Фэнни Флэгг - Жареные зеленые помидоры в кафе «Полустанок»
И даже после смерти она жила в его сердце. Для него она никогда не умрет. Забавно: за столько лет она так и не догадалась. Иджи знала, конечно, но молчала. Она была не из тех, кто заставит тебя стыдиться любви, но она знала.
Как она старалась разыскать его, когда заболела Руфь, но он мотался черт-те где в товарных вагонах. Когда он вернулся, Иджи повела его туда. Каждый понимал, что творится в душе другого. Они как будто вместе её оплакивали. Но не вслух. Кто сильнее страдает, тот меньше об этом говорит.
РУФЬ ДЖЕМИСОН
1898–1947
БОГ ВЕДАЛ, ЧТО ТВОРИЛ,
КОГДА ПРИЗВАЛ ЕЕ В ДОМ СВОЙ
«БИРМИНГЕМ НЬЮС»
Четверг, 26 января 1969, страница 38
СМЕРТЬ ОТ ХОЛОДА
Рано утром в среду около железнодорожных путей, в миле к югу от Полустанка, обнаружен труп. Как установлено, тело принадлежит белому мужчине примерно 75 лет. Несчастный, на котором были только рабочие брюки и легкий пиджак, очевидно, скончался ночью от переохлаждения. На теле не найдено никаких документов, кроме женской фотографии. Похоже, этот человек был бродягой.
ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК МИССИС УИМС
«Бюллетень Полустанка»
9 декабря 1956 г.
ПОЧТА ЗАКРЫВАЕТСЯ
Наше кафе закрылось, салон красоты — тоже; кажется, настал и мой черед. Почта скоро перестанет работать, и всю корреспонденцию будут пересылать в почтовое отделение в Гейт-сити. Что и говорить, печальные времена для меня наступают. Но мне все ещё нужны свежие новости, так что звоните или приносите их домой или передавайте моей дражайшей половине, если наткнетесь на него в городе.
С тех пор как Эсси Ру получила место органистки в кинотеатре «Дримлэнд Роллер Ринк» в Северном Бирмингеме, они с мужем Билли надумали переехать туда. Но я надеюсь, что они никуда не уедут. Ведь после того, как нас покинули Джулиан и Опал, от нашей старой компании осталась лишь я, Нинни Тредгуд и Бидди Луис Отис.
С сожалением сообщаю, что на этой неделе кто-то залез в дом миссис Эдкок и украл всех фарфоровых птичек из серванта, да и в буфете кое-чего недосчитались.
Но это ещё не все. Я ездила на кладбище положить цветы на мамину могилку, и, представляете, кто-то умудрился стянуть у меня сумочку прямо из машины. Что и говорить, времена нынче не те. Просто любопытно, кто до этого мог додуматься?
Кстати, что может быть печальнее детских игрушек на могиле?
Дот Уимс
ПРИЮТ ДЛЯ ПРЕСТАРЕЛЫХ «РОЗОВАЯ ТЕРРАСА»
Старое шоссе Монтгомери, Бирмингем, штат Алабама
12 октября 1986 г.
Сегодня Эвелин встала чуть свет и сразу побежала на кухню готовить для миссис Тредгуд угощение. Перед уходом она разогрела его прямо на блюде, завернула в фольгу и положила в сумку-термос, чтобы не остыло. И снова она всю дорогу поторапливала Эда.
Старушка ждала её на своем обычном месте. Эвелин попросила её закрыть глаза и принялась разворачивать блюдо. Потом она налила из бутылки мятного чая со льдом и сказала:
— Ну вот и готово. Можете смотреть.
Увидев, что ей принесли, миссис Тредгуд захлопала в ладоши, как девочка, получившая рождественские подарки. Перед ней лежали отлично поджаренные зеленые помидоры, молодая кукуруза, шесть ломтиков бекона, горка нежной лимской фасоли и четыре огромных, пышных булочки на пахте.
Эвелин едва не прослезилась, видя, с каким восторгом её приятельница разглядывает угощение. Она велела миссис Тредгуд поскорее есть, пока не остыло, и, извинившись, вышла в холл, чтобы разыскать Джинин. Вручив ей в конверте сто долларов и ещё двадцать пять лично для нее, она сказала:
— Я вас очень прошу, проследите без меня за миссис Тредгуд, чтобы у неё было все, чего она захочет — из еды, и вообще.
— Да не надо мне никаких денег, дорогая, — ответила Джинин, — она и без того моя любимица. Не волнуйтесь, миссис Коуч, я о ней позабочусь.
Когда Эвелин вернулась, тарелка была пуста.
— Ах, Эвелин! Вы меня балуете — за что? Ничего подобного не ела с тех пор, как закрылось кафе.
— Вы заслужили, чтобы вас баловали.
— Вот уж не знала. В толк не возьму, за что вы так ко мне добры. Каждый вечер я благодарю Господа и прошу Его спасти вас и сохранить.
— Да, я это чувствую.
В тот день Эвелин долго сидела со старушкой, держа её за руку, и под конец сказала, что собирается ненадолго уехать из города, а когда вернется, то сделает ей сюрприз.
