Вадим Крабов - Колдун. Из России с любовью.
— Успею.
— Ну-ну. На какие шиши? Я, конечно, могу дать, но не столько! Самолеты да вертолеты и проживание там будь здоров!
— Найду деньги, поверь. Не боись, грабить и обманывать никого не стану. — Ухмыльнулся я, успокаивая напрягшегося Сергея.
Мысль, разумеется, мелькнула. И не только о том, как добыть средства, но и "а зачем мне деньги, собственно? Без них доберусь!". Проводники, стюардессы, пилоты — легко справлюсь, если, конечно, "Ольга Андреевна" не попадется; однако…
Каждый раз, когда Фиона кого-нибудь "обрабатывает" я испытываю сложное чувство. Будто я — эдакий Саурон, "Темный властелин" и прочие нехорошие личности; будто лично Вартараар, гаденько улыбаясь и алчно облизываясь, подглядывает из-за угла и приговаривает "ты — мой, ты — мой". Во мне поднимается волна негодования, которую приходится сдерживать, совесть в груди недовольно клокочет, нахохлившись, словно птица в клетке запертая. И я теряюсь в догадках: то ли это на самом деле "наследство" поверженного божка, то ли издержки правильного воспитания, которое гласит: "не делай другому то, чего не хочешь, чтобы сделали тебе". Фиона однажды уточнила: это и то, и другое, и еще куча комплексов все вместе именуемое-таки да, совестью. Легче мне от подобного "уточнения" не стало.
Особых причин переступать через себя я пока не видел, время терпело.
— Надеюсь. А то не посмотрю, что друг. — Сказал вроде в шутку, но в тоже время… одним словом, мент. Не оборотень.
— Подожди, — остановил меня в дверях. — Что там, реальные зацепки? Можно командировку выбить.
— Нет, этого к делу не пришьешь. Но если злодеи там, я их увижу. — Заверил я Сергея самым серьезным, убеждающим тоном.
— Да что ты! — съязвила Синя. — Подождешь там очередное жертвоприношение и отсканируешь все ауры? — Я от неё отмахнулся. На месте что-нибудь придумаю.
— Да, с этим денег не выбьешь, — с сожалением произнес Сергей. — Вот если бы оттуда нелегальные поставки золота через нашу фабрику отмывались, тогда другое дело. По слухам, Змей за рыжьем в те края поехал, и местные опера агентурные сведения о старательстве имеют. Без доказухи, к сожалению. Но буду думать, как тебя отправить.
Из милиции я сразу поехал в Дом быта "Заря", где среди магазинов, киосков, офисов мелких контор размещался салон "Спа". Елизавета, слава богу, была на месте.
В наглую обработал её внушением и устроился экстрасенсом. Неофициально. Деньги в кассу, семьдесят процентов мне. Цену назначаю сам, без прейскуранта, исходя из тяжести случая.
"Егор. Магистр белой магии. Чистка ауры, правка кармы, снятие сглаза и приворота, улучшение здоровья, аурная диагностика и другие магические услуги".
Эта надпись в понедельник появится на дверях моего кабинета, который рабочие побежали избавлять от хлама. Глухая каморка два на два метра, которую директриса Дома быта в моем присутствии передала Елизавете с радостью. За выходные её отскоблят и покрасят, поставят два кресла: офисное на колесиках для меня и простое для посетителя. Тьфу, посетительницы. Больше мебели не нужно.
Я стал магистром. В Эгноре мне до этого звания расти и расти. Земля оказалась раем для карьеристов: хлоп, и магистр. Да хоть архимаг! Удобно.
Вернувшись с работы, Зина со мной "заговорила".
— На работу устроился? — спросила, как ни в чем не бывало.
— Да, Елизавета Петровна соизволили меня взять, оказали милость. — Ответил я, чувствуя облегчение. Наконец-то! А то эти дни неудобно себя чувствовал. Не виноватым, а именно неудобно. — Как отработала?
— Нормально. Вереса сегодня выписали. Представляешь, как быстро! Удивительно, — сказала и прошла на кухню.
Я за ней. Стал смотреть, как накрывает на стол.
— Он все это время разве у вас лежал?
— Ты что? В хирургии давно, я же тебе говорила. Сегодня поднялся ко мне. Знаешь, — задумчиво сказала Зина, садясь на табурет. — Он все про нас позабывал, но что-то его гложет. Извиняется и сам не понимает за что.
— Бог ему судья.
— Конечно, — согласилась и встала. Продолжила резать — разогревать.
Несмотря на обиду, кухню она не бросала. Вернее мы, как обычно, продолжали готовить по очереди.
— Я уже уходить собралась, а тут Лизка звонит. С того дня, когда ты в первый раз к ней подходил не звонила, а тут вдруг ни с того ни с сего. Мне любопытно стало. Приняла, говорит, твоего мужика на работу без документов, помни, мол, мою доброту.
— И еще много чего наболтала. — Добавила, косясь на меня.
— Стерва она порядочная, — высказался я. — Под меня клинья подбивала, но я сразу отшил.
— Правда? — удивилась Зина. — А мне сказала, что ты не в её вкусе, и совсем наоборот все было… — и словно опомнившись, с недоверием: — И ты не поддался?
— Не-а, я стойкий.
— Вижу, что стойкий. — Угрюмо подтвердила девушка, отвернувшись.
После ужина я полез в интернет искать все, что относится к сатанистам, особенно с древнеегипетским уклоном. И о тунгусском метеорите статьи почитать.
Ночью проснулся от прикосновения. Я лежал на боку. Зина в "ночной" футболке заняла вторую половину двуспальной кровати, впервые оказавшись рядом, в одной постели со мной. Получалось так, будто мы старые муж с женой спим после трудного дня, уставшие, любящие друг друга. Смотрели глаза в глаза и не могли наглядеться, боролись с Морфеем, но он победил, нас сморило. Я погрузился в мир снов глубоко, не вынырнуть, а Зина почему-то проснулась. Самыми кончиками пальцев стала водить по моему лицу, словно кистью по мольберту. Касалась аккуратно, нежно, опасаясь меня не потревожить. Обрисовывала каждую черточку, будто запоминая, фиксируя в памяти на век, как перед расставанием. Я чуть колыхнул ресницы и сразу зажмурился, избегая встретиться с Зиной взглядом. Было щекотно, но, в целом, приятно. Пахло женщиной. Густой бархатный запах нес в себе флюиды желания.
— Зиночка, что ты делаешь, я не железный. — Прошептал я, возбуждаясь.
— Нет, ты железный. А еще глупый. Я люблю тебя. Сначала думала, что здесь полюбила, в доме, но недавно поняла — влюбилась сразу, в больнице. Я тоже глупая. Ждала, ждала и… это ничего, что ты женат. Люби свою Лизу сколько влезет и дай бог ей здоровья, а меня просто терпи, хорошо? Молчи. Не прогоняй меня, как Лизку… — с этими словами впилась в мои губы.
Дальше случилась страсть. Немного разочаровало то, что наши ауры в кульминационный момент не слились. Кто не испытывал те ощущения, тот не поймет в чем потеря, описать "слияние" невозможно, но в целом… дух ввысь взмывал, звезды счастьем полыхали, расслабление по телу растекалось. Истома укутала нас ласковым одеялом и мы, обнявшись, уснули.
