Герман Садулаев - Иван Ауслендер: роман на пальмовых листьях
С точки зрения Веданты сознание, безусловно, есть. Более того, только сознание и есть. Это единственная окончательная реальность. Индивидуальное же сознание, личность, одновременно и вечно, и нет, потому что оно одновременно и есть, и нет, потому что сознание одновременно – или вневременно, что точнее, обладает и свойством индивидуальности, и свойством всеобщности. Зависит ли наше место назначения от веры? В какой-то степени да. Потому что ум умирает последним. Современные медики это признают, теперь моментом смерти считают не остановку сердца, а окончательное прекращение работы мозга – работа мозга не полностью тождественна с тем, что мы в Веданте называем «умом», но определённым образом связана с ним. Ум бешено работает до последней секунды, когда тело уже практически дезинтегрировалось. Ум выполняет свою последнюю задачу: ум, с его верой и неверием, с его заблуждениями и представлениями, с его тщательно выпестованной «индивидуальностью», придаёт последнее ускорение, катапультирует корпускулу света-сознания, как-бы-душу, в оболочках интеллекта (который не то же самое, что ум) и эго, в последующее состояние сознания, связанное или не связанное с новым рождением. Я этого не знаю и не помню, но так объясняет Гита. Поэтому какая-то связь есть. Но не очень простая. Не так чтобы кто во что верил, тот то и получил. Если шахид, взрывающий себя в самолёте, даже очень сильно будет стараться верить в рай с гуриями, то это не значит, что он получит рай с гуриями, потому что весьма возможно, что нет ни рая, ни гурий, тем более для больного придурка, который убивает себя и множество невинных людей. То же самое и с православными. И последнее, самое главное. Увидит ли наш ученик свою жену? Я надеюсь, что нет. Мне кажется, она уже достаточно выпила его крови, сожрала всю его душу, и в этой жизни пусть отдохнут друг от друга. Но никто не помешает ему, нашему ученику, встретить в следующей жизни какую-то другую жену или мужа, которые будут ничем не хуже, хотя и не лучше, и никто не помешает ему думать, что это та же самая жена или муж, которые были у него или у неё в прошлой жизни, и в некотором смысле это действительно так, почему бы и нет? По правде говоря, он уже сейчас может думать, что эта жена пришла к нему из его прошлой жизни и что она же встретится с ним в следующей жизни. Мне иногда кажется, что память о прошлых воплощениях в некотором весьма узком смысле не только является индивидуальной, но и обобществляется сознанием, а потом может выдаваться нужными порциями тому, кто пожелает, или наоборот. Я говорю путано, потому что сама тема очень тёмная и запутанная. И упанишады не любят заострять на ней внимание. Потому что, как считают упанишады, это не есть самое важное. А самое важное – вот что.
Бессмертие. Наше бессмертие зависит от того, с чем мы себя отождествляем. Что мы понимаем как свою индивидуальность. Если мы считаем себя телом, глиняной плошкой, – мы умираем. Если мы считаем себя водой в глиняной плошке, умом, – мы умираем. Если мы считаем себя солнечным зайчиком на воде, индивидуальным сознанием, то и тогда мы хотя и не совсем умираем, но переживаем болезненное «переселение души». Но если я понимаю себя как луч, то что может со мной произойти? Если я луч, если я эманация Абсолюта-солнца, то я вечен вместе с солнцем. Таково заключение Веданты о метемпсихозе, переселении душ.
Этика
У нас есть ещё один вопрос. «Что считается греховным в вашем учении? Что такое грех? И какие поступки запрещены вашим последователям?» Очень мило. Наше учение – Веданта. Оно вообще-то не наше, а само по себе. Никаких последователей у нас нет, соответственно, никому и ничего мы не запрещаем. Можно было бы закончить на этом, но давайте разберём вопрос по понятиям, то есть философски. Что такое грех, что считает грехом Веданта?
Веданта ничего не считает грехом. В Веданте нет понятия греха. Веданта начинает с того, что освобождает нас от концепции греха и от комплекса вины. Грех – это понятие из социальных религий. Грех тесно связан с виной и с покаянием. Всё это – невроз, который необходим манипуляторам из религиозных организаций для того, чтобы манипулировать психикой адептов и управлять ими. Если кто-то хочет, чтобы вы чувствовали себя виноватым, то, скорее всего, этот кто-то хочет вами манипулировать. Это аксиома. Веданта – это свобода от социальности и свобода от манипуляций. В Гите Бхагаван Кришна говорит: я избавляю тебя от всех грехов. Это значит: я освобождаю тебя от самой концепции греха. Всё, теперь ты свободен. Иисус Христос попробовал сделать то же самое. Он дал понять своим последователям: я обнуляю вашу карму. Можете считать, что я взял ваши грехи на себя. Вы свободны от грехов. Вы больше никому ничего не должны и ни перед кем ни в чём не виноваты. Прошлых грехов нет. Есть только вы, здесь и сейчас. Вы чисты и свободны. Итак, что вы будете делать? Любить или ненавидеть? Это имел в виду Христос, и многие христиане, святые или философы, понимают так, но христианство как социальная организация сделало из греха культ, сделала греховность человека опорой своей идеологии. Не только христианство – любая социальная организация, даже и не религиозная, а национальная или политическая, использует концепции греха, вины, потому что это очень удобно. Веданта говорит: греха не существует, вины не существует, никто ни в чём никогда не бывает виноват. Во множестве упанишад сказано, что достигший просветления на пути Веданты освобождается от всех грехов, освобождается от самой концепции греха, никакого греха на пути Веданты нет и быть не может.