— Ой, я просто обожаю сюрпризы. Он больше хлебницы?
— Не скажу, а то не будет сюрпризом.
— Да, правильно. Ну тогда возвращайтесь поскорее, а то я теперь от любопытства с ума сойду, сами знаете. А это не ракушка? Вы поедете во Флориду? Опал и Джулиан прислали мне из Флориды ракушку.
Эвелин покачала головой:
— Нет, не ракушка. Ну не спрашивайте, потерпите немного и сами увидите. — Она протянула ей листок бумаги. — Вот номер телефона и адрес, где я буду жить. Если я вдруг понадоблюсь вам, дайте мне знать, ладно?
Миссис Тредгуд пообещала, что так и сделает, и не выпускала её руку до самого отъезда. Потом она проводила Эвелин к выходу, где её ждал Эд.
— Как поживаете, миссис Тредгуд? — спросил он.
— Прекрасно, молодой человек, просто прекрасно. Поела от души жареных зеленых помидоров и лимской фасоли. Это все ваша девочка мне принесла.
Эвелин уже прощалась с миссис Тредгуд, когда к ним подошла женщина с цыплячьей грудью, в ночной рубашке и лисьей горжетке, и громко сказала:
— Эй, вы, а ну уходите отсюда! Мы с мужем сняли это помещение, и чтобы до шести сюда никто не лез!
Она прошествовала в холл, пугая старушек «Розовой террасы».
Эвелин взглянула на миссис Тредгуд:
— Это Веста Эдкок?
— Она самая. Я же говорила вам, у неё в голове не хватает винтиков. У скупого рыбачка нет на удочке крючка.
Эвелин засмеялась. Подруга помахала ей вслед и крикнула:
— Возвращайтесь поскорее! И вот что еще: пришлите своей старушенции открытку с каким-нибудь видом, ладно?
АВИАКОМПАНИЯ «ЮНАЙТЕД ЭЙРЛАЙНС»
Рейс 736 Бирмингем — Лос-Анджелес
14 октября 1986 г.
Семь лет назад, отправляясь за продуктами, Эвелин Коуч шла мимо магазина по продаже бытовой электроники и на экране телевизора, стоявшего в витрине, увидела какую-то подозрительно знакомую толстушку. Интересно, подумала Эвелин, кто это и что это за передача. Ей показалось, женщина смотрела прямо на нее. И вдруг её осенило: Господи Боже мой! Да ведь это же я! Она смотрела на саму себя. Эвелин даже испугалась.
Вот тогда-то Эвелин впервые поняла, до чего она толстая. Все полнела, полнела и в конце концов превратилась в жирную бабищу, точную копию своей матери.
После этого случая она перепробовала все на свете диеты для похудания, но ни одну не смогла выдержать. У неё не хватило силы воли даже на диету под названием «Последний шанс». Два раза пробовала, но — куда там!
Тогда она начала ходить в группу оздоровления, но, когда её заставили напялить это дурацкое гимнастическое трико, ей стало так дурно, что пришлось уйти домой и лечь в постель.
Как-то раз ей попался на глаза «Космополитен», где она прочитала статью о том, что врачи теперь научились отсасывать лишний жир. Если бы Эвелин не испытывала такого панического страха перед врачами и больницами, то, наверно, решилась бы на эту операцию.
Поэтому она просто стала покупать одежду в магазине для полных и радовалась, когда встречала там женщин толще себя. Чтобы отпраздновать такое событие, она отправлялась в кафе в двух кварталах от магазина и ублажала себя оладьями. Еда стала смыслом её жизни, а конфеты, пирожные и торты — единственной отрадой.
Но теперь, после стольких воскресных дней, проведенных с миссис Тредгуд, все изменилось. Нинни Тредгуд пробудила в ней молодость, и она увидела, что впереди ещё целых полжизни! Ее подруга искренне верила, что Эвелин сможет рекламировать косметику «Мэри Кэй». Никто раньше не верил, что Эвелин на что-то способна, и меньше всех верила в это сама Эвелин. Чем больше говорила об этом миссис Тредгуд и чем больше думала об этом Эвелин, тем реже буйствовала в её душе Тованда, которая с ненавистью крушила все подряд. В мечтах Эвелин уже видела себя стройной и счастливой за рулем розового «кадиллака».
А потом, в одно из воскресений, она зашла в баптистскую церковь Мартина Лютера Кинга, и произошло чудо. Впервые за много месяцев она перестала думать, как прикончить себя или кого-то еще, и обнаружила, что ей хочется жить. Пребывая в возвышенном настроении после церковной службы, она собралась с духом и, приняв две таблетки валиума, отправилась наконец к врачу. Он оказался милым молодым человеком; обследования она толком не запомнила — главное, ничего серьезного у неё не нашли, разве что уровень эстрогена был ниже нормы, как и предполагала миссис Тредгуд. В тот же день по совету врача она начала принимать премарин и сразу почувствовала себя лучше, а через месяц испытала такой потрясающий оргазм, что перепугала Эда до полусмерти. Кстати, спустя десять дней после этого события Эд приступил к занятиям гимнастикой в Христианском союзе молодежи.
