Наталья Кулагина - Ого, индиго!
– Странные фантазии.
– Все люди признаются в любви к собственному детству. Она не исключение. Этот номер она хочет вставить в новогоднюю программу.
– И ты будешь скакать по сцене?
– Скакать по сцене будет она. Мы обо всем договорились. Никто лучше нее не справится с ролью. Я ее понимаю.
– Неужели ты понимаешь другого человека? Принимаешь его реальность и его право на выбор? – Ксюха вышла из образа бальной ветреной красотки и серьезно взглянула в серые глаза Динки.
– Да. Мы воспитывались на одних букварях, завидовали музыкантам из мультика «Бременские музыканты», боялись одну собаку Баскервилей. Мы так страстно хотели стать взрослыми, что теперь хотим обратно. Чтоб вновь вырасти, перестать врать и, наконец, стать настоящими. В наших огромных телах живут души детей. И они никак не могут смириться с тем, что судьба уже состоялась. Что набор масок, кастингов и пиар-технологий и есть та самая что ни на есть великая судьба и сверхцель, к которой они стремились.
– И что делать?
– Мы покупаем билет в детство и ждем поезд, а он давно стоит на запасном пути. Поверь, она запомнит эту Снегурочку навсегда.
– Ты взрослеешь, Дина.
– Надеюсь, это скоро пройдет. Болезнь роста. Синдром отмены. Не оставляет прыщиков на лице. – Солнце заходило, кидая на лица Динки и Ксюхи рыжие всполохи ушедшего лета.
* * *Фея – многоликая. Не осудит, но призывает. Вывалит все начистоту.
Идет – не спеша. Но всегда куда-нибудь опаздывает. Умеет своим желанием изменять ход вещей. Никогда не знает, куда ветер ее занесет в следующий раз.
Где ждут самые невинные. Те, кто уже не верит в чудеса.
Она – гипнотизер и сорванец. С ней кажется, что времени — нет.
Она умеет выходить сухой из воды. Прорываться сквозь время и пространство, чтоб стоять за спиной в ответственные моменты жизни героев.
Сама верит в чудеса и творит их. Своим даром — стать самой преданной.
Имеет чутье на боль и никогда ее не причинит. Только внезапным исчезновением. Как Карлсон. Иногда она возвращается.
Чтоб удостовериться – все ли в порядке? Она – маленький сталкер.
Проведет рукой по волосам – и прошлое укатится клубком. Навсегда.
Поздней ночью Дина не спала. Она сидела у окна и осваивала компьютер. В комнату неслышно вошла мама.
– Дина, Игорь звонил?
– Нет... – Дина не отрывалась от компьютера и боялась встретиться взглядом с мамой.
– Нужны деньги... Туфельки Майе, сапожки, платье...
– Мама, я работаю...
– Счета за телефон, квартплата, за садик, за бассейн...
– Мама, у меня прорыв сознания...
– Кредит за стиральную машинку, настройщик для фортепиано.
– И что мне делать? – спокойно отозвалась Динка. – Врать, выкручиваться, убить, украсть, ограбить банк, выиграть конкурс красоты, позвонить на телевидение в программу «Поле чудес»? Мама, что мне делать?
– Я не знаю!
– Идти на уступки шантажистов – значит поддерживать их в благом деле уничтожения мира на земле. Ты же помнишь, мама, я против ядерной войны! Он прекрасно знает про Майку, про то, как трудно найти работу, и ждет, цинично ждет, когда у меня закончится запас энергии, когда я лопну от напряжения! Я делаю все, что могу, и даже больше. Ради вас я взрослею. А это похоже на настоящее жертвоприношение. Я сочинила сказку и записываю ее сейчас. Иначе я ее завтра забуду. Навсегда забуду все сказки мира. Я даже забуду то, что я их когда-то знала. Попробую говорить об этом без пафоса. Сегодня обойдусь без истерики и скандала. Верь мне мама!
– У тебя все нормально? – наконец встревожилась мама.
– У меня все отлично. Я все знаю. Ключевые слова выучила наизусть. Они мне принесут везение и откроют любые ДВЕРИ «Покупайте меня сегодня. Завтра может быть поздно». Главное донести до людей важнейшую информацию, что я счастлива, успешна, невероятно сексуальна, меня ждет великое будущее, я не могу тратить время на разговоры, а потому навестила работодателя по пути с пресс-конференции на телевизионную съемку исключительно из интереса. Да мама. Это твоя дочь!
– Это конец?
– Это начало, мама! Нас обманули и нас предали. Нам говорили, что наши люди – самые бескорыстные в мире, талантливые, склонные к дружбе, к любви с первого взгляда, они не могут ударить, украсть, унизить. Я открою тебе страшную тайну, мама. Они все это отлично делают.
– Дина!
– Не успокаивай меня! Познавать опасно. После любого открытия не хочется больше ничего открывать. Ни окна, ни двери. Иногда не хочется жить.
