Тим Дорси - Не будите спящего спинорога
— Шестьдесят миллионов! — воскликнул Руфус.
— Шестьдесят миллионов! — воскликнул Амброз.
В телевизоре Криз прошелся перед камерой по дорожке, ведущей в особняк.
— Хотя в семидесятых Амброз регулярно появлялся в торговой палате, в последние годы о нем было известно очень мало, разве только что он вел таинственную отшельническую жизнь за стенами этого Бэйшорского особняка…
Из дверей выскочил дворецкий и закричал, чтобы Криз покинул чужую собственность.
— …Но даже эта роскошь не смогла защитить его от безжалостных похитителей… Оставайтесь с нами и смотрите программу «Самые разыскиваемые лица Флориды…» Жаклин?
Руфус переглянулся с братьями.
— К чертям грабежи. Хватаем этого старпера. Он стоит уйму денег!
Слай показал на экран.
— Руфус! Смотри! Нас показывают!
Программа «Самые разыскиваемые лица Флориды» началась с захватывающего сюжета о трио десперадос, направляющихся на юг. Фотографии в профиль и анфас: Руфус, Уилли и Слай — под новым прозвищем банды «Ночь трех собак» [52].
— Ну вот, опять кличку придумали! — сказал Слай. — Так нечестно!
Преступления братьев Макгро показывало трио актеров, двое из которых были импровизаторами из некоей лос-анджелесской труппы, а третий — настоящий член группы «Ночь трех собак», который вознамерился войти в мир театра.
Глава 47
В студии «Флоридских кабельных новостей» телефонисты спешно проложили десять временных линий. Агент Махоуни вместе с группой поддержки из местных детективов и полицейских готовились принимать звонки.
Началась передача. Махоуни встал у настенной карты с коробкой кнопок.
Передача «Самые разыскиваемые лица Флориды» шла не больше минуты, когда загорелись лампочки на всех линиях. Девять звонивших сказали, что видели бандитов в одном районе на юге Тампы. Десятый выразил сожаление, что его любимая группа встала на преступный путь, добавив, что от песни «Единица — самая одинокая цифра» у него всегда наворачиваются слезы.
Полицейские на телефонах выкрикивали адреса; Махоуни вкалывал в карту кнопки. Потом отступил назад.
— Достаточно! Мы их нашли.
Махоуни схватил шляпу и выбежал из студии.
Агент Махоуни ехал на юг без сирены и без мигалок. Включилось полицейское радио.
— Махоуни, ты сукин сын! — сказал лейтенант Ингерсол. — Жди подкрепления!
— Нет времени.
— Заберу жетон!
Махоуни выключил радио и дальний свет и завернул за угол в темном конце улицы. У коттеджа Дэйвенпорта негде было яблоку упасть от автомобилей. Махоуни остановился через четыре дома, вышел из машины, поправил наплечную кобуру и начал красться вдоль забора.
— Руфус, — сказал Слай. — Кто-то там крадется… Уже на лестнице.
Руфус обвел дробовиком комнату.
— Всем вести себя нормально! Макгро снова спрятались за дверью.
Махоуни тихо крался по веранде с пистолетом наготове. Тронул дверную ручку — не заперто. Медленно повернул и открыл легким толчком.
Посреди комнаты трое американских президентов девятнадцатого века без штанов играли в «твистер».
— Только не это!.. — простонал Махоуни.
Он шагнул вперед и почувствовал, что в спину ему упирается ствол.
— Бросай, — сказал Руфус. Махоуни подчинился.
— Иди туда, к остальным. И штаны сними.
— Я это тебе запомню, — сказал Махоуни. — Скоро здесь будет полно копов.
Руфус хохотнул.
Махоуни занял место у стены с другими заложниками, рядом с какой-то смутно знакомой личностью.
— Серж?
— Махоуни?
— Когда мы виделись в последний раз, ты был в конском костюме и угрожал мне стволом.
— Ничего личного.
— Когда я пожизненно упеку тебя за решетку, в этом тоже не будет ничего личного. И не думай, что я дам слабину, раз мы сейчас по одну сторону баррикад.
— Ну что ты, я бы и не подумал.
— Так как, есть идеи, как отсюда выбраться?
— Вообще-то есть. Нужен один маленький шанс. Один момент, чтобы их отвлечь. Сделаем вот что…
Серж наклонился к нему и зашептал.
— Вы двое! Кончай базарить! — сказал Руфус. — Вы что, не видите, я вооружен? — Он вышел на середину комнаты, обращаясь ко всем присутствующим. — Ладно, договоримся так. Мы забираем с собой Амброза. Если кто-то позвонит в полицию в первые полчаса — мы знаем, где выживете, и вернемся… Но сперва я улажу одно дельце со старым другом.