Значит ли это, что ведантист может делать всё что угодно и ему всё равно? Вовсе нет. Жизнь ведантиста характеризуется множеством добровольных ограничений. Эти ограничения обусловлены не наличием какого-то формального списка «заповедей» – никаких заповедей нет, нет формального понятия греха как проступка перед Богом, нарушения Его воли (никто не может нарушить волю Бога, даже если бы захотел, всё происходит только в согласии с Его волей). Эти ограничения продиктованы прагматическими соображениями. Ведантист желает достичь просветления. Что-то способствует просветлению, а что-то препятствует. Ведантист принимает то, что способствует просветлению, и отказывается от того, что препятствует просветлению. Это диета. Просветлению препятствуют модели поведения, которые можно свести в две группы: насилие и привязанность. Ведантист старается избегать насилия и привязанностей, поэтому два крыла этики ведантиста – это ненасилие и непривязанность. Что есть ненасилие и как оно проявляется в повседневной жизни? Прежде всего надо отметить, что невозможно в этом мире полностью избежать насилия. Этот мир основан на насилии и эксплуатации, чистым остаться не получится. Во-первых, есть предписанное насилие. Когда нападает агрессор, будь то вражеская армия, террористы, разбойники, дикие звери или болезнетворные бактерии, они должны быть отражены и могут быть убиты. Во-вторых, есть неосознанное насилие: мы наступаем на насекомых, кипятим микробы, лишаем куска хлеба проигравшего в экономическом соревновании. В-третьих, есть насилие допустимое. Мы воспитываем своих детей и учеников: если мы не будем оказывать на них педагогического давления, они не приучатся ходить на горшок, а так и будут какать и писать в штаны. Все эти виды насилия тоже оказывают на нас влияние, но мы не в силах полностью от них отказаться. Однако следует избегать насилия сознательного и ненужного, такого, без которого вполне можно обойтись.
Не надо убивать животных и питаться их мясом. Человек вполне может поддерживать своё существование молочной и растительной пищей. Для получения молока не надо никого убивать. Растения тоже живые, но их сознание дремлет, их страдания несопоставимы со страданиями высших животных, которых мы мучаем и убиваем, чтобы съесть. Мясоедение – это сознательное и ненужное насилие. Насилие над картофелем – это тот необходимый минимум насилия, которого избежать мы не в силах. Но насилие над коровой совершенно не обязательно. Излишне. А потому мешает. Сейчас всюду есть супермаркеты, и каждый человек, даже живущий на севере, где не растут бананы, может купить себе и бананы, и молоко, и всё остальное. Нет никакой необходимости есть мясо. Если такая необходимость будет, если ведантисту, чтобы выжить, надо будет питаться мясом дохлой собаки, ведантист будет питаться мясом дохлой собаки, и в этом не будет греха, потому что греха для ведантиста нет. Но давайте себе признаемся: здесь и сейчас у нас нет никакой насущной необходимости спасать своё существование мясоедением, поэтому наше мясоедение – это сознательное и ненужное насилие.
Ненасилие означает также не проповедовать. Не надо заниматься проповедью, пропагандой, в том числе и особенно – пропагандой Веданты. Это оскорбление Веданты и насилие над людьми. Люди живут счастливо, и не надо их беспокоить. Ненасилие означает также не давать клятвы и не принимать обеты, в том числе религиозные и прочие обеты ради «духовной жизни». Принятие клятв и обетов – это насилие, насилие над самим собой. Если вы решите, как вам лучше жить, что вам делать, и будете заниматься какой-то практикой, а каких-то вещей или поступков избегать, то это нормально. Зачем обеты и клятвы? Если вы будете всё делать правильно, то и хорошо. А если нарушите – то нарушите, и чем вам помогут обеты? Обеты только заставят вас чувствовать себя виноватым за то, что вы совершили «грех». А это нелепо. Вы можете не изменять своей жене? Не изменяйте своей жене, это очень хорошо. Если вы сможете не изменять своей жене – прекрасно. Но если вы измените своей жене, что тогда? Если при этом вы давали обет не изменять своей жене, то, кроме того, что вы теперь изменили своей жене, вы ещё и нарушили обет. Вы будете вдвойне страдать. Не нужно проповедовать, и не нужно принимать обетов. Это ненасилие.