– Что ты делаешь?
– Я пишу сказку. Добрую детскую сказку. Пока я жду самого понимающего на свете работодателя, который готов оторваться от фокус-групп, медиа-планирования, понятия формата и менеджмента, который самостоятельно принимает решения, не ориентируясь на массовый спрос, я состарюсь мама. Я требую понимания сейчас. Я устала ходить на кастинги белочек для рекламного ролика. Самое обидное, что я отлично машу хвостиком, у меня мордочка вполне себе беличья, но меня не выбирают... Я плохая белочка. И боюсь, что следующего кастинга я не переживу.
– Ты, правда, не такая, как все...
– И что? Я не имею права на жизнь?
– Имеешь! Ты хорошая! У тебя все получится! Знаешь, эта современная психология. Все журналы утверждают, что любая звезда начинала с простой установки: «Я верю в себя».
– Мама, это идея хорошо продавалась! В журналах про звезд дают интервью только коллекционные номерные люди. От нас они отличаются тем, что они уже не люди. Они отдали душу за ветрогонское быстрое счастье. Это специальный сорт людей, который вывели в секретных лабораториях как лучшую модель человека. Глядя на идеальных людей, всем ясно, куда надо стремиться, какой дом лучше купить, на каком пляже мира лучше всего провести выходные. С их помощью легче формировать массовый вкус. Так легче продвигать модели золотых мобильных телефонов, часов размером со штурвал, платья с камнями Сваровски. Я не знаю, мама, когда мы встали на колени ради этих платьев? Почему мы стали такими послушными? Почему участвуем в бесконечных кастингах, чтобы хоть на минуточку нам в руки дали дудочку крысолова. Это так весело, мама! Дудеть! А они идут за тобой!
– Кто идет, доченька?
– Люди, которые мечтают о золотых мобильных телефонах, мечтают поменять часы летчиков на часы космонавтов, мечтают о доме на Рублевке, о веранде в Ницце, о новых штанах Армани. Представляешь, как это круто, мечтать о новых штанах?
– Доченька, у тебя истерика!
– У меня мега-истерика! Я мега-гламурная! Я мега-сексуальная штучка! Мама, твоя дочка – лузер! Это хорошая новость! Я пока, заметь, пока, не убила чужую надежду, не переступила через труп любимого и близкого человека, не перегрызла хребет собственной песне. Я все это сделаю. Но немного позже. После того, как напишу одну сказку. Одна девочка мне сказала, что сказка нынче хорошо продается. – Динка умоляюще смотрела на маму и сказать ей было нечего.
В арабском кафе Динка очнулась внезапно. Она проснулась там в тот момент, как закрыла глаза на Земле. Память угодливо напомнила ей про милого старичка с голубыми глазами, который имел обыкновение сюда захаживать. Только Динка про него вспомнила, как он появился. Судя по всему, это арабское кафе было особым местом, где желания и мысли исполнялись мгновенно. Динка посмотрела на свое отражение в мерцающем зеркале, закованном в латунную раму, и осталась собой довольна.
– Здравствуй, милая моя! – Старичок ворковал нежным молодым голосом. – Я тебя здесь давно дожидаюсь! Сердце истосковалось! Забыла о старике.
Рядом со столиком появились невидимые официанты. (В черных одеждах они практически сливались с полумраком.) На столе были финики, курага, изюм. Перед Динкой – керамические чашки с душистым арабским кофе.
– Плохо себя ведешь! – с укоризной покачал головой старичок. – Без уважения! Я тебя ищу, а ты пропала. Не хорошо заставлять так сильно о себе волноваться. – В глазах старичка застыли слезы-льдинки.
Динка попробовала кофе и в который раз поразилась настоящему кофеиновому взрыву в голове. Динка чуть прикусила губу и обожгла ее о край горячей кружки. Губа припухла.
– Я не знаю, кто ты. Но кем бы ты ни являлась, я сильнее тебя! Тебе не выиграть эту битву! Ты обречена. – Старичок взглянул на Динку с откровенной жалостью и брезгливостью, как смотрели ученые на приговоренных и сданных на опыты Белку и Стрелку. – Твой мир превращается в дурдом. Если ты думаешь, что его можно изменить, ты глубоко ошибаешься.
Динка пробовала мармелад и старалась запомнить волшебный вкус кофе. В старичке она не видела ни грамма смысла. Так, не страшное приведение. Дух сна.
– Запомни, девочка моя! – вещал старичок волшебным молодым голосом. – Человеческий мозг способен к изменению только в худшую сторону. Несколько десятков лет назад я бросил все силы на одурачивание народа. Мне нравятся тихие игры и подставы. Уникальные шахматные комбинации, благодаря которым я превращаю смелого противника в управляемое животное. И я добился своего, – расцвел старичок. Все-таки в глубине его дремучей натуры жил настоящий художник, который требовал похвалы и понимания любой ценой.
