь. Я указала тростью на выход.
— Удачи тебе. С твоей новой жизнью. У тебя теперь четверо детей, Лео. И трое из них живут со мной. Думаю, что будет справедливым требовать от тебя после развода уплаты алиментов в размере двадцати — или сколько там? — процентов твоего жалованья.
— Джулиана, я, наверное, сейчас и половины твоей зарплаты не получаю. Я делаю много благотворительной работы и тружусь на общину, в которой живу.
— Но это не меняет дела. Плати мне часть того, что ты получаешь. Не для меня, Лео. Для них.
— Вот поэтому нам и нужно поговорить. Нам надо рассудить все по справедливости, чтобы не обидеть детей, — сказал он. — Я их всех очень люблю. Если ты не в состоянии заботиться о детях, я с удовольствием заберу их с собой. Всех. Думаю, что будет справедливо, если ты воспользуешься трастами, которые оставил твой отец. Эти деньги нужны тебе сейчас. Если ты не доверяешь мне инвестировать их, обратись к другому юристу.
— Я обязательно об этом подумаю.
— Правда?
— Почему бы и нет? Неужели я не заслуживаю того, чтобы подумать о себе и своем здоровье теперь, когда мне не приходится ждать от тебя помощи?
Я знала, что мне нужны деньги, чтобы продолжать курс лечения, а не для того, чтобы мечтать о престижных университетах.
— Мне отрадно видеть, что ты разумно отнеслась к моему предложению. Перед тем как отправиться с детьми к тебе, я просмотрел информацию в Интернете о рассеянном склерозе. Это чревато, как я понял.
— Не волнуйся, я все равно в состоянии делать то, что делала и раньше, в балетном классе.
— Ты до сих пор туда ходишь?
— Да, иногда.
— Но Гейб преподнес мне ситуацию так, что я представил тебя прикованной к постели.
Он посмотрел на трость.
— И это случается.
Мы стояли друг напротив друга, как боксеры-тяжеловесы, прислушиваясь к дыханию противника.
— Ты знаешь, когда сюда приедут мои папа и мама? — первым нарушил молчание Лео.
— Они приезжают около шести, но поедут к себе, а уже затем, наверное, появятся здесь. Их самолет приземляется в четыре. Они продали свою часть дома во Флориде.
— Но зачем? Я же обещал…
— Даже не мечтай об этом. Лео, твои родители ни при каких обстоятельствах не пустят Джой на порог своего дома.
— Ты удивишься, когда поймешь, какие чудеса может сотворить упоминание о ребенке.
— А я думала, что ты оставил эти подвиги в далеком прошлом. Вспомни, как ты принял появление нашей девочки. Нашей двухлетней дочери.
— Ты говоришь так, будто я совершил преступление.
— Преступление? Хуже — ты совершил грех. О Лео, как теперь мне понимать все разговоры о том, что тебе надо выйти на пенсию? Малыш Амос немного не вписывается в общий тон твоих вечных жалоб.
Лео вздохнул.
— Наверное, лучше мне сразу признаться. Все равно тебе предстоит это узнать. Джой снова беременна.
— Ну, не чудесно ли?
Я сама была удивлена тому, насколько спокойно я отреагировала на это известие, хотя в горле у меня стоял противный комок.
— Ты не просто человек, которому патологически не везет из-за собственной глупости. Ты редкий дурак. Теперь у тебя будет пятеро детей, содержание которых потребует средств. После разговора с тобой хочется пойти вымыть руки. И ты еще посмел представить ситуацию так, как будто рождение Авроры подтолкнуло тебя к краю! Ты винил меня, ты винил маленькую Аврору, а я клюнула на эту ерунду.
— Где она? В детском саду?
— Ее скоро привезут.
— Надеюсь, ты отправила ее в приличное место.
— Конечно, Лео. Я отправила ее к Конни, что я делаю два раза в неделю по утрам, а в остальные дни сама заменяю ей все приличные сады, совсем как ты когда-то хотел.
— Прекрати, Джулиана. Где моя дочь?
— Она с Кейси и Эбби. Кейси и Эбби теперь живут здесь. Они снимают у меня комнату, потому что мне нужны деньги и компания, а иногда требуется помощь, без которой я сейчас не могу обойтись. Ты знаешь, что мне пришлось продать дом Лизель и Клаусу?..
— Да, мне Гейб сказал.
— Никому не удалось разыскать тебя. Ни твоей семье, никому.