Руфус подошел к Джиму Дэйвенпорту. Открыл барабан револьвера и высыпал пули на ладонь. Потом вставил одну и со щелчком закрыл барабан. Покрутил барабан и приставил дуло Джиму между глаз. Потом нажал на спуск.
Щелк.
Руфус рассмеялся и снова покрутил барабан.
* * *Студенты терпеливо ждали заката. Дождавшись, они осторожно подняли копию «Сатурна-5» на тележку и выкатили на улицу.
— На счет «три»! — сказал Берни, хватаясь за стабилизатор. — Раз, два, три!
Студенты разом сняли ракету с тележки и поставили на веранду, то бишь пусковую установку.
— Будет супер! — Доходяга стал на колени у запала и щелкнул зажигалкой. Запал заискрил.
— Бежим!
Все побежали, кроме Сиддхартхи-солипсиста, который из любопытства остался рядом с ракетой.
Остальные студенты перескочили через забор и высунули оттуда головы.
— Сид! Берегись! — закричал Берни. Сиддхартха не шелохнулся.
— Не волнуйтесь. Она не причинит мне вреда.
Запал догорел почти до стартового двигателя с твердым топливом. Ракета, собранная студентами, не только выглядела, но и весила впечатляюще. Вообще-то даже слишком впечатляюще: один из картонных стабилизаторов начал медленно подгибаться.
— Что происходит? — прокричал Берни Сиддхартхе.
— Похоже, она кренится.
— Сделай что-нибудь!
— Я вмешиваться не буду. Я против любого вмешательства.
Запал догорел до топлива за долю секунды до падения, и «Сатурн-5» рванул вбок, как ракета класса «воздух-воздух».
— Дебильная рулетка, — сказал Руфус, вставил пули обратно и направил револьвер на Джима. — Это за Гердоса. Приятно было познакомиться.
Он отвел курок назад большим пальцем. С улицы донесся оглушительный свист.
Руфус обернулся.
— Что за…
Разбилось окно, посыпались осколки, все зажмурились. Когда гости снова решились открыть глаза, то увидели, что из Колокола свободы торчит ракета и рассыпает искры. Папье-маше загорелось, и Лэнс закричал.
— Я начинаю злиться! — сказал Руфус.
Вторая ступень загорелась и придала ракете сильное ускорение. Лэнса поволокло по комнате. Руфус в последний момент открыл дверь, и Колокол свободы выбежал на газон.
В папье-маше образовалась дыра, ракета чуть сместилась, и Лэнса завертело волчком. Все подбежали к окнам.
Загорелась третья ступень. Новое ускорение повалило Колокол свободы на землю. Колокол быстро-быстро покатился по улице, и от вращения, создающего допплеровский эффект, голос Лэнса вибрировал.
На перекрестке третья ступень догорела до основного пиротехнического заряда, и Лэнс взорвался яркими синими, зелеными и малиновыми искрами. Через пару секунд от него осталось только несколько мерцающих звездочек.
Студенты переглянулись.
— Прячемся!
Они забежали в дом и забились в шкаф.
— Ядрит твою налево! — выдохнул Руфус. Потом обернулся. — Концерт окончен. Всем отойти от окон… Стоп! Здесь не все. Кого нет?
Руфус посмотрел на Уилли и Слая.
— Мы любовались фейерверком…
— Обыскать дом!
— Что происходит? — спросил Серж.
— Не вижу, — сказал Махоуни. — Подожди-ка, дай поправлю… Вот так. Нужно немного вправо.
— Расстояние какое?
— Пятнадцать футов, сокращается. Готовься. По моей команде…
Джим Дэйвенпорт вышел на середину комнаты.
— Я бы попросил вас уйти.
Джим говорил так тихо, что Руфус едва его заметил.
— Э? Ты что-то сказал?
— Я бы хотел, чтобы вы покинули мой дом. Руфус расхохотался.
— Да неужели? Джим кивнул.
— Прошу вас уйти. Марта резко зашептала:
— Джим! Ты что творишь?!
— Эй, ребята! — Руфус крикнул Уилли и Слаю. — Этот размазня вышвыривает нас из дома!
— Мой муж не размазня! — вспылила Марта. Руфус оскалился.
— Страстная дамочка! Я тобой займусь позже, только сведу счеты за братца.
— Последний раз предупреждаю, — сказал Джим. — Уходите, а то хуже будет.
Руфус снова расхохотался.
— Ну-ка скажи мне, почему ты нас гонишь?
— Потому что вы дерьмо, а здесь живет моя семья. Руфусу беседа разонравилась.
Для Джима время замедлилось. Он словно оказался вне тела и наблюдал за всеми с потолка. Он слышал, как слова исходят из его собственного рта, будто из магнитофона, в котором почти кончились батарейки. Будто часть мозга, которая скрывалась за закрытой дверью, вдруг взяла управление на себя. Джим наблюдал, как его тело направляется к Руфусу.
