Эрика Леонард Джеймс - На пятьдесят оттенков темнее
— Так ты умеешь быть нежным, — мурлычу я.
— Хм-м… вероятно, мисс Стил.
Я усмехаюсь.
— Ты не был таким, когда мы… э-э-э… делали это в первый раз.
— Не был? — ухмыляется он. — Когда я похитил твою девственность?
— Ты ничего у меня не похищал, — высокомерно заявляю я («Ведь я не беспомощная игрушка»). — По-моему, моя девственность была отдана тебе добровольно и без принуждения. Я тоже хотела тебя, и, если правильно помню, получила удовольствие. — Я лукаво улыбаюсь, прикусив губу.
— Я тоже получил удовольствие, помнится. Мы стремимся радовать друг друга, — заключает он, и его лицо светлеет. — Это значит, что ты моя, целиком и полностью. — Весь его юмор куда-то исчез, он смотрит на меня серьезно.
— Да, твоя, — подтверждаю я. — Мне хотелось бы спросить тебя вот о чем.
— Валяй.
— Твой биологический отец… тебе известно, кто он? — Эта мысль давно не дает мне покоя.
Сначала он морщит лоб, потом трясет головой.
— Нет, я не имею ни малейшего представления. Только он не был таким дикарем, как ее сутенер, и это уже хорошо.
— Откуда ты знаешь?
— Мне что-то такое говорил отец… говорил Каррик.
Я выжидающе гляжу на него и жду.
— Ты так жаждешь информации? — вздыхает он и качает головой. — Сутенер обнаружил труп проститутки и сообщил в полицию. На это открытие он потратил четыре дня. Уходя, он закрыл дверь… оставил меня с ней… с ее телом. — При этом воспоминании в его глазах появилась печаль.
Я всхлипываю. Бедный малыш — ужас слишком велик, чтобы его можно было понять.
— Потом его допрашивала полиция. Он всячески отрицал свое отцовство, и Каррик сказал, что мы с ним совершенно разные.
— Ты помнишь, как он выглядел?
— Анастейша, в эту часть моей жизни я стараюсь не заглядывать. Да, я помню его внешность. Я никогда его не забуду. — Лицо Кристиана помрачнело и сделалось суровым, в глазах сверкнул гнев. — Знаешь, давай поговорим о чем-нибудь другом.
— Прости. Я не хотела тебя огорчить.
Он качает головой.
— Ана, это старая новость, и я не хочу об этом думать.
— А какой сюрприз ты приготовил для меня? — Я стараюсь переменить тему, прежде чем Кристиан обрушит на меня все свои пятьдесят оттенков. Его лицо сразу светлеет.
— Ты можешь выйти со мной на свежий воздух? Я хочу тебе кое-что показать.
— Конечно.
Я восхищаюсь тем, как быстро он меняется — прямо ртуть. Он усмехается мне своей мальчишеской беззаботной улыбкой, и мое сердце заходится от радости…
Кристиан игриво шлепает меня по заду.
— Одевайся. Можно надеть джинсы. Надеюсь, Тейлор положил их тебе в чемодан.
Он встает и натягивает свои боксеры. А я могу сидеть весь день и смотреть, как он расхаживает по комнатам.
— Ну? — сердито подгоняет он меня. Я усмехаюсь.
— Я просто любуюсь видом.
Он возмущенно качает головой.
Когда мы одеваемся, я обращаю внимание, что движемся синхронно, как пара, которая хорошо знакома, прислушиваемся друг к другу и иногда обмениваемся улыбкой и ласковыми прикосновениями. И мне тут же приходит в голову, что это ново как для него, так и для меня.
— Подсуши волосы, — приказывает Кристиан, когда мы оделись.
— Доминируешь, как всегда, — усмехаюсь я, а он наклоняется и целует меня в макушку.
— По-другому никогда и не будет, малышка. Еще не хватает, чтобы ты заболела.
Я закатываю глаза, а его рот растягивается в усмешке.
— Между прочим, мисс Стил, мои ладони до сих пор зудят.
— Рада это слышать, мистер Грей. А то я уже подумала, что вы утратили свою суровость.
— Я могу легко продемонстрировать, что это не так, если вы настаиваете.
Кристиан вытаскивает из сумки большой кремовый свитер из толстой пряжи и элегантно набрасывает его на плечи. В белой майке и джинсах, с живописной шевелюрой и с накинутым свитером он выглядит так, словно сошел с обложки гламурного журнала.
Он красив до безобразия. И я не знаю, то ли причиной безупречный вид, то ли уверенность в его любви, но угроза больше не наполняет меня ужасом. Таков уж мой любимый мужчина с его пятьюдесятью оттенками.
Когда я беру в руки фен, в моей душе появляется луч надежды. Мы найдем средний путь. Нам только нужно признать потребности друг друга и приспособиться к ним. Я наверняка смогу это сделать.
Я гляжусь в зеркало комода. Сейчас на мне бледно-голубая блузка, которую Тейлор купил для меня, а вчера положил в мой чемодан. Волосы растрепаны, лицо пылает, губы распухли — я щупаю их пальцами, вспоминаю обжигающие поцелуи Кристиана и не могу удержаться от улыбки. «Да, я люблю», — сказал он.
— Куда же мы направляемся? — спрашиваю я, когда мы ждем в вестибюле служащего с парковки.
Кристиан таинственно подмигивает и выглядит так, словно пытается изо всех сил сдержать ликование. Честно говоря, это на него очень непохоже.
Таким же он был, когда мы отправились летать на планере, — возможно, это нам и предстоит. Я оглядываюсь на него с радостной улыбкой. Надменный вид и кривая усмешка обескураживают, но Кристиан тут же наклоняется и нежно целует меня.
— Ты хоть представляешь, как я счастлив благодаря тебе?
— Да, я хорошо представляю. Потому что я счастлива благодаря тебе.
Парень пригоняет «Ауди» Кристиана. Он сияет. Господи, сегодня все счастливы!
— Клевая тачка, сэр, — бормочет он, протягивая ключи. Кристиан подмигивает и дает ему немыслимо большие чаевые.
Я хмурюсь из-за этого. Честное слово.
Когда мы едем в потоке машин, Кристиан погружен в себя. Из динамиков льется голос молодой женщины, у него красивый, яркий и мягкий тембр, и я заслушалась ее печальным, душевным голосом.
— Нужно сделать крюк. Небольшой, — рассеянно говорит он, отвлекая меня от песни.
Да? Зачем? Я заинтригована и хочу поскорей узнать, что за сюрприз. Моя внутренняя богиня прыгает, как пятилетняя девочка.
— Конечно, — бормочу я. Что-то у него не получается. Внезапно у него на лице появляется выражение суровой решимости.
Он въезжает на стоянку крупного автодилера, останавливает машину и поворачивается ко мне с настороженным лицом.
— Мы должны купить тебе новый автомобиль, — сообщает он. Я разеваю рот.
Прямо сейчас? В воскресенье? С какой стати? К тому же это дилер «Сааб».
— Не «Ауди»? — глупо спрашиваю я единственное, что приходит мне в голову.
Кристиан смущен, он покраснел. Вот так номер!
— Я подумал, что ты захочешь что-то другое, — оправдывается он.
О господи! Такая удобная возможность его подразнить.
— «Сааб»? — усмехаюсь я.