— Я признаю, что был не прав, когда исчез вот так и не сообщал о себе. Я вижу, как это отразилось на детях. Но я был в отчаянии, Джулиана. Я был точно так же болен, как и ты, но не в физическом смысле.
— Ну, до чего ж трогательно! — воскликнула я. — Знаешь, Лео, когда я думаю о тебе, мне на ум приходит очень много сравнений. Я вспоминаю змею… Но одно скажу тебе точно: я не верю в твою тупость. Ни при каких обстоятельствах нельзя сравнивать, и ты сам это прекрасно знаешь, твое так называемое отчаяние и состояние моего здоровья. Нечего даже и пытаться поставить на одну доску то, как ты себя чувствовал со мной (а тебе не было плохо), с тем, как приходится сейчас мне. Понятно?
Он мягко улыбнулся.
— Я и не ожидал, что ты поймешь меня. Для тебя сейчас все замутнено гневом. Твоя гордость, твое самолюбие уязвлены.
— Да, пожалуй, — согласилась я. — Но я немножко разбираюсь в маркетинговых исследованиях. Если бы ты опросил сто женщин, которых оставили на произвол судьбы с тремя детьми на руках и после этого они узнали, что их здоровье резко ухудшилось, а деньги со счета куда-то исчезли, потому что муж не проявил ни благородства, ни элементарной порядочности, чтобы объясниться… Если бы ты их спросил: «Чувствуете ли вы гнев?» — то наверняка лишь несколько процентов опрошенных ответили бы утвердительно. Остальные выбрали бы слова покрепче.
Входная дверь открылась, и я услышала, как Кейси, смеясь, крикнула вдогонку девочкам:
— Так, подождите! Я хочу снять с вас сапожки!
— Привет, — сказала я. — Мы здесь.
— Папа! — закричала Аврора, словно увидела какое-то экзотическое животное.
Лицо Лео исказилось гримасой искреннего сожаления. Он выглядел несчастным.
— Куколка моя! Ты же выросла на целый фут!
Он раскрыл объятия и поцеловал Аори в макушку. Лео сокрушенно качал головой и искал моего взгляда. Я увидела, что он по-настоящему расстроен, но мое сердце уже не могло открыться ему. Аори немного отстранилась и отступила на шаг, вдруг став застенчивой.
— О, величайший из идиотов пожаловал, — произнесла Кейси, разматывая шарф.
Она стояла в стороне. Ее желтое пальто и красивая вязаная шапочка довершали образ здоровой и успешной женщины.
— Привет, Кейси, — приходя в себя, ответил Лео. — Разве Конни не учила тебя, что в некоторых случаях лучше помолчать? В частности, когда ты не можешь быть милой и любезной.
— Я не вижу здесь никого, кроме Джулианы, к кому мне хотелось бы проявить любезность.
Аори подбежала ко мне и уселась рядом у окна, стараясь спрятаться за моей спиной. Она засунула пальчик в рот, не зная, как ей лучше исчезнуть из виду. Кейси добавила:
— О, еще твою дочь, конечно.
— Она услышала по тону твоего голоса, что ты презираешь меня, поэтому и убежала.
— У нее просто хороший вкус.
— Прекратите, — остановила я их. — Мне противно это слушать.
Послышался плач младенца, и Лео вздрогнул.
— О нет! — воскликнула Кейси. — Это еще что такое?
— Это Амос, — сказала я. — Амос Штерн. Когда Лео приходит в голову путешествовать по райским кущам, он делает это под другим именем. Амос, кстати, один из плодов его жажды приключений. И это еще не все. Амос не единственный представитель клана. Лео намерен основать целую династию со своей новой пассией, извини, любовью его жизни.
— Скажи, что ты пошутила, — проговорила Кейси. — Лео, даже ты не мог оказаться таким дерьмом.
Каролина крикнула из комнаты:
— У меня больше нет молока.
У Кейси глаза округлились до размеров чайных блюдец.
— Она говорит о детской смеси, — объяснила я. — Это не ребенок Каролины. Все не до такой степени плохо. Подружка Лео из пригорода Нью-Йорка собирается не останавливаться на достигнутом. У нее, кроме этого ребенка, скоро появится следующий.
— Ты специально нагнетаешь, — начал Лео. Кейси села на табурет в холле.
— Нет, Лео, по-моему, она старается не сгущать краски, как того требует эта ситуация.
— Ребенок? — Аори вдруг нарушила течение разговора. — Папа привез мне настоящего ребеночка?
