Виктор Левашов - Выбор жанра
Не знаю, как я доехал до дома. В памяти осталось только одно: за Афипской на шоссе выкатился колесный трактор с тележкой и потрюхал к Северской. Я прицепился к тележке и километров двадцать радовался удаче. Не доезжая до Северской, трактор свернул к какой-то ферме и оставил меня один на один с дорогой.
Домой я добрался уже в темноте. Отец и мачеха выглядели встревоженными. Отец спросил с присущим ему педагогическим тактом:
— Ты где шлялся?
— Катался.
— Он катался! А мы не знаем, что думать. Где ты катался?
— Нигде.
— Господи, у него даже нос острый! — сказала мачеха. — Есть хочешь?
— Хочу.
Они молча смотрели, как я наворачиваю мамалыгу с тушенкой, а потом пью чай, три кружки подряд.
— Ладно, — сказал отец. — Давай поговорим. Куда ты ездил?
— В Краснодар.
— Зачем?
— Не знаю.
— Что ты там делал?
— Ничего. Выпил газировки. Съел мороженое.
— И все?
— И все.
Отец и мачеха переглянулись. Потом отец тяжело поднялся, неумело погладил меня по голове и сказал:
— Иди спи.
Первый раз в жизни он погладил меня по голове. И последний. А я его единственный раз поцеловал. В лоб. Когда он лежал в гробу.
Как вы говорите? Все мы родом из детства? Ну-ну.
И сегодня, когда я уже наездился по самое никуда, я говорю себе, тогдашнему, хлипкому тринадцатилетнему подростку на велосипеде «Орленок»:
— Жми на педали, малыш, жми на педали! Цель — ничто, движуха — все. Ничего не будет в конце, кроме стакана газировки и фруктового мороженого за восемь копеек? Плевать. Зато сколько всего будет по пути! Сколько новых людей, кто-то из них станет твоим другом, сколько прекрасных женщин, одна из них станет твоей любимой женой, столько всякой всячины навидаешься и наслушаешься, что на всю оставшуюся жизнь хватит — и для книг, и для воспоминаний, и для таких ненаписанных рассказов, как этот.
Скрип-скрип.
Скрип-скрип.
Скрип-скрип.
2007–2008
